[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]Сентябрь, а жарит, как в аду - ну понятно, Джорджия, благословенный край. Джерри думал, когда сюда с севера доберется, попрохладнее будет - да черта с два. Как ему объясняли, с погодой следующие несколько лет сущая херня твориться будет, и это не говоря уж о том, что случится, когда рванет пара-тройка оставленных без присмотра атомных станций. Мимо одной такой он проходил - там жили люди, все больше из числа работников и жителей ближайших городков, устроились как смогли, поддерживали всю эту махину чуть ли не молитвами, но поддерживали, а сколько таких станций просто брошены? Там Джерри и рассказали, чего ждать, если хоть одна херовина рванет - но в Джорджии обе АЭС на побережье, неподалеку от Чарльстона и Саванны, возле Атланты чисто, да и потом, рассуждает Джерри, стремно бояться того, чего даже не увидишь, есть заботы более актуальные, заботы, которые плетутся за тобой, шаркая ногами и кряхтя, заботы, которые убьют даже вернее, чем радиация.

Правда, Джерри с вечера ни одной твари не встретил, вот как вышел на это шоссе - расчищенное междуштатное шоссе. Тачки сгружены на обочины, ржавеют тут под солнышком - в одной из таких, с уцелевшим салоном, он провел ночь, устроившись на заднем сиденье со всем отпущенным комфортом, и никакая тварь с утра не облизывала стекло, стремясь добраться до Джерри. Будто кто-то задался целью поддерживать тут порядок, вот как это все выглядит - и Джерри думает, а может, так и есть. Хочет верить, что так и есть - что аэропорт под Атлантой, тот, в котором был организован лагерь для выживших, по-прежнему стоит, и люди там живут, и их дела не настолько плохи, раз они могли позволить себе расчистить шоссе.
И, может, киска туда добралась - и тоже живет там себе поживает, и дела ее тоже не так уж плохи.
Они расстались не так чтоб друзьями, понятно - Джерри тогда переобулся прямо за пару часов, кинул ее, что уж говорить, она-то хотела с ним, на север, но сейчас Джерри и сам готов признать, так себе это идея была, в Вашингтон идти.
Так себе - и он хорошо за эту ошибку заплатил: палец ему еще в Небраске отхреначил какой-то коновал, к чьей группе Джерри прибился, да и то едва успел - после укуса того крысюка Джерри поймал неслабое воспаление, и без антибиотиков еще повезло, что только пальцем пожертвовал, а не всей рукой, хорош он был бы в разгар зомбиапокалипсиса, да с одной рукой, но потом жизнь научила, что палец - это еще цветочки.
Ну, наверное, так и должно было случиться - он столько раз по голове получал, что так и должно было случиться. Отслоение сетчатки - а Джерри еще понять сперва не мог, что это за вспышки и мерцание перед глазами, еще обрадовался, когда прошло. Только прошло ненадолго - а на второй стадии потерял боковое зрение, а за серой пеленой и плавающими черными точками уже никакого мерцания не разглядишь. Без операции никак, сказал ему тот же старик - вот реально, обо всем знал, кажется, как будто всю жизнь заучивал тома энциклопедий - но, понятно, какие сейчас операции. Ладно хоть, только с левым глазом такая хуйня, ну, Джерри нашел солнцезащитные очки, замазал левое стекло пожирнее маркером - да, конечно, башка болела, потому что мозгу-то не объяснишь, мозг пытается подстроить зрение как надо, напрягается, ну и стрелять он чуток похуже стал - но это ничего. Хуже было, что тот старикан ему ясно сказал: больше никаких ударов по голове, если ослепнуть не хочется, а Джерри ослепнуть не хотелось.

Но это херня, думает он, необоснованно полный оптимизма - он выспался, головная боль не сильно докучала, идти осталось миль сорок, завтра будет на месте и снимет наконец-то эти стершие ему ноги до мяса ботинки. Дальше он не загадывает - просто хочет думать, что аэропорт стоит, что киска жива. Не думает, как она - обрадуется ему или нет, да и вообще, там ли она все еще, или нашла того, с кем все же отправилась на север - не хочет, и не думает. Вот доберется до лагеря, осмотрится - там и решит. Хорошая тактика, думает Джерри, нечего от нее отказываться.
А потом, будто кто-то на небе к нему решил в кои-то веки отнестись благосклонно, Джерри слышит шум мотора.
Кто-то едет по этому расчищенному шоссе - правда, в другую сторону, из аэропорта, но Джерри даже просто узнать, не зря ли он прется, стирая ноги до крови, и то хорошо, так что он решает не прятаться: верит в свою удачу, и что ладить с людьми умеет тоже верит.
Выходит на середину шоссе, разворачивается лицом к приближающейся тачке, красной, что твоя конфета, и вытягивает руку с поднятым большим пальцем в жесте, известном по всему миру.
Ствол за поясом сзади. скрытый складками повязанной на бедрах куртки, не забыт, но Джерри считает, что обойдется - по нему видно, взять с него нечего, и он обе руки держит на виду, дескать, угрозы не представляет.

Тачка тормозит не сразу - норовистая, видать, кабриолет, как будто прямиком с Сансет-бульвара - проезжает мимо, Джерри только и успевает увидеть, что за рулем баба: темные растрепанные волосы, очки от солнца.
Торопится следом за тормозящей тачкой, хромая на обе ноги, все еще держа руки на виду.
- Как скажешь, никаких проблем, - говорит, забрасывая лямки тощего вещмешка поудобнее за плечо, а потом резко останавливается, как будто на стену налетает.
Хочет даже ебаные очки снять и протереть - может, у отслоения и такой вот симптом есть? Галлюцинации самые настоящие?
И тут она начинает визжать - и тут уже до Джерри окончательно доходит, что это киска.
Она самая - Мэй.

Она визжит, диски тачки визжат, мотор ревет и тачка дергает с места как припадочная, оставляя на потрескавшемся сером асфальте черные маслянистые следы при развороте.
Джерри смотрит на женщину за лобовым стеклом, стоя как дебил посреди шоссе, а потом - когда до тачки остается, может, пара футов, врубается, что она визжит. И что сделать хочет.
Отскакивает, да только поздновато - тачка задевает его крылом в прыжке, ногу от бедра до самых пальцев будто огромным гвоздем прошивает, Джерри блокирует боль, группируется, едва чувствуя бедро, катится по асфальту, чтобы уйти с шоссе.
Кидает себя вбок по чахлой траве, изнуренной жарой, а мерседес снова прямо на него несется, забирая правой стороной на обочину.
- Стой! - орет Джерри, снова перекатываясь, очки слетают нахер, бейсболка тоже, но до того ли ему.
Тачка проносится в десятке дюймов, Джерри даже встать себе не позволяет - куда он ухромает, ногу вообще не чувствуя, снова перекатывается, сминая колючий кустарник вдоль дороги, выдергивает ствол из-за пояса, разворачивается и привстает на колено, тело реагирует само, принимая огневую позицию, упор вдоль ведущего локтя.
Прищуривается на солнце, когда тачка, ревя мотором, снова на него несется.
Была не была, думает, разряжая обойму по колесам мерседеса - шесть пуль в правое колесо, пять в левое.
Боек пусто щелкает, тачку тащит в кусты за пару ярдов от Джерри, тонна красного металла сносит несколько молодых деревьецев и наконец останавливается, съехав в небольшой овраг вдоль шоссе и воткнувшись носом в сваленные с шоссе ржавые тачки. Скрежет от столкновения продирает Джерри до печенок, он поднимается, на автомате перезаряжая беретту - пустой магазин в карман, полный в ствол - хромает к широкой прогалине, оставленной мерседесом в кустах.
- Эй, киска? - кричит, спускаясь на дно оврага. - Это реально ты, киска? Ты что, ебанулась? Чуть не размазала меня по шоссе... Киска, ты цела?

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Цела она, жива - выбирается из тачки вполне бодро, гладит, бормочет, даже, кажется, что-то...
У Джерри аж камень с души сваливается - уж чего-чего, а угробить киску он точно не хотел, кто же знал, что тачка реально с такими проблемами ходовой - но не вот он успевает сказать, мол, рад ее живой-здоровой видеть, вот это встреча, все дела, как она оборачивается и ну на него опять орать.
Джерри иной раз, поначалу, конечно, думал, как они встретятся спустя год с лишним - но ни в одном из вариантов она не орала на него как припадочная. Его любимой была версия, где она, не тратя времени, опускалась на корточки и открывала рот - эта картинка скрасила ему немало минут за это время, когда приходилось довольствоваться собственной рукой - однако он допускал, что в реальности все может обстоять не так радужно, однако и не ждал, что она попытается переехать его тачкой.
Вот, типа, и среагировал на нервах - а она орет на него так, как будто он ни с того ни с сего палить начал.

- Да ты меня чуть не раскатала по асфальту, пизда! - огрызается Джерри, пряча беретту, но так огрызается, из последних сил - тачку и правда жаль, сейчас можно было бы остаток пути с ветерком проделать, а не плестись своим ходом, но, судя по тому, как Мэй вытаскивает из тачки сумки, набитые такие, аппетитные сумки, тачка и правда накрылась с концами.
Джерри смотрит на сумки - жрать ему охота с позавчера, он несколько дней хромает впроголодь, на пачке сухого собачьего корма, который сколько ни запивай, дерьмо дерьмом - слюну сглатывает, а потом на киску смотрит - и тут хоть снова сглатывай.
Он, по ходу, за время разлуки успел позабыть, до чего она ладная - обычно, вроде, наоборот происходит, чем дольше не видишься - тем идеальнее становится образ, как будто память работает под графический редактор, но с киской нихуя не так, и Джерри даже про голод забывает, разглядывая ее длинные ноги, обтянутые джинсами, высокие сиськи, будто еще больше ставшие, под прилипшей к потной коже майкой, скулы, будто точеные, загар на носу. Вот есть же бабы, думает с удивлением - реально, только одна дорога, в кино или на плакаты, и киска из таких, ей даже апокалипсис, типа, только очков прибавляет.

- Да ничего я не ждал, - бросает ей вслед - она штурмует невысокую стенку оврага, из-под поношенных сапог сыпется земля, мелкие камешки, и Джерри впервые задается вопросом, а он-то как выбираться собирается. Спуститься он спустился - и не заметил, реально думал, вдруг киску вытаскивать придется, вдруг она разбилась в этой своей стильной тачке, а вот что насчет подниматься?
- Слышишь? Ничего не ждал! - она уже почти поднялась, Джерри приходится орать - ну, хорошо хоть округа вроде как чистая, мертвецы не припрутся. - И я тебя не кидал! Не было у нас никакого договора! Разве что насчет Атланты, так он давно выполнен, а других не было!
Она вроде не голодает, задница у нее что надо, даже покруглее стала, и не сказать, чтобы сильно замученная - поди, со внезапной тупой какой-то обидой думает Джерри, нашла себе тепленькое местечко под очередным уродом, а то и к Нигану вернулась. Такие девки всегда в цене, что ни говори - а тот, поди, как полгарема разом проебал, в утешении куда как нуждался.
И не было у них никакого договора, упорно повторяет себе Джерри - ничего он ей не обещал. Они хотели на север вместе идти - но он раздумал, ну и все, и вообще, учитывая, как все обернулось, она, судя по всему, ему еще спасибо сказать должна: здесь ей явно вышло устроиться получше, чем ему за этот год.

Джерри смотрит вверх, на кусты, где Мэй уже почти взобралась, тоже пробует подняться, но влажная земля скользит под стертыми подошвами, он едва не срывается, правое колено простреливает с каждым шагом, так что Джерри бросает эти попытки.
- Киска? - пробует снова. - Киска, скажи хоть, в какую сторону?..
Джерри спотыкается, смотрит под ноги, отводя взгляд от круглой кискиной задницы - натыкается на ярко-красную банку колы в пожухшей траве, каким-то чудом оказавшуюся тут в разгар апокалипсиса.
Поднимает - да она закрытая, еще прохладная. Смотрит на тачку - такую же красную, в тот же оттенок: неужели из тачки вывалилась?
От тяжести колы в руке жажда напоминает о себе еще сильнее - Джерри представляет, как подденет жестяное кольцо на крышке, как ему в язык ударит как следует взболтанная кола, шипящая и прохладная, ослепительно сладкая, и чуть слюной не давится, но потом еще раз смотрит на тачку, убитую так, что Джерри бы на ремонт не поставил, и стаскивает с плеча грязный до корки вещмешок. Там все равно почти пусто - несколько запасных магазинов, полных меньше половины, тщательно закрытый пакет с собачьим кормом, которому ничего не сделается, а Джерри уже приноровился облизывать палец и подъедать крошки со стен пакета, да еще туфли эти ебаные, в газету завернутые.
Бросает в рюкзак колу - ясен хрен, кискина это кола. Кискина, как есть - а Джерри уже врубился, что она на него пиздец какая злая, ну и инстинктивно прибирает эту чертову колу, авось выкупит на нее что получше, кискину милость, например.
Не то что ему сильно жмет, убеждает он сам себя - баб вокруг хватает, даже с учетом случившегося, и в каком-то смысле, сейчас с этим все еще проще стало для таких, как Джерри - но ему-то что, он в Джорджию не ради красивых закатов пер, так что ему кискины взбрыки вообще не по шерсти: накинулась на него, как психованная - как будто он ей жениться обещал или типа того, пытается Джерри разбудить в себе злость, ну и под это дело ему удается выкарабкаться из оврага, выбрав пологое местечко.
Выбирается он неуклюже, тяжело, ругаясь сквозь зубы и хватаясь за землю и корни сухой травы - но выбирается, стоит на обочине, выравнивая дыхание и пытаясь загнать боль в колене и натертых ногах подальше.
Мэй топает уже далеко впереди - шпарит так, как будто за ней гонятся. Джерри хромает следом, как может быстрее - подбирает на ходу бейсболку, свалившиеся очки, осматривает - стекло треснуло, но да пофиг, лишь бы солнце в глаза не било, а то он так вообще ни черта видеть не будет.
Джерри устраивает очки на носу, ускоряет шаги.
- Киска! Эй, Мэй! Да Мэй, чтоб тебя! Скажи хоть, куда мы идем - аэропорт в другой стороне! - кричит Джерри. - Или у тебя тут еще одна тачка припаркована? Да киска, блядь! Постой, что ли!

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Она все-таки останавливается, вроде как его поджидает - отошла, что ли, думает Джерри, хромая к ней. Ну, думает, может, у нее в голове немного прояснилось - может, хочет сказать, какого хера она на него тачку погнала?
Джерри вообще-то не из тех, кто готов такое вот направо-налево прощать - те, кто на него зуб точат, обычно долго не живут, потому что как-то неуютно ему вот с такой ебаниной за спиной и жить с оглядкой - но тут вроде как хочет разобраться. Они с киской, понятно, не друзьями расстались, но и не врагами же, так? Джерри все сделал, как она хотела - до Атланты ее довел, от Нигана они свалили. Все сделал, как ей надо было - и не похоже, что она за этот год сильно сдала или там лишения претерпевает, вообще нет. Гладенькая, чистенькая - ну, насколько ситуация позволяет. Не чета Джерри, в общем, так какие у нее претензии-то?
Это он ноги по самые яйца стер в слишком тесных для него ботинках. Он, считай, на пустой живот от Небраски самой тащится. А она его чуть по шоссе не размазала...
Но сколько это Джерри себе не повторяет, никак не может на нее всерьез разозлиться - помнит, что она вообще-то баба не злая. Помнит, что не придурочная, ну и вообще всякое помнит. Как они кувыркались - как она к нему в грузовик бегала, как ложилась под него, рискуя собственной шеей, как они вместе тех ниггеров порешили, как будто лучшая команда на свете.
Всякое, короче, помнит - ну и не выходит у него злиться.

- Иду же, - огрызается в ответ, но так, без особого желания - куда больше его интересует, что там она насчет жратвы говорит.
Жрать ему, ясное дело, охота, и пить охота, не без того - вода есть, он с утра на какой-то ручей почище набрел, дохлятиной не отдающий, набрал бутылку и напился. Рискованно, конечно, потому что последнее, что ему сейчас нужно, это чтоб живот от гнилья в воде прихватило, но и от жажды загибаться не вариант - но у киски, наверное, вода нормальная.
Чистая, прохладная.
Даже если теплая, все равно было бы славно - свою он почти допил, там пара глотков осталась, чисто горло прополоскать от пыли.
Ну и еще есть кискина кола - ну то есть, Джерри думает, что кискина. Он, конечно, мальчик городской, но все равно в курсе, что банки колы в траве не растут, там все иначе - и не сказать, чтоб она давно на земле провалялась. Но про колу он пока молчит - выбирает момент, так сказать, и вот этот момент признан неподходящим.
- Ты не беспокойся, пару часов отосплюсь, поем и как новенький буду, - обещает он - с таким, с намеком. Она же явно не жила в своем кабриолете - куда-то то она идет, целеустремленно так, да еще с этими сумками, а если Джерри что о киске твердо знает кроме того, что она сосет лучше всех по эту сторону океана, так то, что она баба при мозгах - и устроиться умеет.
Он это о ней даже без особой обиды думает - это так-то отличный навык, уважения достойный. Если у тебя есть какие таланты - то используй их, а не сиди на жопе ровно, жалея себя, и это ему в киске тоже пиздец как нравилось, вот то, что она своего не упустит и талантами и активами своими распорядиться умеет.
Жаль только, что сейчас ему ей предложить нечего, доходит до Джерри - ладно, он думал, дойдет, а там они как-то разберутся. Ну вот, дошел, самое время разбираться - а ему уже кажется, что это так себе идея была, возвращаться.
Как-то у него в голове это все не так было, вот в чем дело - а что не так, он никак не ухватит.

Но особо потрепаться им не выходит - из леска, возле которого они стоят, выпирается мертвец, здоровый, будто при жизни планировал борцом сумо стать. Подгнившее брюхо натягивает безразмерную рубашку, колышется на каждом шагу, кажется, даже булькает внутри что-то, но тащится он к ним вполне бодро, еще бодрее, чем Джерри сейчас способен.
Киска сумки на землю, хвать биту из-за плеча - вот те на, думает Джерри, ты посмотри.
Ты посмотри, снова думает, когда она размахивается, как будто в Янкиз пробуется - и ну хреначит мертвеца по башке. Бита врезается в череп с глухим таким звуком, но, короче, не то жир смягчает удар, не то еще что - башка мертвеца только качается, он рычит на той же затянутой ноте, от которой у Джерри до сих пор мороз по спине, никак не привыкнуть, ну и цоп киску за плечо, и тянет к себе, как будто хочет облапать.
Только, понятно, не облапать.
Джерри тащит нож из ножен на боку - отличный охотничий нож, девять дюймов заточенной стали - хромает ближе, дергает киску назад и всаживает лезвие мертвяку в глаз. Гнилое глазное яблоко лопается, вытекает на щеку, но мертвец отваливается, падает на спину, чуть Джерри с собой не роняя, и больше не двигается.
Джерри наклоняется, вытирает лезвие о рубашку мертвеца, на удивление сохранившуюся, по ходу, свеженький труп-то, не вот год тут пасется - и выпрямляется.
- Тебе бы с битой что-то сделать, - говорит Джерри - вроде как дружелюбно, от чистого сердца помочь хочет. - Я тут насмотрелся - знаешь, если гвозди хорошие есть, можно утыкать ее со всех сторон на широкой части, понадежнее будет, только смотреть, чтоб в кости не застряло... А иногда, я видел, еще с одной стороны лезвие приматывают, чтоб рубить можно было, и вот тогда да, тогда хоть гуляй с такой херовиной. Если гвозди или старый топор есть, я сделаю, не проблема.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Значит, она не в аэропорт идет - не там устроилась. Но и не у Нигана - что с ним, кстати, Джерри бы послушал.
На какой-то лесопилке, да еще с Дном - это что же, думает Джерри, вспоминая душку-Дона, это киска теперь с ним, что ли? Нет, Дон мужик мировой, и залатать может на скорую руку, и не вот Джерри бесил, когда они в библиотеке той отсиживались, и мозги у Дона работают, но Джерри все равно кажется, что он как-то не кискиного масштаба мужик, вот что.
Что она могла себе и кого получше найти.
Но, может, нет больше никого получше, говорит сам себе Джерри - и не может не думать, что с Доном-то он порешает этот вопрос. Дон не идиот, чтобы поперед Джерри лезть - они хорошо знакомы по нынешним временам, и плевать, что Джерри сейчас не в форме.
Джерри - Джигсо - на пятерых таких, как Дон хватит. И киска не может не врубаться в это.
Однако все так: может и врубается, но нихера ему не рада - тут Джерри не спорит.
- Посмотрим, - говорит этак расплывчато - ни да, ни нет.
А сам думает, нахер ему в аэропорт-то.
Он туда шел, потому что думал, что киска там устроилась - а так-то ему вообще положить, где.
Он, типа, к ней возвращается - только сейчас до него допирает, что она-то, может, его возвращения не ждала, вдаль не вглядывалась.
Ну трахались они пару месяцев - ну так с ней такие вещи случались и до него, и ничего, так что он не торопится ей это выкладывать, насчет того, что к ней вернулся, а не в аэропорт, и что не вот проездом, а по-настоящему, и туфли эти ебаные тоже выкладывать не торопится.
Киска не в настроении, это сразу видать - ну и Джерри не давит.
Ладно, думает, это, поди, из-за тачки и из-за того, что теперь пешком переть.
Сейчас они дойдут до лесопилки ее, она и попустится, а он подождет. Еще немного подождать - да не вопрос, Джерри вон сколько ждал.

- Да не упаду, киска, - заверяет ее Джерри - он что, правда так херово выглядит? Он, понятно, себя сто лет не видал, знает, что оброс малость, потому что в пути не до бритья, ну сбросил фунтов двадцать - опять же, не вот жрет вдоволь, но так-то он себя чувствует нормально, не вот одной ногой в могиле, а тут получается, может, киске со стороны виднее?
Ну устал, да, есть такое, но Джерри думает - он и правда отоспится, пожрет и нормально.
Вот прямо сейчас и начнет.
Джерри жует батончик - хороший, причем из армейский пайков, в таких вещах Джерри соображает - чуть слюной не давясь, прет за киской по грунтовке через лес. Ладно, думает, она оттает - не век же ей беситься, да и потом, подумаешь, тачка, можно и другую найти, еще получше, если ей так нравится перед мертвыми тварями рассекать на спорткаре.
За свое путешествие на север Джерри и покруче тачки видел, и здесь, наверное, если поискать - найдется. Может даже в город сунуться - мертвецы за год, наверное, разбрелись в поисках жратвы, когда всю Атланту сожрали, а какие-нибудь дилерские центры стоят как стояли, что им сделается, а там и тачки. Красные, черные - с верхом и без, на любой вкус...
Джерри врубается, что планирует вылазку киске за тачкой, и прямо себе удивляется - ну да, чем не способ проебаться?
Доедает батончик, выкидывает обертку прямо на землю, с наслаждением запивает водой - все, как и думал: вода чистая, пахнет нормально, никак, и он пьет, пьет, пьет, а потом вообще несусветное по нынешним своим временам делает - выливает из бутылки в ладонь на ходу, плещет в лицо раз, другой, повесив очки за воротник, потом вытирает лицо краем майки. Ну, не вот горячий душ, едва верхний слой грязи, наверное, смыл, но чувствует себя сразу как-то бодрее, убирает бутылку в рюкзак и даже шагу прибавляет, нагоняя киску.
- Ты не смотри, киска, это я просто с месяц в пути без остановок, вот и заебался, - опять пробует Джерри разговор завязать - они раньше нормально болтали, и темы общие находили, и пошутить могли. - Хотел добраться сюда до того, как дожди зарядят, вот и торопился - ну теперь-то все, дошел. Помоюсь, отосплюсь... Бритва у вас на лесопилке есть, нет? Пиздец как не люблю заросшим ходить. Побреюсь, помоюсь... Ты ж сама говорила - Бронебойный, помнишь?
Час в таком темпе - ну, без воды и жратвы Джерри бы точно не вывез, а сейчас, думает, дойдет. Даже если подыхать будет - не попросит ее притормозить: это он хорошо уяснил, то, что киска неудачников не жалует. Да и вообще баба расчетливая - что по нынешним временам большой плюс и приспособа к выживанию, а не капризы или выебон.
У них в прошлом всякое было - Джерри огребал по полной, было дело, а встретила она его вообще с пулевым ранением свежим, считай, ну вот Джерри, вроде, и хочет ей напомнить, что ничего с ним не сделается.
Что он, сука, Бронебойный - и всяко в хозяйстве полезнее, чем Дон. Чем любой мужик, вот на самом деле чего хочет Джерри - чтобы она так и думала.
- А с чего лесопилка-то? - продолжает трепаться Джерри, надеясь, что разговор отвлечет его от боли в колене. Грунтовка не вот наезженная, он прет по неглубокой колее, поросшей травой, но все лучше, чем по асфальту тащиться - тут и не жарко, и солнце сквозь ветви деревьев так не жарит, так что Джерри пока даже очки надевать не торопится, хотя перед ним тут же на свету повисают эти раздражающие черные пятна и паутина.
Старикан, который ему про отслоение рассказывал, говорил, что удобнее будет, если Джерри глаз залепит - повязкой или там просто изолентой веко, чтобы не поднималось, но Джерри, в глубине души еще надеющийся, что все само рассосется, не торопится признавать, что все пиздец как плохо.
И уж точно не хочет с киской делиться - в том числе и из-за того, что она, по ходу, и так считает, что ему немного осталось.
Не верит в него, типа того. Отвыкла.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Первое, что Джерри про лесопилку уясняет - место это неплохое: крепкий металлический забор под пятнадцать футов, ворота такие же, над воротами наблюдательная площадка, с которой сейчас пацан какой-то на них пялится, а дальше, со всех сторон и, как подозревает Джерри, с тыла тоже, деревья, и не вот кустарничек и молодняк, а нормальные такие сосны, которые и тачку остановят. Словом, не то что против мертвяков - хотя Джерри бы колья заостренные поставил вокруг, чтоб твари в ночи не скребли по железу и не действовали на нервы, он такое видел, пока перся в Вашингтон - но и против живых. Может, какие-нибудь мудаки на военной технике вынесли бы забор к херам, но даже Нигану с его ребятами пришлось бы попотеть, пока их сверху отстреливает снайпер.
Так что лесопилка сразу Джерри нравится, а это они еще даже внутрь не попали.
А уж когда попадают, то еще больше нравится - в первую очередь, потому что тут жратвой пахнет, в смысле, настоящей, мясом даже, принюхивается Джерри.
Выцепляет взглядом двух мужиков с винтовками - хоть пацан-дозорный и опознал киску, хоть она и сказала, что, мол, с другом пришла, они тут бдительности не теряют, и это хорошо, реально, хорошо, а еще лучше, что у обоих винтовки одинаковые, старые добрые М16, что заставляет надеяться, что с оружием тут тоже все сладко.
Джерри, который за хорошую пушку и душу заложит, больше на винтовки таращится, чем на Дона - но все же следит, что, как, но пока не сказать, что тот с киской: они даже друг на друга не особенно и взглянули, да и про кискину тачку второй начинает спрашивать, Джерри незнакомый.
Крупный такой, и по тому, как винтовку держит, понятно, что не вот полгода как ее в глаза увидел - такие вещи Джерри выцепляет сразу, и сразу бычить начинает: может, это новый кискин ебарь?
Подозреваемый отвечает ему таким же недружелюбным взглядом, но тут на Джерри напрыгивает визжащая блонда, оставляет на щеке слюнявый поцелуй, прижимается как к родному: Март.
Март, черт ее дери - и, честно говоря, Джерри ее реакция как бальзам на сердце.
Уж он вел себя с ней как мудак, что ни говори - и запугивал ее, причем специально, чтоб она под ногами не мешалась и сидела тихо, но она ему так радуется, что Джерри чуть ли не против воли начинает ей улыбаться, обнимает в ответ.
- Он самый, Март, а ты прямо расцвела, а?
Она вроде беременной была год назад - но Джерри не спрашивает в лоб, мол, что и как: мало ли, что и как. Ему в пути пришлось роды принимать - и не так чтоб удачно, и вообще там все не слишком хорошо закончилось, так что он думает, на эту тему разговоров заводит не будет, но с Март тут просто - она чирикает сама, только кивай да улыбайся.
- Господи, какое счастье, - горячо говорит Март, снова его обнимая, потом отстраняется, морщит нос в веснушках. - Тебе бы как следует отмокнуть в ванной, Джерри! У нас тут скважина, и колодец... Дон, милый, придется натаскать воды - устроим Джерри помывочную, подключи генератор к душевым...
Милый, значит, выцепляет Джерри - ага, с Доном ясно. Неясно с этим вторым мужиком - но вот вторая баба, которая на Джерри таращится с интересом, проходя мимо, дотрагивается до плеча этого мужика, а он оборачивается к ней, и Джерри сразу врубается - вот они тоже спят друг с другом, тут и слепой бы не ошибся, есть в них что-то такое.
То самое, как говорится.
Больше никого не видать - разве что пацан, но он совсем мелкий, лет, может, двенадцать, плюс-минус, его Джерри быстро со счетов сбрасывает, оглядывается с интересом, пропуская мимо ушей эти короткие переговоры между бабами.
- А круто у вас тут, - говорит - прямо истекает дружелюбием вместе с потом: если киска его захочет отсюда выставить, придется ей, блядь, как следует постараться. Он тут встанет, как лагерь морских пехотинцев под Багдадом, хрен выколупаешь.
- Это ты еще наш огород не видел, - с заминкой отвечает Дон. Второй мужик вообще молчит - молчит и смотрит на Джерри, но теперь хрен разберешь, с чем смотрит. Дружелюбие так и не появилось, но что-то еще прибавилось - сочувствие, может, да нет, с хера бы.
Джерри еще думает, как бы отмазаться от экскурсии на огород - никогда его такая херабора не интересовала - как бабы возвращаются с младенцами. Ну младенцы и младенцы - он сперва так и думает: Март раздуплилась сразу на двойню и вот несет похвастаться, как будто Джерри до этого дело есть, но Джерри собирается играть в хорошего парня, к тому же, знает - все равно придется спиногрызами восхититься, чтоб мамаша отвязалась, и тут неизвестно, что лучше, на младенцев смотреть, или на ебаный огород Дона.
- Ну, может покажешь? - спрашивает Джерри у Дона, намереваясь по-быстрому от Март свалить, но Дон не торопится его к огороду утащить, и киска по плечу хлопает, мол, не отвлекайся.
А потом на Джерри небеса обрушиваются.

Когда он немного в себя приходит, Дон уже тянет Март прочь, та, вторая пара, уже возле большого дома - и они наедине с киской.
Только нихера не наедине - потому что у нее на каждой руке по младенцу.
Джерри выдыхает с каким-то сипением, давит желание руки за спиной спрятать - смотрит ей в лицо: она, кажется, прямо кайф ловит.
Наверняка видит, как его этой новостью прибило, вот и радуется. Смешно ей.
Смешно ей, блядь.
  - А нормальные имена кончились, киска? - как-то тупо спрашивает Джерри, а потом все спасительная мысль достигает его мозга. - А ты прям уверена? Уверена, что они мои?
Она так на него смотрит с этой улыбочкой, как будто уверена. Как будто у нее флэш-рояль на руках, а у него жалкая пара троек - но Джерри так себя и чувствует: как будто у него жалкая пара троек против ее пары, черт возьми, тузов.
- Церковь, - врубается Джерри, глядя на детей - то на одного, то на второго.
Ну точно, церковь - больше-то не было, больше-то он резинками пользовался, когда были, а то киска в рот брала или между сисек, как ему кончать, короче, Джерри за все уверен, кроме церкви. Там да, там было - у него тогда это сотрясение небольшое было, спать нельзя было, ну она ему спать и не давала до самого утра, пока ему получше не стало, ну и Джерри не помнит, сколько он раз в нее кончил, но что кончал в нее - это помнит.
Если бы она до него залетела - от того своего выживальщика, как там его звали - то нигановский врач бы отследил, и было бы с киской то, что должно было быть с Март - а если после, то, наверное, дети бы поменьше были, да и она вот только после родов была бы, не скакала бы по лесам.
Нигана из этого уравнения исключить можно - Джерри помнит, что ему Дон рассказал - и остается слабая версия, что киска в Большом доме с кем-то еще крутила параллельно Джерри, но эта версия мало какой критики выдерживает: ей едва времени хватало, чтобы к Джерри в грузовик сбегать и на глаза вернуться, так что Джерри, может, и хотел бы от тягот счастливого отцовства съебать, да, по ходу, не выйдет.
- Ты вроде сказала, что мне не рада, - говорит Джерри, разглядывая младенцев - ну младенцы как младенцы, пухлые щеки, темные волосы из-под всратых каких-то чепчиков, руки-ноги вроде на месте, пальцы крошечные, как гильзы от мелкашки.
Очень хочется отступить на шаг, а то и вообще свалить - вот такого Джерри точно ни разу не представлял, на такое не подписывался - но он сначала давит это желание, а потом оно как-то само малость тускнеет. Самую малость - но достаточно, чтобы Джерри перестал эту мысль в мозгах гонять, как жвачку.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
А ведь говорят, возвращаться - дурная примета, думает Джерри в легкой такой прострации, как будто ему по затылку битой заехали, даже не сопротивляется, когда киска ему одного младенца сует.
Тот и правда не кусается, вообще ведет себя нормально, хотя Джерри подозревает, что хватка у него не вот какая правильная - все еще в этой прострации, он смотрит, как Мэй своего держит, ну и делает так же: руку сгибает, на сгиб кладет Трумена Говарда - блядь, откуда киска только это имя вытащила - ну и старается его к себе близко не прижимать, потому что не помнит уже, когда в последний раз майку стирал.
Поднимает голову, смотрит на Мэй внимательно - ладно, он услышал.
Услышал, что она говорит - все до последнего слова.
И про то, что он, значит, свалил, и про то, что еще раз свалит, и что она его держать не станет.
Младенец вытягивает руку свою - бля, рука маленькая, как будто Джерри кошку держит, но тяжелую такую кошку - и хвать его за бороду, тянет, не сильно так, но требовательно, что ли, и смотрит с интересом. Глаза у него прямо осмысленные, как маленький человек смотрит, потом отпускает бороду, цапает замызганные очки, которые у Джерри на шее висят.
Глаза у него карие, вот что, у младенца - карие, как у Джерри, и у второго тоже карие.

Джерри тяжело сглатывает, вытаскивает очки, убирает в карман, держа младенца на сгибе одной руки - думает, вот сейчас уронит и все, точно пизда ему. Тачку киска ему, может, и простит, если он ей новую найдет, а младенца... Ну, младенец - другое, и как она над ними обоими мурлыкает... Короче, Джерри думает, тут новым младенцем не отделаешься, так что он старается пошустрее второй рукой в младенца этого вцепиться, пока не проебал, но тот, к счастью, спокойный тип, терпеливый, прямо мелкий философ, даже к исчезновению очков отнесся спокойно,  снова к изучению бороды вернулся, потягивает так несильно, второй рукой тоже.

- Да не, подержу, - заторможенно отвечает Джерри, когда Мэй велит младенца в кроватку положить - а здесь и правда и кроватка здоровенная, для двойни как раз, и на кровати разбросаны все эти пеленки-памперсы.
Так-то он бы положил - но младенец же так и держит его за бороду, ну и Джерри не уверен, как правильно - отнимать? Отбирать? А если он орать начнет?
Джерри мало что о младенцах знает, но в одном уверен - те срутся и орут, так что пока даже вроде как рад, что конкретно эти двое ничего такого не делают, ну вот разве что помяукали, пока киска их на руки не взяла, а так ничего.
Молчат - и тот, что у него на руках, тоже молчит.
Спокойный, значит. Не капризная принцесса.

Джерри даже сказать особо нечего - он прислоняется к стенке вагончика на крохотном пятачке между кроватью и кроваткой, держит доверенного младенца, смотрит, как Мэй со второй управляется, а сам все пытается врубиться в происходящее.
Врубиться, что вот, значит, за этот год киска родить умудрилась - пытается представить, как она беременная ходила, как в ней сразу оба этих арбуза помещались, как она их рожала, как потом с ними нянчилась...
Младенец - тот, что у киски - сосет жадно, Джерри никогда не считал, что по таким штукам, а сам залипает на это зрелище, ну и посмотреть есть на что: он так-то киску вспоминать вспоминал, и чаще всего вспоминал ее сиськи, а сейчас вот они прямо перед ним, и, черт, Джерри, даром что устал до полусмерти и всекает, что киска ему и правда не рада, и даже врубается, что не вот у нее нет для этого оснований, но все равно кискиным сиськам ставит внутри себя уверенные десять баллов из десяти.
Плевать, может, кому-то кормящая мать покажется не секси - раньше Джерри бы только согласился, а сейчас глазеет, как младенец жадно присасывается к крупному темному соску, как Мэй поддерживает грудь, и думает, что, черт возьми, на такую картинку любой бы вздрочнул и кончил.
Потому что это охуенно выглядит - иначе не скажешь, и сиськи у киски охуенные, и, может, она и раздуплилась, но уж точно в сексапильности не потеряла. Горячая мамочка, все так - и Джерри впервые врубается, что этот термин на самом деле значит.

Он даже половину истории про аэропорт мимо ушей пропускает - как и прежде, сиськи Мэй оказывают на него чуть ли не гипнотическое воздействие - реагирует только на прямое указание, подваливает ближе, к самой кровати, на которой киска сидит, со своим, значит, младенцем.
  - У нее это, - говорит, кивая на младенца. - Молоко. Ну, на щеке. Вытекает.
Тут, честно говоря, молока дохера - вот прямо в кискиных сиськах, и Джерри прямо хочет положить этого младенца на кровать, чтобы руки себе освободить, и схватиться за эти дыни. Попробовать - взвесить на ладонях, пощупать. Узнать, они такие же на ощупь, или изменилось что.
Мэй качается положить младенца на кровать, и сиськи у нее тоже качаются - один сосок блестящий, облизанный, торчащий, сочится молоком, и Джерри бессознательно проводит языком по пересохшим губам - так ему хочется и на вкус попробовать, а еще больше хочется узнать, как она отреагирует, хочется узнать, это одинаково для нее - когда младенец из нее молоко сосет и когда она в койке кувыркается и сиськи подставляет - или нет.
- Тебе нравится? - спрашивает Джерри, отдавая Мэй второго младенца. - Ну, заходит, когда кормишь? Типа, кайф ловишь?
Второй младенец, уже накормленный, смотрит на него с кровати, лениво хлопая глазами - сейчас заснет, доходит до Джерри. Наелся и спать - ну да, как-то так младенцы и делают.
Жрут и спят - а потом вырастают, и для Джерри это вот сейчас, в этот самый момент, становится откровением.
Вот это - то, что они с Мэй сделали двух человек. Сейчас, понятно, на людей это мало похоже - младенцы есть младенцы, но все равно люди. Их люди - он в нее кончил, а потом в ней завелись вот они.
Долорес Оливия и Трумен Говард.
Лив и Гов.

Джерри садится на кровать - колено тут же протестующе ноет, сгибаясь, боль такая, что хоть вешайся - смотрит снова на сиськи Мэй, потом на младенца, который между ними лежит.
- Блядь, - говорит на все сразу. - Так это что, наши? Вот это сюрприз, киска. Ебаный сюрприз. Целых два ебаных сюрприза.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Так-то она права, конечно - знай Джерри, что тут и как, обходил бы Джорджию десятой дорогой, а даже если бы и пришлось заскочить, под Атланту бы не сунулся.
Не его это тема - дети эти, вот это все, и они оба с киской это понимают, и с этим Джерри даже не спорит - да, не вернулся бы, все так, и врать насчет этого ему даже в голову не приходит: Джерри не вот считает, будто киске что-то должен, или там этим младенцам, о которых его не то что не спросили, но и даже не предупредили, да и с конкурсами на хорошего парня давным давно покончил, так что заверять ее, что он только спал и видел, как бы их общего ребенка на руки взять, не собирается.
Ничего такого - и ему дети как собаке пятая нога: хрен знает, что с ними делать.
Они с киской хоошая команда - были хорошей командой, поправляет себя Джерри - потому он и вернулся: думал, было бы славно, если бы они снова подружились, потому он о ней, как выяснилось, забыть не смог и вспоминал с большой теплотой, о ней и о ее сиськах, и даже захватил ей подарок небольшой, только теперь, понятно, все не так, и подарок его, наверное, мимо кассы, и ей бы лучше упаковка памперсов зашла, чем туфли эти чертовы.
Ну и вообще, думает Джерри, она теперь вроде как мать - а матери в его личный рейтинг зачетных кисок не попадают. Порноактрисы да, матери - нет, все просто, но Джерри смотрит на киску, на кискины сиськи и не так уж уверен насчет правильности этой классификации и всего, что из нее вытекает.

Март смотрит на него с любовью, протягивает стопку одежды и полотенца.
- Это чистое, Джерри, ты, наверное, охотно переоденешься, а мы потом постираем, у нас послезавтра стирка, - говорит ему ласково - вот для кого, очевидно, то, что он и послезавтра здесь будет, вообще само собой разумеется.
Джерри тяжело поднимается, забирает у нее стопку - наверху лежит одноразовая бритва, еще в пластике, такие раньше висели на кассах придорожных супермаркетов или в дешевых мотелях в номерах стояли, но Джерри и тому рад.
- Спасибо, Март, - говорит, и она прямо расцветает, улыбается ему во все зубы.
- Я очень рада, что ты жив и вернулся к нам. Расскажешь потом, что видел, куда дошел?
- Ага, - соглашается Джерри - что ему, жалко, что ли?
Март осторожно гладит его кончиками пальцев по кисти, таким коротким движением, как будто все еще опасается, как он отреагирует, и смотрит на Мэй - как Джерри кажется, с видом победительницы:
- Ну все, ужин через сорок минут, поторопитесь... Мэй, я могу попросить Лори приглядеть за твоими малышами, она заканчивает кормить Фрэнки.
И сваливает.

Джерри складывает врученную ему стопку на крохотной столик у стены вагончика, наклоняется над своим вещмешком, сброшенным на пол - в вагончике душно, и он без очков, так что голова просто взорваться готова от боли. Отыскивает в мешке полупустой блистер с тайленолом, у которого еще даже срок не вышел - большая удача такой найти была, что ни говори, Джерри в той аптеке чуть совсем не сдох, когда его там дохлые твари окружили - но пока ищет, натыкается на колу и туфли.
Вытаскивает колу, ставит на стол.
- Вот, подобрал там, в овраге - твоя ведь, так? Повезло, что не открылась, когда из тачки вывалилась...
А следом вытаскивает туфли - стаскивает газетную обертку, тоже ставит на стол, рядом.
Туфли блядские, что ни говори - ярко-красные, блестящие, тонкие ремешки и цепочки под золото, даже подошвы красные, а каблук - тонкая шпилька - золотой. Джерри их как увидел, сразу подумал, что киске зайдут - ну и разбил витрину и хвать туфли, пока твари не понабежали. Понабежали живые, ну там и остались - двоих Джерри положил, а еще один предпочел свалить, когда смекнул, что Джерри полон решимости выжить, причем вместе с этими туфлями.
У него тогда еще с патронами получше было, три месяца назад-то - но даже если бы впритык оставалось, Джерри бы все равно не пожалел, что прибрал туфли.
Потому что они как для киски созданы - и сейчас он на них смотрит с оправданной гордостью добытчика.
- А это тебе. Как увидел их в той витрине, сразу о тебе подумал, киска... Серьезно, они новые, совсем, новехонькие. Не знаю, правда, насчет размера, угадал, не угадал...

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Вода не так чтобы совсем кипяток, но горячая, действительно горячая, Джерри такой с самого Большого дома не видал, так что под душем он сперва просто стоит, зажмурившись, выкрутив кран горячей до упора, дает этой горячей воде размочить застарелую, будто приросшую к нему грязь.
В узкой кабинке сразу пахнет так - почти псиной, и Джерри с наслаждением прочесывает мокрые волосы, трет плечи, живот. Грязь сходит слоями, стекает в слив серой мыльной пеной - Джерри набирает в рот воды, сплевывает, отфыркивается, второй раз намыливается...
Кайф. Настоящий кайф - и он себя считает парнем неприхотливым, но, что и говорить, по горячему душу только дебил не заскучает, и Джерри кажется, он как будто заново рождается.
Но с этим рождением заново идут свои проблемы - стертые до мяса ноги ноют от мыла и горячей воды, на одном пальце ноготь слез, палец распух, покраснел, как бы инфекции не занести, думает Джерри, который сейчас себя в том, что касается инфекций, экспертом мнит: один-то палец он уже проебал по вине этого самого заражения.
Бедро, которым он с кискиной тачкой столкнулся, ободрано, но, вроде, перелома нет, и одно хорошо - колено ныть начинает не так сильно, зато головная боль наоборот, еще круче становится.
Джерри закрывает глаз рукой, нажимает покрепче, опускает голову, вниз смотрит, позволяя струям воды барабанить по плечам, смывая мыло.
Думает - блеванет или нет, пока не уверен, на что ставить.

- Ага, - отвечает киске, которая уже намылась и теперь в общем помещении, там, где раковины и потускневшее зеркало на стене.
Ага - это сразу на все, вроде как и не соврал, но и ничего по делу не сказал.
Ладно, думает, сейчас он тайленолом закинется, постоит немного у душевой и придет в норму. Очки только наденет - думал, раз они не по солнцу идут, так и ничего, но, по ходу, с глазом все еще хуже стало, раз даже на свет такая реакция.
А еще крутит внутри себя это "ужин" - жрать охота, что есть то есть, он в последний раз досыта ел с месяц назад, если не больше, ну и сейчас себя чувствует блудным сыном, вернувшимся в отчий дом. Они еще когда из вагончика в душевые шли, Джерри снова этот запах почувствовал, запах жратвы, причем с мясом, и теперь думает - даже если там консервы какие-нибудь почти безвкусные, это все лучше, чем собачий корм.
Ну а когда пожрет, думает, там точно головная боль пройдет. Жратва, тайленол, и отоспаться - а вот завтра, думает, посмотрит предметно, что тут и как, потолкует с Доном, с этим вторым мужиком.
Киска, может, и думает, что он тут проездом, а вот у Джерри другое мнение. Да, он бы не пришел, если бы знал, что она тут рожать устроилась - не то что ему противно или стремно, но, вроде, вообще не его тема - но раз она ему открытку не черкнула и он уже здесь, ну... Значит, здесь.
Эта лесопилка ему нравится со своим забором и мясным духом готовящегося ужина, винтовки в руках Дона и Айка, то, как Март ему радуется, как будто он ей любимый родственник. Хорошее место - Джерри давно такие не попадались.
Ну и киска.
Он к ней пешком три месяца шел - и вот теперь дошел, и даже туфли эти донес, не разворачиваться же теперь только из-за того, что у нее по младенцу у каждой сиськи.
Может, они снова подружатся - почему нет, Джерри в ее вагончике ни следа мужика не заметил, только детские всякие штуки. Может, киска тут так - на общих основаниях.

От горячей воды поднимается пар, душевая уже больше парилку напоминает. Джерри пытается холодную воду выкрутить, но хрен бы там - из крана льется все равно горячая, и ему в самом деле начинает казаться, что он сейчас блеванет от головной боли.
Он вываливается из кабинки, держась за дверь, глубоко дыша, голый, мокрый - пытается отдышаться, даже не сразу замечает, что киска торчит у раковин, прижимая к груди туфли.
- Я это, - говорит, - отвык от горячей воды, типа...
Перед глазами черные пятна - двигаются, как живые, фокус не держится. Главное, со вторым-то глазом порядок, это один такой эффект дает - это Джерри не перестает удивлять.
Он доплетается за раковины, спотыкнувшись о сброшенные раздолбанные ботинки - не заметил, понятное дело, не увидел за черным пятном - смотрит в тусклое зеркало на себя: ну и видок, точно. Как его киска вообще узнала-то - как дети не напугались.
Джерри хватается за блистер с тайленолом, кое-как открывает, вытряхивает на ладонь без счета голубых таблеток с канавкой посередине, закидывается, торопливо запивает из крана, наклоняясь к раковине, выпрямляется, ловит в зеркале кискин взгляд.
- Сейчас подействует и нормально будет, - говорит в ответ на этот взгляд, не уверенный, что она вообще спрашивает. - Голова от солнца разболелась, бывает.
Ждет, когда тайленол подействует, пытается подцепить край пластикого футляра с бритвой - никак. Распаренные пальцы бестолково елозят по пластику, никак не нащупать зазора.
- Как ты меня вообще узнала, киска, - говорит Джерри, признавая очевидное. - Я больше на йети похож, чем на человека.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Киска командует как будто сержант над тупорылым новобранцем, но Джерри, если честно, плевать - так хуево. Он почти падает на эту табуретку чертову, спиной опирается на раковину, вот бы, думает, башку отпустило, так что когда киска у нему с бритвой притирается, даже не дергается - во-первых, бритва безопасная, такой захочешь - не убьешь, а во-вторых, если и захочет - ну и черт бы с ней. Джерри понимает, это в нем усталость говорит, головная боль, стертые ноги, ноющее бедро - ничего такого он на самом деле не думает, и поднеси она ему к горлу сейчас нож, он нормально отреагирует, как надо, потому что вот что он умеет - это цепляться за жизнь, этого у него не отнять.
Девять жизней, как у кошки, шутил Карсон, доктор у Нигана - ну, может и так, но только даже по самым грубым подсчетам Джерри штук семь-восемь уже потратил, а потому дальше хорошо бы с оглядкой.

- Да, - говорит на кискин вопрос. - Есть малость. Поговорю, но я так-то в курсе, что к чему и что делать надо, и Дон тут не помощник, если только он за год не превратился в гребаного волшебника.
Ну а чего скрывать-то - все равно она рано или поздно спросит снова, ну и потом, Джерри хочет сразу все карты на стол выложить.
  - В ноябре еще - я уже назад шел, уже поглядел на Вашингтон, понял, что ловить там нечего, ну и повернул, - налетели мы уже под Нэшвиллом на лагерь бывших военных. Решили срезать, киска, не поверишь, и встряли по полной, - рассказывает Джерри, прикрыв глаза, пока она его другую щеку брить принимается, скоблит этой тупой бритвой как будто решила верхний слой кожи снять. - Только, по ходу, это не как здесь, у вас, в аэропорту - и не так, как Ниган все устроил. Там, киска, реально жесть была - они заняли бывший завод в пригороде, зачистили там вокруг все, не без того, мертвецов пошугали, ну и вроде того, а еще кругом навешали табличек, мол, убежище, безопасное место, туда-сюда. Ну, я на таблички не купился, да и у меня как бы другое дело было - и пошел дальше один, а те, с кем я шел, повернули, думали осесть там... Ну, через два дня нагнали и меня - я, короче, когда в лагере том очнулся, сразу понял, что пиздец - они там себе натуральное рабство завели, я нихера не преувеличиваю. Ну, я,  в общем, пару их парней положил еще когда меня брали, не без того, так что они думали, я кончусь - хорошо меня тогда достали, смотри...
Джерри наклоняет голову, нашаривает кискину руку - левую, не с бритвой, - тянет к себе за ухо, прижимает, чтоб она сквозь жесткие отросшие волосы почувствовала неровный шрам над проломленным черепом.
- Короче, выбыл я из игры на какое-то время, и точно кончился бы, но там те, с кем мне недолго по пути было... Короче, они меня вытащили. Вытащили, на ноги поставили - а это, киска, скажу я тебе, не вот реабилитационный центр Белвью был, далеко не он. Ну и как я оправился, думаю, дай дождусь весны, заодно совсем окрепну - ну и сбегу, нихера на цепи сидеть. Ну, дождался, как погода более менее наладилась, сбежал. Первые два раза неудачно, - Джерри механически потирает правое колено, белый выпуклый рубец над ним - ладно, похер, он все равно в марафонах участвовать не собирается, хромает и хромает, все равно быстрее мертвых тварей. - Ну и тогда мне и прилетело лишнего, по ходу - раз просыпаюсь утром, а перед глазами все плывет, двоится, не в фокусе. Ну прошло потом, проморгался - а через неделю снова, да сильнее. Ну и так дело и пошло. Но потом я пораскинул мозгами как следует, решил, что мне там так и так не жить, и все по красоте сделал - сбежал, да еще нашел ребят, которые давно на эту группу зуб точили, ну и так как я уже там, считай, каждый угол знал, как собственный хер, мы это дело обстряпали на раз-два. Считай, как второй раз Багдад освободил, - смеется Джерри, маскируя то, что говорить ему про это не очень-то нравится - слишком поздно он рискнул, слишком долго тянул, выбирая подходящий момент, и когда вернулся... Короче, можно было уже не возвращаться - Джерри не очень-то греет мысль о том, что он, считай, две сотни рабов освободил, пусть и не в одиночку, но все равно хрена с два без него это случилось.
Поэтому, наверное, он быстро с парнями распрощался и зашагал на Юг - подумал, а вдруг и тут проебется, вдруг и тут слишком поздно вернется. Как представлял, что буквально на неделю не успел и киска мертва - так и до полуночи шагал, пока совсем дорогу различать не переставал от усталости, и поднимался с рассветом.
Загнал себя, может, но да хер с этим - главное, что вот она, Мэй. Живая, целая.
Дошел, не запоздал.
- Так бы я еще к Рождеству вернулся, - говорит Джерри, открывая глаза. - Если бы не те ублюдки, киска, серьезно. Еще к Рождеству бы вернулся.
Обхватывает ее за ногу, поднимая голову - она одета, конечно, но майка к мокрому телу прилипла, Джерри через джинсы чувствует жар ее кожи. Прихватывает за задницу уже обеими руками.
- Может, договоримся, если у тебя тут глухо? Тачку я тебе найду новую, не вопрос, может, не сегодня-завтра, но найду, а ты пока туфли авансом засчитай, а? Как, договоримся? Я, киска, серьезно, как эти туфли увидел, так сразу вспомнил, как ты по Большому дому ходила - в том своем красном платье, из которого у тебя сиськи вываливались, и на каблуках, ну и эти туфли ничем не хуже, даже получше будут - их точно до тебя никто не носил...

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Значит, ей другое нужно - ну, Джерри так понимает, что другое - это не он и не секс с ним. Другое, типа - ей и их детям.
Ну и да, он про себя все знает - и тут она тоже права: проблемы он находить умеет, все так, как собака паразитов. Может, ей когда-то это нравилось - но сейчас она при детях, осела здесь среди других семей, они тут все по уму устроили, так что Джерри ей сейчас никуда не уперся, и секс с ним никуда не уперся.
А еще он выцепляет то, что она так и не отвечает - есть у нее тут мужик, или нет.
Ну не отвечает и не отвечает - Джерри не так чтоб в норме такие разговоры вести: тайленол начинает действовать, ему бы сожрать чего-нибудь горячего и спать завалиться.
Ладно, думает. Разберется он с этим завтра - кто ее дерет, что ей от мужика нужно, да все такое.
На сегодня он и так свой собственный план перевыполнил - нашел киску, да еще пожрет сейчас. Иногда нужно уметь довольствоваться тем, что получил.

Когда он выходит из душевой, уже одетый и умытый - киска его отлично побрила, он себя прямо моложе на пять лет чувствует, типа того, - уже смеркается. Над лесопилкой, понятно, никакой иллюминации, чтоб мертвецов не привлекать - ну и мудаков вроде него - так что как только солнце  за верхушками деревьев скрывается, тут, за забором, становится темно. Джерри даже любит сейчас сумерки, в сумерках не так заметно, что у него со зрением проблема - ну и внутри большого дома, где кухня, столовая и все такое, тоже свет приглушенный, хоть окна тщательно завешаны.
Зато если не обращать внимания на это, внутри чисто рождество в большой и дружной семье - пахнет беконом, подливой, стол накрыт щедро, да еще со скатертью, со всей этой ерундой. Понятно, в общем, чего Март его так гнала в душ - чтоб он не смотрелся тут приблудившимся бродягой, и Джерри даже не спрашивает, кто из парней с ним тряпками поделился: время сейчас не то, чтобы выпендриваться, да Джерри и не из привередливых.
Он смотрит в тарелку - свиная отбивная больше его ладони, истекающая жиром, картофельное пюре, горошек в масле - поднимает глаза, полные искренней симпатии, на Дона, потом на Март. Поглядывает на киску - та сидит себе рядом, глаза закатывает на фразу Март, морщится, но Джерри такой хуйней не пронять: он улыбается широко, демонстрируя дыру на месте выбитого клыка справа снизу - ну, ортодонтия сейчас реально недостижимая роскошь.
- И ты была права, Март. Я вернулся, все так, и собираюсь здесь остаться. Ну, если, конечно, никто не против, ага?
Они все таращатся на него как на чудо, Дон отмирает первым, хмыкает.
- Сдается мне, это не вопрос, Джигсо.
- Не, - говорит Джерри. - Не вопрос. Я просто типа вежливость проявляю. Такой вот я вежливый.
Лори - кажется, ее зовут Лори - вздергивает брови, потом фыркает, бросает вилку и прикрывает рот, чтобы заглушить смешок, но все равно смеется.
- Извините, - говорит сквозь смешки. - Нет, правда, извините... Извините, Джигсо, но мы тут все... То есть, Джерри... Ваше возвращение... Столько слышала разного...
Теперь к ней присоединяется ее сын - тоже начинает смеяться, а за ними и ее мужик - Айк, вот как его зовут.
Они смеются все втроем, Март застенчиво опускает глаза.
- Прости, Джерри, - едва не стонет, - но я хотела, чтобы все знали, как ты спас нас от Нигана, сколько всего сделал...
Тут приходит черед давиться кашлем Джерри - потому что, насколько он помнит, Март вообще случайно под руку попала, как и Дон, и ни о каком спасении и речи не шло: он просто хотел ебать киску, не опасаясь, что какой-то очередной Мэрл застукает их под кустом и начнет в другую кискину дырку пристраиваться, а Март послушать, так он прямо герой и спаситель, и вот это - ну вот то, как она о нем говорит и как Лори, Айк и их пацан на него смотрят - Джерри прямо до печенок пробирает.
Потому что никакой он не вот такой парень - и киска об этом знает получше прочих, знает, но помалкивает, так, что ли? Позволяет Март свои сказки сочинять?

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
В вагончике душно, пыльно, понятно, что тут сто лет никто не жил, но Джерри открывает оба окна, впуская свежий воздух, нагретая крыша отдает тепло, накопленное за день, так что устраивается он просто отлично. Сытный ужин - Март ему все подкладывала и подкладывала, причем с одобрения Дона и того, второго мужика, так что Джерри не стал чиниться, сожрал все, что положено было - тайленол, а больше мысль, что он все же дошел, усыпляют его на раз, он даже не особенно устраивается - развертывает скатку матраса в изголовье койки, бросает на него подушку из узкого шкафа, раздевается и будто проваливается в сон, укрываясь тонким шерстяным одеялом, пропахшим лесом. Все белье чуть сыровато, но не вот как сильно, да и Джерри и не в таких условиях спать приходилось, так что спит как младенец, и ни рассвет его не будит, ни возня проснувшихся пораньше остальных.
Спит прямо отсыпается - когда просыпается, солнце уже высоко, но ему, по ходу, это нужно было, вот так отоспаться, потому что чувствует он себя несравненно лучше: колено не так ноет, нога сгибается почти как новая, голова лишь слегка о себе напоминает.
Джерри одевается, снова влезает в свои раздолбанные ботинки, которые, кажется, даже меньше натирать стали, вытаскивает свое постельное белье, раскладывает на солнце рядом с ползающими по цветастым одеялам младенцами.
Март в широкополой шляпе и завязанной под грудью рубашке вроде как загорает, присматривает за детсадом, но и на Джерри реагирует как одного из своих подопечных - сует ему яблоко, говорит, что Лори оставила для него в столовой завтрак.
Завтрак, может, и остыл, но Джерри думает, он еще несколько дней будет на любую жратву кидаться только так - к тому же, остатки картофельного пюре и пара с обеих сторон обжаренных на свином жире яиц ему за счастье, а уж от нескольких кусков бекона он готов в любого бога уверовать, на которого эта Лори покажет.

Ну, словом, ему здесь нравится - он находит Дона и Айка за большим домом, где те пытаются построить коптильню, приходит на помощь. Помощи от Джерри мало - он мальчик городской и про коптильни только слышал - но Айк, который больше сечет вот в этом во всем насчет организации сельской жизни - не против, к тому же, пока они все равно пилят доски, те, что скопились на складе лесопильни и не были вывезены год назад, а потом не сгнили зимой. Досок дохрена, понятно, чем они тут забор изнутри укрепляли, понятно, чем топили печки в вагончиках и большую плиту в большом доме зимой, когда солнечных батарей не хватало, ну и дерева здесь столько, что еще на пару лет хватит, а потом, думает Джерри, впервые строя планы на срок дальше пары недель, можно будет снова лес начать валить - оборудование-то все здесь, брошено, только и ждет, когда его запустят.
Втроем они ебутся, значит, с этой коптильней - часть свиньи нужно закоптить, пока она не пропала на жаре, а еще Айк говорит, что здесь в лесах и другая живность есть, так что хорошо бы на охоту сходить через неделю-другую, дать животным как следует отожраться к зиме...
Планы отличные, все так, но Джерри другое интересует.
Он дожидается, когда Айк отходит, подваливает к Дону - с тем, ему кажется, у них коммуникация получше выстроена.
- Слушай, - заходит сразу с главного,  - я что-то не разобрался. Так вас тут пятеро взрослых и пятеро детей?
Дон отрывается от чертежа коптильни, порядком измурзанного листка со следами стираний и исправлений, смотрит в ответ с любопытством.
- Да, - говорит. - Так что если останешься - сам понимаешь, лишние руки пригодятся. Дел все равно много - особенно к зиме подготовиться надо. И сараи утеплить, и курятник, коптильня еще эта - ну и собрать как можно больше. Мы далекие выезды не планируем, мало нас слишком, а поблизости уже полезное давно прибрали, так что меняемся вот с аэропортом на излишки, но сам понимаешь, какие сейчас излишки... Хорошо бы вот проехаться до Джексонвилла, там же сады были, привезти еще плодовых деревьев, чтобы они в зиму приживались...
- А что Мэй? - обрывает Джерри этот поток планирования. - С кем она, вроде того? Одна, что ли?
И вот тут ему не нравится, как Дон себя ведет, совсем не нравится.
- Это ты лучше у нее спроси, - отвечает, мол, не хочу лезть в вашим разборки.
- Она ничего не говорит, - наседает Джерри. - А мне знать-то надо, сам понимаешь - что к чему у нас с ней теперь и все такое, просто она в обиженку играет или у нее есть кто.
- Ну есть, - неохотно отвечает Дон. - Из аэропорта. Хороший мужик - и к ней хорошо, и к двойне. Благодаря ему у нас тут первое время все наладилось, ну и сейчас по мелочи, если какие-то серьезные проблемы. с которыми мы сами не справимся...
- Ясно, - роняет Джерри, с информацией этой осваиваясь, но не так, чтоб всерьез удивленный: киска друзей заводить умеет, этого у нее не отнять. - Ну ладно, я же просто, для информации. Чтоб понимать дислокацию.
- Ну да, - недоверчиво тянет Дон.
Айк зовет их от ямы - основания коптильни, ну и с болтовней пока покончено.

А потом приезжают гости - Джерри больше смотрит, как реагируют остальные, но, по ходу, и правда гости: ворота раскрываются, впуская два военных джипа, из первого выскакивает парень в форме, и сразу к киске чешет.
Джерри ускоряет шаги, успевает услышать и про тачку в овраге, и вопрос про себя.
- Привет, - говорит, останавливаясь рядом с киской, - я Джигсо, вот ее детей отец, слышал про меня? А ты кто?
Мужик хмуро смотрит на него - ну точно, кискин ебарь - смотрит на киску, снова на Джерри.
- Сержант армии Соединенных Штатов Америки Рик Хоккинс, - прямо по всей форме представляется, только что под козырек не берет.
Джерри хмыкает - у киски что, теперь новая любовь, к парням в форме?
- Ясно. Ну так что, Рик, что там с тачкой? Можно ее отремонтировать, нет? А то боюсь, я еще долго в немилости буду, если ты понимаешь, о чем я. - Поворачивается к киске. - Да, киска? Пару дней подуешься?
- У нее колеса расстреляны, крыло пробито, капот смят, - перечисляет Хок этот. - Ремонт не плевый... Так что случилось-то, Мэй? Ты не пострадала?

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Джерри отстраняет младенца - эта, Долли-Лив, значит, капризная принцесса, а еще та еще штучка, потому что цапает его как надо, смеется, демонстрируя свои два зуба, как чокнутый кролик. Джерри улыбается ей в ответ, потом ухмыляется киске - мог бы и не выебываться, но, понятно, тут этот Рик Хоккинс, сержант Армии Соединенных Штатов, торчит, как удержаться.
- Ясное дело, я ей нравлюсь, киска. Она ж вся в мать.
Киске раньше его шуточки нравились, сейчас - хрен ее знает, но Джерри думает как: они хорошо в прошлом ладили. Очень хорошо, потому что понимали друг друга, и это понимание - ну куда ему деться-то? Оно либо есть, либо нет - и Джерри считает, что оно у них есть, до сих пор есть. Он напортачил, все так, но вот он здесь и готов кое-что поправить, пусть киска только счет выставит. Он было решил, что у них еще вчера все сладится - ну вот как она его брить взялась, как про глаз спросила... Ладно, не сладилось - вчера не сладилось, но сладится. Он же как сказал, что останется - она только нос наморщила и в тарелку уткнулась, а могла бы сказать, чтобы он проваливал, или вон - подхватилась бы с двойней и отправилась в аэропорт на хер этого белобрысого сукина сына.
Не сказала и не свалила - и Джерри готов на свои шансы пару разношенных ботинок поставить.

Он перехватывает младенца поудобнее - эта и правда ведет себя не так спокойно, как брат, вертится у него на руках, тянет руки, хватает его за нос, чуть не сбивает очки. Джерри поправляет очки об плечо, осторожно отводя младенческую лапку от лица - лапка крохотная, вот прямо совсем на кошачью лапу похожая, но когда, размахнувшись, Долли-Лив бьет его по подбородку, Джерри готов и мнение свое поменять, ну подключается к общему обсуждению.
Ему, в общем и целом, что тут, что в аэропорту - без разницы, но, судя по тому, как остальные переглядываются, бросать насиженное место, куда столько труда вбухано, не вариант.
Дон задумчиво чешет шею, обнимает за плечи Март, которая держит на руках своего младенца, Айк смотрит под ноги, на утоптанную землю у ворот.
- Давайте пройдем на кухню, - предлагает Лори, настоящая хозяюшка, как успел решить Джерри. - Сержант Хоккинс, у вас и ваших людей будет полчаса? Я недавно сделала холодного лимонада - по полстакана будет для всех.
- Спасибо, Лори, но лучше бы нам поторопиться, чтобы мои парни закончили объезд засветло. И если мой голос что-либо значит, то я настаиваю на вашем отъезде отсюда. Мы можем увезти женщин и детей со всем необходимым на первое время уже сейчас, на одном автомобиле.

Джерри сомневается, что полстакана - даже целый стакан - холодного домашнего лимонада что-то улучшат, но помалкивает, пока они не оказываются на кухне - все десять, считая и младенцев, которые вряд ли могут голосовать.
- Ну что же, - начинает Дон, - наверное, Хоккинс прав - нам нужно отправить вас, милая, в аэропорт, под защиту, а мы тут постараемся все быстро доделать и тоже отправимся следом, пока армия не решит проблему.
- И бросим тут все? - говорит Айк мрачно. - Курятник, теплицы, деревья? Бросим, чтобы это все досталось каким-то заезжим уродам?
Вот такие разговоры Джерри по нраву - может, киска и права, и он весь облеплен проблемами, как бродячий пес блохами, зато ему не привыкать. И решать проблемы тоже не привыкать.
- А что там в Доме было? - спрашивает он между делом. - Насколько я помню, к Дому раньше было так просто не подобраться... Ниган, может, ублюдок, но у него хватало толковых парней - и пушек...
Март подкидывает своего крупного паренька - вверх и вниз, вверх и вниз, как у нее только руки не устают.
- Нет больше Нигана, Джерри. Он в том кампусе сдох, а мы спаслись, - на миг ее хорошенькую мордашку преображает самая настоящая гримаса ненависти. - И большую часть толковых ребят ты перебил. Вы с Мэй.
Джерри самодовольно хмыкает, смотрит на киску:
- Ну, да, там мы хорошо сработали...
У Дона становится такое сложное лицо - ну точно, вспоминает Джерри, он же со многими из тех ребят дружил, да и сам на прицеле у Джерри был, надо бы пощадить его чувства.
- Так что, - возвращается Джерри к теме, - была там оборона или нет? Пушки, дозорные, грамотная расстановка парней?
Дон снова переглядывается с Айком, они оба пожимают плечами.
- Может и не было, - говорит Дон. - Но если по округе появилась какая-то банда, нам всем лучше бы оказаться в аэропорту.

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Джерри перекладывает Долли-Лив с одного плеча на другое - она выпускает изо рта его ухо с таким смачным чмоканьем, что Джона, мальчишка Айка и Лори, начинает смеяться - и пожимает свободным плечом.
- А мне и голосовать нечего - я как киска, - он кивает на Мэй. - Если она скажет, что остается - ну и я остаюсь. Скажет, в аэропорт или еще куда, да хоть на Аляску - окей. Без обид, Март, но я типа к ней возвращался, так что как она скажет - так и будет. Слышишь, киска? Я как ты.
Извиняться он не умеет - отродясь не умел, но тут-то чего врать, ему не жмет признаться. Сам наворотил - самому и расхлебывать, в этот принцип Джерри верит, ну и не думает, что она все забыла. Не секс, понятно, но все остальное - вот то, что у них кроме секса было, и что Джерри сумел проебать, когда ему вожжа под хвост попала.
Ну и он готов к тому, что она его пошлет окончательно - и вчера готов был, но она не посылает, и это в Джерри кое-какие надежды внушает.
Что ей на него не похер - и дело не только в том, что у них аж два общих ребенка.
- Ну какие обиды, Джерри, - Март, кажется, на седьмом небе от счастья - даже забывает, что ей бы бояться. Зато Дон не забывает, смотрит вниз, пол ноги, мрачно.
- Не нравится мне это... В Доме полсотни человек жило - и только пятеро спаслось. От нас и мокрого места не останется.
- Они не были готовы, а мы будем, - возражает Айк.
Дон вскидывается:
- Чем нам это поможет, когда сюда заявится второй Ниган?
- Мы разобрались с одним, справимся и с другим, - неожиданно твердо заявляет Март. - Тем более, с нами теперь Джерри.
Она сажает младенца на бедро, заглядывает Дону в лицо.
- Милый, я знаю, что ты хочешь позаботиться обо мне и о малыше, но мы не можем бегать всю жизнь. Уже больше года я только и делаю, что бегу, бегу и бегу - от зомби, от Нигана, от болезней. Я больше не хочу бежать. Это хорошее место, но что важнее, это наше место, милый. Наше место, а эти люди стали нашей семьей. Я хочу остаться.
У Джерри прямо челюсть отваливается - вот это у Март в голове диснеевские сказки, ничего не скажешь, но Дон выглядит смущенным, обнимает Март за плечи, кивает:
- Да, да. Ты права. Конечно, ты права. Мы семья. Мы остается в своем доме.
У Март подозрительно блестят глаза - ну да, реветь по поводу и без она всегда была горазда.
- Как у нас с арсеналом? - спрашивает Джерри торопливо, пока она и правда реветь не начала.
Перекладывает Долли-Лив снова - черт, а она тяжелая, он как будто снаряд для крупного калибра в руках нянчит, только еще верткий такой снаряд, который никак уронить нельзя, и как только киска с двумя справлялась - смотрит на Айка: тот, ему кажется, в этих делах разбирается побольше Дона.
- Не густо, - поняв, что вопрос по большей части ему адресован, отвечает Айк. - Больше против мертвых - живых, да еще враждебно настроенных, давно не видно было.
Джерри кивает - ну, он не слишком удивлен. Поворачивается к Мэй.
- Ну что, киска, пойдем, спросим у нашего друга-сержанта, чем он может с нами поделиться? Ты вообще как оцениваешь шансы - он зажмет пару ящиков патронов и еще три винтовки, или учтет, что в Джорджии Вторая поправка в силе?

[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
Пока киска договаривается со своим ебарем, Джерри стоит спокойненько, но ситуацию мониторит, и мониторит, что Хок этот счастливым не выглядит. Как бы у них там с киской не складывалось, а он явно хочет больше - чтобы она в аэропорт поехала, к нему, типа, под крыло, но киска упирается. Она вообще такая - упрется и хрен сдвинешь, ну и тем более, этот мужик выглядит как мужик, который на своем настоять не умеет.
- Я поеду, - вызывается, ну, Айк и не настаивает - Джерри вроде как интересно скататься, оглядеться вокруг, а от Айка здесь пользы больше будет, ему хоть не надо объяснять, что к чему и что делать.
Мяса Джерри, который вчера впервые черт знает за сколько досыта ел, да и до того полгода впроголодь, жалко - но он не спорит: понимает, что если они тут окопаться решили, то нужна не только жратва, но и другие полезные штуки. Лекарства с расчетом, что не вот они прыгнули в тачку и через час в аэропорту, да младенцам, может, какая ерунда, ну и потом, он как и сказал: он как киска, и раз она с Айком этим не спорит, признавая его авторитет в том, что касается обменных товаров, то и он не лезет.
Это он тут пришлый - как бы там Март красиво не пела, Джерри знает: он их бросил, ушел, и они это помнят, все трое. Ну разве что Март реально на это положить - а вот киска баба злопамятная, если ее не умаслить, а у него кроме туфель больше ничего нет в загашниках, кроме собственной дырявой шкуры, и тема с новой тачкой пока откладывается, раз тут проблема посерьезнее, вполне возможно, нарисовалась.

Киска пикап пристраивает за военными джипами - понятно, почему вдвоем ехать: остальным пришлось бы в кузове, наслаждаться солнышком и ветерком - ну и понятно, что дорога ей знакома, потому что она быстро болтать начинает.
Джерри разглядывает все вокруг сквозь очки, вытянув травмированную ногу как может удобнее - Хок этот, мудила, так посмотрел, когда Джерри к пикапу хромал, что у Джерри даже кулаки зачесались - хмыкает в ответ:
- Без проблем, киска, подберу что получше, здесь можешь не дергаться - не хуже твоего выживальщика в этом дерьме разбираюсь, только знаешь, давай на обратном пути остановимся, хотя бы поверхностно поищем твою пушку. Пристрелянный ствол всегда надежнее, да и примета плохая - терять пушку. Знаю, херня, но, только, может, и не совсем херня - что нам стоит, десять минут просто глянуть вокруг твоей тачки.
Они едут по шоссе - не так, как вчера пешком шли, Джерри пытается дорогу запомнить - вот поворот, вот знак, предупреждающий об оленях, вот указатель на сужение трассы, изрешеченный пулями, в общем, тишь да гладь, и уже проезжают место, где они вчера с киской повстречались, и его отмечает след сорвавшейся в овраг тачки, как вдруг передний хамви резко тормозит, мигая габаритами, второй сворачивает, чтобы в него не вписаться.
Джерри мигом дергается, подбирается, вытягивает шею, разглядывая, что там впереди, чего это парни в камуфляже выскочили из джипов.
Мертвец.
Мертвец, и тоже не вот давнишний - а еще одет вроде как с претензией на крутость, Джерри в этом сечет: тактические штаны, сейчас в высохшей крови, нательная майка-хаки, сверху жилет-разгрузка. Живот разворочен выстрелами, вокруг мухи вьются - вот этот точно не мирную смерть встретил.
Один из военных стреляет ему промеж глаз, потом сразу двое по-быстрому обшаривают кусты, наскоро переговариваются с Хоком - один хамви с полным расчетом остается возле трупа, это, как Джерри догадывается, та самая зачистка округи, Хок машет киске, запрыгивая во второй джип, и они снова трогают.
Джерри убирает беретту обратно за пояс, снова откидывается на сиденье, поглядывает искоса на киску.
- А что вообще новенького? Ну кроме того, что ты решила ударно восстанавливать человеческую популяцию - как оно вообще? Устроились вы на этой лесопилке нормально, нечего сказать - не ожидал тебя снова кверху задницей на грядке увидеть, но, по ходу, теперь либо так, либо никак, если жрать хочешь, а вот то, что туда дорога больно наезженная - зря...
Они выезжают из леса на главное, шестиполосное шоссе, Джерри поворачивает голову, выцепляя взглядом знакомую до мурашек эстакаду, в тоннеле под которой он едва не сдох. Издалека эстакада выглядит по-прежнему целой, солнце и дожди выбелили следы взрыва на сером бетоне, но Джерри смотрит на черный зев тоннеля, когда тачки забирают в другую сторону, к аэропорту.
- Рад, что ты жива, киска. Серьезно - рад.