[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
С ним здороваются в городе - не все, но те, кто почтил своим присутствием бродячий цирк, разместившийся на окраине города, явно не считают, что он превысил полномочия, пристрелив Чокнутого Фила.
Фрэнк покупает бутылку пива - теплого, втридорога, и по привычке спрашивает лицензию на торговлю спиртным. Продавец одаривает его мрачным взглядом, наклоняется пониже, положив локти на стойку.
- Слышь, приятель, не хочешь пить - не пей, и проваливай, но не порть людям праздник.
Его голос естественно вплетается в механическую музыку, доносящуюся из громкоговорителя, установленного на столбе у самого большого шатра - как будто этот человек наизусть знает мелодию и уже интуитивно подстраивается под нее.
Фрэнк кивает, кидает на стойку пятерку.
- Не заводись, я просто спросил.
- Ну так я тебе ответил. Хочешь к своему пиву пакет арахиса? У меня все равно нет сдачи. А может, хочешь чипсов?
Фрэнк фыркает, но соглашается на арахис - взгляд бармена теплеет.
- Ладно, ладно. Есть у нас лицензия, не думай. Пару часов назад нас как следует прошерстили местные копы, залезли в каждый угол... Терпеть не могу эти маленькие городки - копы здесь как тараканы, сечешь? Лезут везде, все вынюхивают... Ты сам-то чем занимаешься?
Фрэнк делает большой глоток, салютует бармену бутылкой:
- Местный шериф. Просто в отпуске. Ну, пойду погляжу, как тут и что.
И оставляет бармена в замешательстве.

В большом шатре в разгаре представление - чтобы войти, Фрэнк отдает еще пару баксов, хотя уже платил при входе на территорию цирка. Представление будет идти весь вечер - а потом следующий, и следующий, и следующий, пока цирк не снимется в путь. Комендантский час наверняка спутал все планы артистов, но до темноты над цирком все равно гремит музыка и люди веселятся - даже полно подростков: Фрэнк замечает нескольких старшеклассников, в том числе неразлучную парочку Бротигена и Рассел. Родители Рассел, разумеется, сами не отправятся на представление и наверняка уверены, что их дочь сейчас в хокинсовской библиотеке или в школе, работает над подготовкой к какому-нибудь тесту, так что она чувствует тут себя вполне уверенно: держит Бротигена под руку, улыбается небольшой стайке подружек. Ковальски среди подростков Фрэнк не находит - как, впрочем, не видал здесь и Лесли. Он некоторое время обдумывает это, запивая пивом, но потом выбрасывает это из головы: это не его дело.
К несчастью, после отстранения, пусть и временного, тут все не его дело, а ребята из Эвансвилля все не торопятся с возвращением ему полномочий, и Фрэнк не слишком комфортно чувствует себя без формы и значка.
И чтобы отвлечься, пришел сюда - отвлечься и выяснить, кто приехал в город, который Фрэнк считает своим.

- Эй, шеф! Шеф! - это Джек Ходженс, он тут со своей женой, пришли на представление.
Джек машет Фрэнку со своего места на пару рядов ниже - сегодня не его смена, так что он развлекается вовсю.
- Шеф! Давай! Тебе все поверят, если ты скажешь, что тут все без обмана! Давай, шеф!
Горожане вокруг Ходженса его поддерживают.
- Давайте, Фрэнк! - поддразнивает его Хелен Свитуотер, хозяйка бакалейной лавки в центре города. - Кому проверять все эти штуки, если не вам. Парни из Эвансвилля не могут кататься к нам по каждому поводу.
Она улыбается ему.
- Хотите, подержу ваше пиво?
- Спасибо, Хелен.
Он ставит бутылку на пол у скамьи, поднимает руку, машет конферансье.
- Я проверю, ок? Я хочу проверить это ваше оружие! Идет?
Ему хлопают, кое-кто выкрикивает приветствия - ну, его знают в городе, что уж, и его участие в шоу, пусть даже такое незначительное, нравится людям, потому что они чувствуют что-то сопричастности к происходящему.
Конферансье просит его спуститься и назвать свое имя.
- Итак, это Фрэнк! Фрэнк хочет засвидетельствовать, что наш реквизит настоящий! Прошу, Фрэнк! - надрывается конферансье, пока Фрэнк, щурясь на софиты, спускается на сцену.
На женщине - впрочем, под слоем яркого театрального грима может скрываться как девчонка, так и старуха - что-то вроде наряда стриптизерши, вздумавшей изображать цыганку. Монеты, нашитые на ее юбку, отражают свет, как и браслеты на запястьях и колье, спускающееся в глубокое декольте.
Она, подбоченясь, стоит возле стола, застланного темно-красным бархатом, на котором выложены длинные узкие стилеты. Карлик, одетый будто персонаж романа Диккенса, выносит из-за кулис еще один поднос со шпагой - она выглядит угрожающе реальной.
Фрэнк останавливается у стола, трогает пальцем клинок ближайшего стилета...
- Эй, ей это вообще-то в рот брать, - шипит на него карлик, ставя на стол свой поднос и выуживая из кармана пачку салфеток. - Вот, возьми хотя бы платок!
Пока он протирает стилет, Фрэнк убеждается, что все остальное выложенное оружие и впрямь настоящее.
Конферансье требует от него подтвердить это на публику - без проблем, Фрэнк заверяет ожидающих в предвкушении зрителей, что тут все настоящее, и, пока конферансье готовит зрителей к эффектному трюку, наклоняется к женщине.
- В чем фокус? - спрашивает он. - Сначала нужно проглотить ножны или типа того?

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
Выглядит и правда здорово: девчонка - а теперь Фрэнк склоняется к мысли, что она все же моложе тридцати, судит по тому, как она огрызается - глотает один стилет, другой, подлиннее, и даже бровью не ведет в ответ на пошлые комментарии.
Ну и она сама по себе выглядит здорово - Розита, так ее представил конферансье. Розита - не то чтобы это имя ничем таким во Фрэнке не отзывалось.
Красивое имя, красивая женщина.
Он миролюбиво улыбается ей - мол, фокус или нет, выглядит все равно здорово - и разводит руками, садясь на край манежа. Тот, кому он перекрыл обзор, недовольно ворчит, но Фрэнку интересно, как шпагоглотательница это делает, словами об искусстве он не убежден, так что он остается почти на сцене. Конферансье вроде не возражает - да и никто не возражает, и хотя со стороны все выглядит по-прежнему легко и непринужденно, Фрэнк-то замечает чуть больше, чем нетрезвые зрители, пришедшие на шоу.
Например, то, что широкая улыбка на лице девчонки сначала становится натянутой, а позже, когда дело доходит до шпаги, и вовсе исчезает. А еще то, как меняется поведение ее помощника-карлика, который беспокоился о стилетах.
Сейчас он беспокоится не о стилетах - сейчас он явно беспокоится о девчонке, на которой скрещиваются лучи софитов. Карлик в тени и едва ли кому-то кроме Фрэнка видно, как карлик бледнеет, когда шпагоглотательница запрокидывает голову, вставая потверже на арене, переставая изображать весь этот дешевый секс на публику. Карлик бледнеет, крутит в руках платок, а потом, когда все кончено и девчонка избавляется от шпаги, промакивает заблестевший лоб под напомаженными кудрями.
Одно его поведение говорит Фрэнку больше, чем похвалы конферансье - а еще ему становится муторно на душе: вся эта блестящая мишура, запах сахарной ваты и поп-корна...
Глотание шпаги было гвоздем программы - представление оканчивается, да и циркачам, видимо, не выгодно почем зря гонять шоу, когда начинается комендантский час, так что когда публика выходит из шатра, почти все прочие развлечения уже заканчиваются. Здесь еще можно выпить пива, погулять среди запахов передвижного цирка, но Фрэнк, перебросившись парой слов с дежурящим среди палаток полицейским, отправляется в город.
Он не из тех, кто любит готовить - а пиво и арахис только разожгли аппетит, так что по пути он заходит в кафетерий Поупа: лучшие крылышки в городе, а Фрэнку еще и ппожизненная пятидесятипроцентная скидка, у него с Поупом давняя дружба.

Он ждет у стойки свой заказ навынос, когда в кафе появляется громкая компания троих парней. Им всем за двадцать, комендантский час на них не распространяется, да и пивом они налились под завязку - и теперь ищут развлечений. Хокинс - город маленький, скучный, циркачи взбудоражили население, и компания обсуждает представление, делится своими впечатлениями, пробираясь к столику в углу.
Больше всего комплиментов достается шпагоглотательнице - впрочем, комплиментами это является лишь по сути, но никак не по форме, однако Фрэнк к парням не лезет: пусть себе треплют языками, все равно через полчаса, максимум - час, разойдутся по домам и утихнут. Парни не самые проблемные, просто в городе все на нервах, а цирк - хорошая возможность сбросить наспряжение.
Фрэнк так себя и уговаривает, пониже опустив кепку на лицо, отвернувшись к стойке - все это не его дело.

- Эй, а я тебя здесь раньше не видел, - один из парней разворачивается к соседнему столу, где в одиночестве за огромной порцией крылышек сидит молоденькая девчонка. - Ты же не местная, да? С цирком приехала, что ли?
Фрэнк косится больше из интереса - а потом оборачивается совсем.
С цирком, это точно. И это она - артистка со шпагами. Без яркого макияжа и в нормальной одежде она выглядит совсем иначе - моложе, другой, но Фрэнк-то коп, ему вроде как положено узнавать людей, даже если они поменяют одежду или нацепят парик.
И он ее узнает - те парни еще нет, а он уже узнал.
- Может, тебе экскурсию по городу провести? - продолжает искатель приключений и его друзья начинают проявлять интерес к его занятию и тоже присоединяются к болтовне.
- Все лучшие места Хокинса за один вечер - и с нас пиво, - говорит другой, тоже разворачиваясь на диване и устроив локоть на спинке.
- Да, давай. Не пожалеешь, потусим вместе, здесь может быть очень даже весело, если ты понимаешь, о чем мы, - ржет третий. - Чего сидеть одной и киснуть... Давай, детка, будет круто!

Фрэнк забирает со стойки чашку кофе, который цедит в ожидании заказа, вразвалочку идет к столикам.
- Привет, Чак. Джефф, Ли. Как вечер? Завтра опять в мастерскую? - спрашивает у ребят, садясь за столик девчонки.
Парни скисают - во-первых, шериф, даже отстраненный, все еще способен доставить немало неприятностей, а во-вторых, Хокинс и впрямь маленький город, и перед местным выделываться уже не выйдет.
- Ну, нахрен, - бормочет заводила, Чак Эддисон, - пойдемте, ребята, может, выпьем на пустыре...
- Ничего крепче пива и до полуночи, - доброжелательно напутствует их Фрэнк, пока они тянутся к выходу. На лице Чака написано отчетливое желание показать шерифу палец, но он себя перебарывает - компания вываливается из забегаловки к вящему удовольствию Поупа: он не любит местное хулиганье, и ребята именно из таких.
- Мешаю? - прямо интересуется Фрэнк у девчонки, когда двери за Эддисоном и его друзьям закрываются. - Как ты это делаешь? Серьезно, как? Я заплачу за твои крылья, если расскажешь, идет?

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
Девчонка не отказывается - крылышки в закусоночной Поупа и впрямь объедение, как и пирог, на который она глаз положила.
- Договорились. Не сбегай, сейчас принесу.
Бри Тэйлор, нынешней официантки Поупа, не видно - скорее всего, она торчит у задней двери, болтает по телефону, так что Фрэнк сам возвращается к стойке,  забирает свой пакет, просит два куска пирога, еще колу...
Она забавная, эта Розита - если это ее настоящее имя, только вот Фрэнк сомневается, что ей есть двадцать один. Там, на представлении, она всяко казалась ему постарше, но вот сейчас, может, из-за этого пирога, а может, еще из-за чего, она кажется ему совсем девчонкой.
Его заместитель едва ли догадался проверить документы всех артистов, Джим Хелперт не самый головастый из копов Индианы, да и едва ли ему до этого передвижного цирка на фоне всей этой чертовщины, происходящей в Хокинсе.

Фрэнк возвращается, ставит перед девчонкой тарелку с пирогом, еще один бумажный стакан колы, втыкает соломинку.
Она благосклонно кивает - кажется, даже глазела на него, пока он ходил за пирогом - и тут же начинает рассказывать: жестикулирует, выставляет длинное смуглое горло, обернутое несколькими кожаными и серебряными шнурками.
Фрэнк слушает внимательно. Он бы и в шатер не зашел, если бы не броская реклама шпагоглотательницы - а это тот трюк, котрый его с детства впечатлял, и раз уж девчонка не прочь рассказать, как ей удается запихнуть в себя больше фута лезвия, он готов оплатить ей не только курицу и пирог.
Она разглаживает на столе старую фотографию. Фрэнк вытягивает карточку из-под ее пальцев, смотрит внимательно, постукивая костяшками по пластиковой поверхности стола.
Кого-то ему этот человек с фотографии напоминает - кого-то, кроме Розиты. Семейное сходство налицо, но Фрэнк знает, что дело не в этом - есть что-то еще.
Пока девчонка продолжает болтать, отпивая колу, Фрэнк все смотрит на фотографию, медленно закапываясь вглубь собственной памяти, пока это лицо, этот человек со снимка не оживает.
- Да так, произошло кое-что. Один подросток пропал, еще один - мертв... Я знаю этого человека. Вот этого, с твоей фотокарточки. Я был на его выступлении мальчишкой, он был здесь, в Хокинсе, с цирком. Великий Мачете, так?
Он возвращает девчонке карточку, откидывается на спинку дивана, втыкая трубочку в крышку своего стакана.
- Мне было лет тринадцать, когда Мачете был здесь. Прямо здесь, цирк стоял там же, где стоит сейчас ваш. И конечно, я попытался повторить, - Фрэнк чешет шею. - Я и мой приятель, Энди Гарфилд. Так что можешь не предупреждать. Твой отец, да? Это он тебя учил? Вроде, он не любил трепаться с незнакомцами, говорил, что семейные секреты должны оставаться в семье. Я бегал за ним всю неделю, что цирк стоял у Хокинса - предлагал деньги, умолял, просил взять меня с собой, лишь бы он научил меня этому фокусу, а он - ни в какую. Семейные секреты.
Фрэнк пожимает плечами, улыбается - собственным воспоминаниям.
- Ты умеешь все, что умеет он? Кстати, как у него? Тоже выступает где-то?

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
  - Все так, великий, - подтверждает Фрэнк.
Конечно, в мире есть и было немало великих артистов - но с его точки зрения, Мачете точно один из них, так что тут он с его дочерью согласен, пусть даже в ней говорит дочерняя привязанность и все такое.
- Мне жаль, что он погиб. Надеюсь, это не было связано с выступлением.
Она сказала - семь лет назад он погиб. Фрэнк считает в уме, все пытаясь вычислить ее возраст. Восемнадцать? Девятнадцать? Меньше?
На сцене она в самом деле выглядела старше, даже когда он притерпелся к ее броской сценической раскраске - ну там она и одета была все в той же вызывающей манере. Сейчас она одета иначе - и разговаривает с эмоциональностью, редко присущей тертым циркачам.
Разговаривает, а еще уминает пирог - только закончила с крылышками и тут же перешла к пирогу.
Фрэнк пододвигает к ней и свой кусок - он и взял-то его за компанию - и допивает свой кофе.
Фыркает на "ковбоя" - она что, с ним флиртует? В Индиане ковбоев только по телевизору видели, но она-то явно южнее родилась - если не в Мексике, то в Техасе или Неваде, а если не сама, то уж ее родители точно.
Предложила прийти поглядеть на репетицию утром, теперь вот про технику.
Он смотрит на девчонку - это просто дружелюбие или что-то кроме?
С Чаком Эддисоном и его друзьями дружелюбной она не казалась, и что, дело в крылышках Поупа и куске пирога?
- Окей, я понял, - смеется Фрэнк. - Утром с тобой на репетицию и первые азы техники - вечером плачу за ужин. И сколько вы тут пробудете, что говорит твой администратор? Я хоть чему-то успею научиться? И имей в виду, я быстро схватываю - может, у тебя появится партнер и придется переделывать афиши...
Он, конечно, невсерьез - не тот возраст, чтобы сбегать с цирком, далеко не тот.
Не тот, даже чтобы увлекаться девчонкой в два раза моложе - к черту кризис среднего возраста.
У него есть работа, есть долг - когда парни из Эвансвилля разберутся, что там с Чокнутым Филом, его, Фрэнка, конечно, еще направят к мозгоправу - но это ерунда: он не псих, он знает, почему стрелял, и знает, что это было лучшим выходом.
Все с ним в порядке, и вскоре ему вернут и значок, и должность - так что детские фантазии о побеге с циркачами это так, пустое.
Вроде легкого флирта с девчонкой с красивым именем и волосами, черными как кофе.
- Кстати, давно выступаешь сама? Сколько тебе?

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
Двадцать два, повторяет про себя Фрэнк.
Двадцать два. В самом деле, почти в два раза моложе
Он трет шею, скрывая краткое замешательство, усмехается.
- Ну да, совсем взрослая.
Он в самом деле хотел... Ну, может, угостить ее выпивкой в баре дальше по главной улице - почему нет. Послушать про будни артистов, про закулисье цирка - ничего такого, даже не свидание, но, конечно, сейчас и это кажется ему нелепым, особенно после того, как он по самые уши влез в эту подростковую влюбленность Ковальски.
Давай, Фрэнк, говорит он себе, угости ее молочным коктейлем и проводи к цирку.
И расслабься.
И то, что она говорит насчет арены - это просто дружелюбие.
Ей двадцать два, она с тобой не флиртует - ему как будто нужно было услышать, сколько ей лет, чтобы проглотить эту мысль.
- Ну, может, - он тоже выбирает этот легкий тон, - я же говорю, в детстве хотел выступать. Наверное, в каждом небольшом городке подальше от федеральных трасс есть пацан, который хочет уехать с цирком, да? Ну, я не уехал.
Тогда, с цирком, с которым выступал ее отец - не уехал, но это не значит, что он не делал попыток выбраться из Хокинса: через несколько лет - в Эвансвилль с другой Розитой, Розитой Эспинозой, которая ему снилась долгие три года даже после их расставания, затем - еще дальше, сначала в Ки-Уэст, а потом на Тихоокеанский плацдарм, в Юго-Восточную Азию.
Чтобы в итоге все равно вернуться в Хокинс и осесть здесь - теперь, видимо, навсегда.
Фрэнк не так чтобы подвержен страсти к кочевой жизни или там чувствителен романтике путешествий - так что большой беды в том не видит: когда тебе тринадцать - или семнадцать, или даже девятнадцать - кажется, что настоящая жизнь сплошь приключения и переезды с места на место. Когда почти сорок, приходит осознание, что настоящая жизнь - это прямо сейчас, даже если ты всего лишь разогреваешь замороженный куриный пирог, чтобы посмотреть повтор Бонанцы или Магнума, и это не так плохо, как казалось в детстве.
Из этих мыслей его выдергивает подошедший Поуп.
Девчонка рассыпается в комплиментах, Поуп вытаскивает из широкого кармана на фартуке вощеный бумажный пакет, заворачивает нетронутый кусок пирога.
- Завтра будет вишневый пирог, приходите. Фрэнк, может, еще кофе? Пирога домой?
Фрэнк благодарно улыбается.
- Нет, спасибо - я до краев. И слушай, мы тут уговорились: ее заказы за мой счет, идет?
Поуп вздергивает брови, широкое лицо выражает интерес - он не сплетник, но привык знать как можно больше.
- Как скажешь, приятель. Ну, мисс, надеюсь, вы воспользуетесь возможностью и попробуете все, что я готовлю - мою картошку фри считают лучшей в этой части Индианы.
Он дружелюбно улыбается, пока Фрэнк рассчитывается, сметает деньги в карман и отходит, разливая кофе в пустые чашки немногочисленных посетителей.
- Я провожу, - говорит Фрэнк, когда девчонка поднимается, прижимая к груди пирог. Ее многочисленные подвески, браслеты и амулеты мелодично перезванивают - серебро, сталь, кожа. Этнические штучки, но не купленные пару недель назад в модном магазинчике Эвансвилля - видно, что некоторым не меньше пары десятков лет, а то и дольше. Поймав себя на том, что разглядывает ее кулоны, Фрэнк встряхивается.
- Комендантский час не просто так, а к цирку идти через пустырь. Мне не трудно - я никуда не тороплюсь.
Он в вынужденном отпуске, то, что он никуда не торопится - чудовищное преуменьшение.
Проходя через кафе, Фрэнк замечает Кэролайн Хелперт, дочь его заместителя - пониже натянув капюшон черной толстовки, она сидит за самым дальним столом, наклонившись над пустым бокалом из-под молочного коктейля.
- Эй, - Фрэнк стучит пальцем по ее столу и она испуганно вздрагивает, явно просмотревшая его приближение, глубоко задумавшись, поднимает голову, смотрит на него без интереса, когда узнает. - Комендантский час, помнишь? Тебе пора домой.
- Я жду брата. Он обещал заехать за мной сюда.
Ее брат любит потусить с этими лоботрясами под предводительством Чака, так что Фрэнк особых надежд на Тома не возлагает.
- Поуп, проследишь за молодой леди? Если за ней не заедет Том Хелперт или Джим, не отпускай ее одну. Я загляну на обратном пути, окей?
Поуп машет ему из-за стойки.
- Не волнуйся, Фрэнк, я помню.
Кэролайн мрачно отворачивается, но не возражает:
- Отец Тому голову оторвет, если он за мной не приедет, так что и правда, нечего со мной нянчиться.
- Я и не нянчусь, но не создавай отцу лишних забот, Кэролайн.
Она не отвечает, опять утыкается взглядом в стол - у девчонки какие-то проблемы, думает Фрэнк, может, сказать Руте, вдруг ей будет интересно.
- Ну, пошли, - предлагает он Розите. - Пирог черствеет.
- Не смей наговаривать на мои пироги! - гудит Поуп им вслед, но беззлобно - не обижается на поддразнивания.

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
Казалось бы, что такого - ну, шериф, ну, сейчас в отпуске, возьми да скажи, но Фрэнк не признается, отбрехивается какой-то ерундой вроде того, что хочет через пару лет стать тут мэром, вот и заботится о репутации - а заодно о населении.
Мэром он никаким, конечно, становиться не собирается: хлопот полон рот и постоянно общаться с людьми той породы, которая Фрэнку не очень-то нравится, но девчонка все равно уедет через несколько дней - три-четыре, она сказала - так что какая ей разница, что там у него в планах на оставшуюся жизнь, мэрство, побег с цирком или перевод в какой-нибудь город по соседству, если его турнут из копов.
Не хотелось бы, конечно, чтобы турнули - она права, он тут за всем присматривает, привык, вроде того. Чем он будет заниматься, если Джим Хэлперт займет место постоянного шерифа?
Пойдет работать к Поупу? Так тот сам на кухне управляется - после открытия в прошлом году большого торгового центра многие ходят туда вместо забегаловки на окраине.

Они идут вдоль пустыря - она тоже не особенно торопится, вечер для конца сентября довольно теплый. Фрэнк покачивает своим бумажным пакетом, постукивает им о ногу на ходу.
Фыркает на ее задиристый тон - ну конечно, ножи она метать умеет. И будущее предсказывать.
Коротко смеется, не сдержавшись, и тут же поясняет:
- Я не над тобой, нет. Просто ты же прямо находка для цирка, а? Одна можешь пол вечера публику развлекать, сама себе половина труппы. Не обижайся, я хочу. Нет, серьезно, хочу, чтобы ты погадала - например, хочу узнать, стану ли мэром или можно не стараться, - широко улыбается Фрэнк. - Или вот еще - в ноябре на Хэллоуин у нас тут небольшой фестиваль - только для местных, конечно, кто о Хокинсе знает, но весело, даже кое-какие конкурсы проводятся. Кто вырастил самую большую тыкву, кто вырезал самое уродливое хэллоуинское украшение, кто испек самое вкусное тыквенное печенье... Метание ножей тоже - тут есть серьезные парни с серьезными намерениями, и вот что я тебе скажу...
Он останавливается, кладет руки на бедра - ну, как в этих вестернах, которые она, может, и не смотрела - прищуривается под Джона Уэйна.
- Я шесть лет беру главный приз за меткость, крошка, и собираюсь взять его и в этом году. Не вздумай перейти мне дорогу.
Наставляет на нее указательный палец, потом сдувает воображаемый дымок.
- Ладно, кроме шуток. С какой дистанции попадаешь? С оборотом или без?

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
Кидает она ловко - даже, пожалуй, выпендриваясь, но это и понятно: у нее это вроде как показуха, развлечение, самое то для цирковой артистки.
А вот нож - другое дело, и то, что она его с собой носит.
Не очень-то похоже на девчонку, которая каждого встречного-поперечного приглашает к себе на коротких цирковых стоянках, чтобы погадать - приглашение Фрэнка до сих пор ставит в тупик, он теряется в догадках из-за того, что это может значить - и что значит на самом деле.
Имеет ли она в виду то, что - нужно признать - он хочет, чтобы она имела в виду?
И это его отдельно удивляет: то, что он об этом думает. То, с какой силой ему хотелось бы закрутить с ней - пусть даже она младше на целую жизнь, пусть уедет через три дня.
Да понятно все - это те самые отношения, которые не получатся, сразу обречены, но вот стоит ей взглянуть на него из-под встрепанной челки - и ему наплевать, хотя уж ему-то, в его-то возрасте, должно быть понятно, что идея - отстой.
Ей двадцать с небольшим и она уедет через пару дней, напоминает он себе, подходя за ней к столбу. И ее приглашение ничего не значит - и это, на завтрашнее выступление, тоже.
Придумает что-нибудь особенное - не для него, она этим деньги зарабатывает.
- Дай-ка посмотреть, ок? - просит он, забирая у нее нож - ну, как ему и показалось, не игрушка, хороший, кажется сбалансированным, без лишней мишуры, которая только мешает.
Фрэнк крутит нож в пальцах, подбрасывает, ловит за наточенное лезвие - на дюйм с небольшим длиннее, чем нужно, чтобы коп не обратил на нож внимания.
Она носит его с собой - в его городе. Понятно, зачем - он сам был свидетелем, как к ней вязалась компания Эддисона, но вот чего Хокинсу, только-только начавшему успокаиваться после смерти Лоры Гриффин и побега из дома - согласно официальной версии спецов по детской психологии из Эвансвилля - Боба Марча, совсем не нужно, так это чтобы циркачка Розита порезала местного паренька, пусть и лоботряса, но ведь местного, когда он скажет или сделает что-то такое, что ей не понравится.
- Приду. Буду сидеть в первом ряду и смотреть за техникой, как договорились, - он все крутит нож в руках, а затем протягивает ей обратно - легкий ветерок касается кожи на шее напоминанием о другом пустыре: мысли о Бобе, Лоре и всем, что тут происходило с ним в начале сентября, не оставляют, кружатся на поверхности, пусть сейчас Хокинс и вновь повернулся к нему своей привычной, безобидной стороной. - Ты бы не носила его с собой - в Индиане есть ограничения по длине, твой не проходит. Если кто-то заметит - могут быть проблемы.
Он заметил - и, по идее, он все еще полицейский, так что Фрэнк успокаивает совесть тем, что делает ей это внушение - вроде предупреждения на первый раз нарушения.
И хотя он все еще полицейский - и он и чувствует себя копом, даже когда отстранен, отправлен в этот отпуск, который только называется отпуском, а на самом деле и есть отстранение, он все равно возвращает ей нож и тоже меняет тему.
- Может, завтра после выступления покажу тебе город? Крылья лучше всего у Поупа, ты правильно забрела сегодня, но у нас есть и пара ресторанов в центре, неплохой бар с бильярдом. Красивая ратуша - последние четыре года на реконструкции, но вид с нее того стоит. И честное слово, можешь не брать с собой нож.
Он хочет сказать, что у них тут тихо - прямо-таки лесная идиллия, но это, конечно, уже не так. Лора и Боб могли бы поручиться, да и застреленный им Чокнутый Фил.
Не так уж и тихо, и совсем не идиллия, если копнуть поглубже - да только, как совершенно интуитивно уверен Фрэнк, против того, что тогда шло к ним с Рутой сквозь туман, прикинувшись Ковальски, никакой нож не поможет.

[nick]Фрэнк Уолш[/nick][status]шериф от бога[/status][icon]http://s5.uploads.ru/5fr0m.jpg[/icon]
У них сбежал питон - суровая цирковая реальность. Фрэнк оглядывается, наблюдая за суетой, пока Розита останавливает такую же молоденькую девчонку, которой впору красоваться на летних календарях, чтобы узнать свежие новости.
Девчонка смотрит только на Розиту - как будто Фрэнка вообще не видит, как будто его не существует, но он не чувствует в этом пренебрежения или оскорбления, скорее уж, уважение к частной жизни коллеги-актрисы. Наверное, это результат вынужденной жизни бок о бок, в тесноте обособленного мирка передвижного цирка, думает Фрэнк. Здесь, чтобы не лезть в чужое дело, приходится притворяться слепым и глухим время от времени - и пока Розита никак не обозначает его присутствие, ее приятельница принимает правила игры.
Совсем другое дело, нежели в Хокинсе - завтра, думает Фрэнк, когда они пойдут по улице, с ним поздоровается каждый встречный горожанин и каждый обшарит ее взглядом.
Он любит Хокинс - и не только потому что родился и вырос здесь, уверен Фрэнк, который каждый раз сюда возвращался, сколько бы не уезжал, но местным не помешало бы поучиться кое-чему у циркачей: не считая того, самого первого раза, ему пришлось еще раз перекрашивать дверь дома Руты Лесли - и он опасается, что до Хэллоуина повторит это еще пару раз, и даже купил в строительном магазине эмульсионку, чтобы все было под рукой. Судя по ее глазам, она это тоже понимала - он не лез, не спрашивал у нее, что да как, однако в автомастерскую наведовался регулярно, изобретая разные поводы. Последнее время Ковальски находился там и до обеда - не то устроился как-то с учебным планом, не то просто забросил школу: соцработница приезжала несолько раз, болтала и с Хелпертом, и с Фрэнком, говорила, что за Ковальски присматривают. Кто уж там за ним присматривал из соцслужбы, Фрэнк не знал, но в том, что за ним бдят блжайшие соседи, не сомневался - но Ковальски вообще не принадлежал к записным хулиганам и вел себя по прежнему тихо, как будто сейчас особенно не хотел привлекать лишнего внимания. Фрэнк пару раз заезжал к нему после похорон Лоры, рассказал, что, по мнению специалистов из Эвансвилля, случилось с Бобом, про его предполагаемый побег - Ковальски выслушал вежливо, фыркнул со скепсисом, от разговоров о Лесли уклонился и Фрэнк счел свой долг исполненным.
Хокинс утихал - жизнь возвращалась в свою колею, Ковальски, видимо, тоже.
Приезд цирка только еще один элемент пасторальной картинки - раз в пару лет какие-нибудь артисты заезжают в эту глушь, так что это даже в порядке вещей.
И даже то разочарование, которое чувствует Фрэнк, когда Розита говорит, что для гадания вечер не подходящий, тоже в порядке вещей - она свежее лицо в городе, она чертовски напоминает ему другую женщину из его прошлого, она, в конце концов, красива, в его вкусе, так что ничего удивительного, что она ему нравится. Ничего удивительного, что он хочет провести с ней время - даже если она не имеет в виду секс.
У них обоих в руках по пакету от Поупа - и когда он тянется за ней после короткого поцелуя, пакет шуршит, сминаясь, но Фрэнк все равно берет ее за руку, хоть она и отступает.
- Приду, как только вы откроетесь. Та девушка, она назвала тебя Колючкой? - спрашивает он первое, что приходит в голову. - Смешное прозвище, Колючка. Это из-за номера? Стилеты, лезвия, нож у лодыжки и все такое?
Колючка ей подходит, думает Фрэнк - задиристой, вон как его отбрила на представлении, да и с ножом управляется ловко. К такой лишний раз и соваться не рискнешь, но он все равно рискует: правильно ли все понял?
Наклоняется, возвращает ей поцелуй - коротко, но в губы.
Она через пару дней уедет - он должен знать, правильно ли все понял.