[nick]Джерри Кейтель[/nick][status]Джигсо[/status][icon]http://s8.uploads.ru/HPi5k.jpg[/icon]
- Охуеть, - выражает Джерри свое мнение насчет правил в этом порно, а в частности - насчет этого: можно смотреть. - То есть, прямо, твоя съемка закончилась и ходи смотри, сколько влезет? Даже если у тебя там получасовой ролик был, все равно потом гуляй?
Потом, конечно, Джерри врубается - наверное, когда ты сам в этом деле, просто смотреть тебе уже не так заходит. Ну, типа, и девок всех видел только что не наизнанку вывернутыми, и все такое. Вроде как притупляется острота восприятия, типа того. Он далек, конечно, от мысли, что ебля, да еще со всякими штучками, может стать рутиной, если как бы твоя работа по жизни, есть настроение там или нет, нравится тебе партнер или нет, или вообще, может, не до того, щенок умер, а съемка по графику, и на Мэй смотрит вроде как она типа секс-куклы - всегда готова, всегда потечет, а потом еще и кончит. Будто она - гребаный секс-киборг.
Ну и когда она спрашивает, а как насчет него, он прямо крепко задумывается - вроде как не хочет в грязь лицо ударить. У нее-то вон, одна история горячее другой, а он что будет рассказывать? Как в пятнадцать впервые присунул девчонке на два года старше за вытащенную из какой-то тачки магнитолу?
Так-то было забористо - и девчонка та ему нравилась, и он, хоть сперва облажался, но потом наверстал и они с ней следующие два месяца вроде как крутили уже без всякой херни, пока за ней родаки аж из Каролины не приехали и не увезли ее обратно домой.
На фоне болтовни Мэй это убого выйдет, так что Джерри вроде как перебирает в памяти свои постельные приключения, как будто и впрямь думает, что сможет впечатлить порно-актрису - ну а чем черт не шутит, ему так-то хочется перед ней выпендриться, вроде того, чтоб она его за лоха не держала.
Так что он свою половину сосисок сжирает быстро, копается в военном пайке - тюбики концентрированной свинины по-гавайски, это он знает, жратва норм, на сосиски хорошо ляжет.
А от этого сухого пайка, понятно, мысль сама скользит на Ирак - там он такую еду впервые и попробовал. Там, в Багдаде, который они заняли после тягомотных выматывающих боев, когда наконец-то вышло выбить армию Хусейна из полуразбомбленного, лишенного почти всей инфраструктуры города, такие вот сухие пайки были на вес золота - местной валютой, и те жители, которым, может, некуда было идти, или которые, может, не хотели дом оставлять, уже прилично подголодали к тому моменту, как часть Джерри забазировалась на восточной окраине Багдада, там, где раньше были сады и парки.
- Да, есть кое-что, - соглашается Джерри, глядя на гриль - угли мягко тлеют, открытого огня не видать, и, несмотря на то, что уже прилично так стемнело, возле барбекющницы жарко, но это приятный жар.
- Забористое или нет, тебе судить, но, короче, не хуже того, что в кино показывают.
Он выдавливает в рот сразу четверть тюбика пряной густой массы, которая действует будто машина времени, запивает водой и принимается рассказывать.
- Весна семнадцатого, если, может, помнишь, выдалась тихой - мы как раз вышибли черножопых из Багдада, заняли город, ну и думали: передохнем. Наконец-то не пустыня вокруг, а город, жратва нормальная, вокруг люди, есть, куда сходить вечером, если свободен - не вот по периметру лагеря таскаешься. Это не больно-то приветствовалось, но мы, понятно, мотались в центр города - на их базар. Ну и кто нам бы что сказал - мы только что этот город освободили, только что надрали жопу гвардии Саддама, заставили их драпать из столицы как пришпоренных, так что на все эти загулы командование смотрело сквозь пальцы: на то, что мы там шмаль у местных брали, самогон... Они всему в обмен рады были - баксам, воде - там же, киска, все разбомблено было, за водой очереди с утра стояли, на милю, если не больше, и не всем хватало в итоге... Так вот, воду, жратву, не обязательно даже деньги, так что мы себя там прямо белыми господами чувствовали... Порно местное, бухло, трава - все для тебя. И, конечно, бабы.
Он затягивается, отдает косяк Мэй. Улыбается.
- Это просто было - там была улица, ну вот мы ее называли блядь-аллеей. Хотел спустить баллоны - это туда. Таксу все знали, но и правила тоже - там же местные бабы на улице свою занавеску не снимают, харам, типа грех большой. Внутри дома, для мужа и семьи - да, а на улице и если незнакомые чужие мужики - ни в коем случае, так что это всегда типа лотерея была, киска, всегда был шанс, что окажется, что она под своей занавеской крокодил какой... Но это нас по первости вообще не парило - честно, там так припекало, бывало, что я бы и крокодила это самое, если бы он мне попался и я придумал, как ему пасть удержать... Но я не про то. Так вот, раз я тоже увязался с остальными - ну, взяли из пайков у кого что осталось, по паре бутылок воды, мелочь на карман - хотели еще по базару потом прогуляться - и пошли. Идем по этой блядь-аллее, а на нас из окон смотрят, с балконов, у дверей открытых стоят - и все одинаковые, как под копирку, в этих своих черных накидках, разве что кто-то выше, кто-то ниже, а так даже фигуру не рассмотреть, не то что наши американские девчонки, которые товар лицом и все такое. Ну и типа, мой приятель - мы с ним крепко сдружились - меня учит: женщина вроде как знак подаст. Самому нельзя подойти - харам этот их, и вообще, но они там стоят не просто так, и мы пришли не просто так, и они знают, что мы не просто так, и мы знаем, что не просто так, так что надо глядеть в оба - и вот он мне объясняет и вдруг на полслове затыкается и хренакс - сворачивает и прямо в дом, только штора за ним мотнулась. Я смотрю - один торчу на улице, реально, один остался, подмышкой бутылка, все такое. Слышу - хихикает. Смотрю в ту сторону - стоит баба, понятно, с ног до головы закутана в шмотье, одни глаза, но глазами играет так, что я вроде как смекнул, что к чему. Привет, говорю. С другой стороны хихиканье - но мне уже эта приглянулась, глазастая, и я на нее и пялюсь. Она мне говорит - один остался, американец? Ну я вроде - да, знак, говорят, ждать надо. Она снова хихикает, говорит мне - ты невнимательный, мол. Я говорю - да я первый раз в этом районе, не знаю, как у вас тут принято. А она еще раз меня прямо взглядом облизала и в дом заходит - ну, домишко такой, лачуга прямо. Я стою на улице, один, реально, беситься начинаю - потому что что это за знак такой должен быть. А потом думаю - была не была, и иду за ней. Прохожу через штору, там типа коридор, темно, козами пахнет, ну я пру вперед, на всякий случай прикидываю, как бы все бросить и за пушку схватиться, если что, а потом захожу в какую-то комнату, а там ковер посреди, подушки накиданы, и она стоит, вроде как ждет меня. Уже голая - только лицо прикрыто.
Глупый американец, сказала ему Зумуррад. Совсем глупый, глупый американец.
И вздохнула - и Джерри на ее сиськи засмотрелся, так и стоял столбом, пока она сама к нему не подошла. Забрала воду, забрала все, что у него по карманам рассовано было, а потом опустилась на корточки, расстегнула на нем ремень, стащила штаны, приподняла свое покрывало с лица и принялась за дело так, что он, наверное, и трех минут не продержался. А потом продолжила - и он вскоре опять в полной боевой готовности был, и вот тогда она легла под него.
Ну и долго потом ложилась - даже когда тот район все же разогнали, когда до кого-то дошло, что там за притоны, Джерри к ней за пятнадцать миль с базы ездил, одалживал у приятеля-водилы хамви и пилил, рискуя выговор схлопотать, если бы его накрыла военная полиция без пропуска и все равно что на угнанном джипе.
- Короче, киска, отсосала она мне так, что я готов был ислам принять, вот честное слово - да еще с этим своим платком, типа, лица не видать, только глаза и тело. Даже если бы сам Саддам в тот момент по той улице прошел - мне наплевать было бы, я бы и пальцем не шевельнул, пока она не закончила. Ну а потом мы на этот ковер завалились и там уж она по полной меня вытрахала, как будто только меня всю жизнь и ждала на этом месте. Нормальная история, а? Ничуть не хуже, чем в кино снимают, я так думаю - может, надо было написать типа сценарий и послать куда-нибудь? Как считаешь? Твоя эта Миша захотела бы для тебя такую историю?