[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
После аппарации ее все еще ведет – ну понятно, на старые-то дрожжи. Но теперь, когда Кори знает, что это за хрень такая, ей как-то проще не кидаться на Маккола, нащупывая пряжку его ремня и перспективы на ночь. Подышать чуток, попуститься – и нормально, можно притворяться что ничего такого она не почувствовала, а если и почувствовала, то ей не понравилось.
Подышать чуток – этого добра тут много, воздух прохладный, влажный, как губка, кажется, сожми его в кулаке покрепче, потечет вода. Пахнет землей, прелыми листьями, дымом, овцами и собаками. А в доме пахнет едой, и, хотя Кори не голодна, Айк ее великодушно накормил, она все равно сглатывает слюну, а еще прогоняет такое странное чувство, давно забытое чувство… она даже не помнит, как оно называется.
Как это называется, когда ты возвращаешься откуда-то, а в окнах горит свет, дверь открыта, и пахнет едой, которую приготовили для тебя?
Кори не помнит. И вспоминать не хочет. И торопливо шмыгает в гостиную, обстановка которой ей уже знакома, вытряхивает на пол все, что удалось утащить – найти бы в этом обилии бумаг и записок что-нибудь, полезное.
Ну ладно – думает – главное начать, а там само как-нибудь. Начинает сортировать – всякие листки с цифрами, буквами, телефонами в одну сторону. Папки в другую. Задумчиво вертит в руках библию. Черный кожаный переплет, черная шелковая лента, немного потрепавшаяся по краям – это Чезу зачем? По библию, бога и прочую ерунду Кори немного в курсе, достаточно потерлась возле магглов. Ну, примерно так же она знает про волшебные деревяшки и то, как они работают, потому что достаточно потерлась среди волшебников. Мотыляется значит, как фиалка в проруби, ни туда, ни сюда. Но вот Чез – нет, Чез не был похож на тех ребят, которые библию с собой таскают и при каждой свободной минуте открывают ее, чтобы прочесть пару строк. Нормальный он был. Обычный. Раздувал клиентам счета, придумывая услуги, которых не оказывал. Ворчал на то, что арендная плата растет и растет, а деньги с неба не падают. Щипал ее за задницу и прикидывал, как затащить в койку. Экономил на чае. Нет, он не был тем, кто время от времени горит желанием почитать о боге. Не похож – а Кори в мужиках разбирается. Пришлось научиться.
Так что библию она откладывает в сторону и рислушивается к разговору Айка – дом небольшой, слов она, конечно, не разбирает, но сначала он вроде с приятелем говорит, или с кем-то, с кем хорошо знаком. Голос хоть и напряженный, но ровный. Нормальный.
А потом ненормальный. Потом такое чувство, что Айка кто-то душит и у Кори сразу ушки на макушке, и она готова поклясться, что он с бабой говорит. Причем с такой… в статусе жены или что-то вроде того, потому что другую Айк бы послал, да и делов.

Кори склоняется над ежедневником, листает, отыскивая записи примерно двухнедельной дальности. Примерно в это время, как Кори поняла, Чезу прилетел заказ. На всякий случай отсчитывает еще пять дней – ну, может Чез не сразу ломанулся к Айку  за помощью, а сначала попробовал сам. Логично же, кому охота деньгами делиться. Не этому типу, точно…
К сожалению, мистер Линслей не считал нужным вести подробные записи, с разъясняющими пояснениями. На страницах даты, и то не всегда, буквы, которые могут быть инициалами а могут и не быть, несколько номеров телефонов, которые могут что-то значить, а могут быть телефонами ресторанчиков или девиц, с которыми можно провести время в этих ресторанчиках, а потом поехать к ним, или к себе.
На столике между диваном и креслом лежит газета, явно не первой свежести, и аккуратно заточенный карандаш с резинкой на конце и ручка. Интересно, как можно охарактеризовать человека, который сначала пишет в пустых клеточках карандашом и только потом ручкой? Осторожный? основательный? Не любящий ошибаться? Какой он, отец Айка?
Все телефоны в  ежедневнике она обводит ручкой – она понятия не имеет, как Айк их будет проверять, ну да захочет – проверит.

— Ничего я не нашла, — огрызается она, когда его высочество Айк Маккол появляется и требует результаты. – Я не аврор. Это вас там учат. Всякому.
Была бы она аврором и умела бы всякое, то в первую очередь  выяснила бы, что там за баба, после разговора с которой Айк пинает мебель.
Да, это не ее дело.
Да, ей есть чем заняться.
Но ей все равно хочется знать.
— Вот телефоны, я обвела. Сравню с теми, которые в журнале звонков и посетителей. Мне кажется, вряд ли муж миссис Тейлор пришел а агентство Чеза как простой смертный. Можешь внести свой вклад, потряси папки… твой отец готовит рыбу? Пахнет очень вкусно.
Рыжая псина, устроившаяся на одеяле под лестницей, поскуливает во сне, и это какая-то запредельная порция уюта для Корнелии, ей уже хочется выйти на холод и под дождь, только чтобы напомнить себе, что это не ее. И не для нее.

— Пользы от тебя, — хмыкает Айк, когда Корнелия вроде как предлагает ему тоже внести посильный вклад в их общее дело, используя свои аврорские навыки.
Черт ее знает, кем она там представляет авроров — Айк, который вот такую бумажную работу терпеть не может, смотрит на все эти рассортированные кучи без проблеска энтузиазма.
Ну ладно, он не ждал, конечно, что все вот так легко и быстро окажется, что у Чеза прямо сверху будет лежать подшивка, а в ней все-все на Келли Тейлор, включая описания возможных мотивов ее убийства и список потенциальных убийц, или там что-то вроде набора цифр с припиской "Если эту женщину убили, позвоните по этому номеру" — такого никогда не бывает. Любое другое чудо — сколько угодно, он может взмахом палочки разжечь камин, заставить человека сделать что угодно, даже лишить жизни, но работа аврора всегда связана вот с такой фигней: копай, пока не натолкнешься на зацепку.
Ну и ладно уж, Айку это нравилось — не копаться в бумажках, а искать. Идти по следу, копать, угадывать, когда человек тебе врет. Нравилось добывать ответ, но пока у них были только эти бумаги, утащенные из кабинета Чеза Линдсея, пара имен и следовало постараться, чтобы сложить из этого что-то вменяемое.
По крайней мере, Корнелия уже старалась — трудолюбиво наклонилась над ежедневником, вооружившись найденной тут авторучкой.

Айк садится рядом — упертый у того громилы глок тут же упирается ему в поясницу, ни хрена неудобно, приходится выложить, убедиться, что глок на предохранителе, прикрыть снятой курткой, чтобы у Коллума лишних вопросов и догадок не возникло.
Сваливает на колени папки, открывает верхнюю и зевает так, что едва не вывихивает челюсть — сказывается двенадцатичасовая смена, ему бы отоспаться, как он и собирался перед тем, как на пороге его квартиры нарисовалась Корнелия и все закрутилось.
Да, не слишком чисто вышло убраться оттуда, думает Айк, интересно, когда можно будет вернуться?
Ну и как-то само собой он снова возвращается мыслями к Корнелии.
Они, выражаясь витиевато, никуда вдвоем не выходили — ну если не считать ее визита в Аврорат для дачи показаний два с небольшим года назад, когда Айк ее предварительно как следует подготовил, что говорить, как говорить, ну и вот недавнней вылазки в отель под личиной Келли Тейлор. Все больше встречались по делу у нее, а тут на тебе, она сидит в гостиной дома, куда он сам-то не вот каждые выходные заворачивает, и его отец очевидно рассчитывает, что она останется ужинать.
И кстати, думает Айк, хороший вопрос — она останется ужинать?

— Да, рыбу. Тут типа недалеко озера. Там хороший клев, даже осенью, — когда у него есть время — например, пара дней отпуска, Айк до сих пор отправляется на рыбалку. С палаткой, надувной лодкой — даже Оливию пару раз вытаскивал, пока им было интересно проводить вместе время. До рыбалки не особенно доходило, конечно, но время они и правда проводили неплохо — есть, что вспомнить, Хлоя наверняка и получилась в один из таких уикэндов на озерах.
Любовь к рыбалке у Айка от отца — Коллум же и показал ему хорошие места, до которых не добираются кретины из города. Еще в детстве показал — и есть что-то по-настоящему волшебное в том, что с годами там практически ничего не изменилось. Внушает какую-то уверенность, что ли — после того, как война официально закончилась, Айк провел несколько дней на берегу одного из озер. Бездельничал, спал, думал, как оно все дальше будет и как им — ему и остальным — повезло, а еще больше думал о тех, кому повезло меньше. Словом, вроде как каникулы себе устроил — но, понятно, болтать о таком не собирается, особенно с Корнелией: он ей не клиент, чтобы она его за руку держала и выслушивала прежде.
— Рыба у него хорошо выходит. Поди, хочет на тебя впечатление произвести, если ты останешься на ужин, иначе не стал бы возиться... Ты останешься? — спрашивает Айк, листая бумаги в папке.
Сколотые степлером, они аккуратно подписаны — некоторые потолще, некоторые потоньше. Каллас Артур. Кидд Уэнсдейл. Ковальски Лоуренс... Кое-что кажется Айку странным, он уже не вчитывается, просто листает.
— Ну и на ночь. Комната есть,  — комната в самом деле есть, там спит Хлоя, когда Айку удается выцарапать ее на ферму, а иногда и он сам, если задерживается после рыбалки — там подно книжек про Нэнси Дрю и прочего хлама, но Шиповничку там не жить, какая ей разница, так что Айк не парится, — но если хочешь, то я тебя подброшу куда скажешь — мне надо только знать место, хоть раз там или поблизости быть, а иначе хрен куда аппарируешь... Блядь, Шиповничек, ты что за фигню собрала?!
Айк, понятно, после разговора с Лив и так не в настроении — а тут еще это: он скидывает на диван под тщательно покрывающим его пледом папку, в которой копался, листает следующую.
— Тут все клиенты на "К". На "К", сечешь? Не на "Т", как Тейлор Келли, или Тейлор-ее-муж. У нас все равно что ничего — и черта с два я снова отправлюсь в офис Чеза.

Идти ей особо некуда. Ладно, называя вещи своими именами, ей вообще некуда идти, разве что к родителям возвращаться, а этот вариант Кори оставляет на самый крайний случай. Вот совсем на крайний случай, когда уж совсем припрет, что не выдохнуть. Что уж, родители тоже будут ей не особенно рады, но, самое противное, будут старательно делать вид что да, рады.
Айк вот хотя бы радость не изображает, понятно же, предлагает прямо через себя переступает, но она не в претензии. Она и правда не из тех, кого приводят в дом родителей и знакомят с отцом. Да и у них не те отношения, вообще не про то. Это об Келли Тейлор они спотыкнулись да так, что носы раскровили. Вот и держатся вместе, вынужденно.  Но понятно, радости им с этого особо нет. Она Айка, в глубине души, еще тем мудаком считает, хотя и не вот совсем, но все же. Что он про нее думает – ну, тут в хрустальный шар не смотри. Но Кори это мало дергает, не после работы в «Шипах и Розах», не после ее промысла под обороткой.

А так – она бы осталась, да. И на ужин, и на ночь. И не только потому что идти некуда. Ей тут нравится – вот в чем дело. Неожиданно так, но да. И эта старая мебель, и низкий потолок, и лестница на второй этаж под которой вольготно растянулась рыжая собака и поскуливает во сне. И запах еды с кухни. Отец Айка ей тоже нравится, хотя она его еще не знает толком – куда больше, чем Айк, ну ладно, проявим уважение к тому, что ей дверь в этот дом открыл. Может, дело в том, что она свое детство тоже в доме провела. Он двухэтажный, похож на кукольный, с обилием розового, сливочно-белого и голубого. И родители похожи на обитателей кукольного домика, когда Кори видела их в последний раз, они ничуть не постарели, и с этим ей тоже придется как-то жить. С пониманием, что лет через двадцать она и мать будут выглядеть ровесницами.
— Если ты не против, — осторожно отвечает Кори., потому что вот что-то, а портить отношения с Айком ей сейчас вообще не с руки.
Сейчас особенно.
— Если не против, я останусь. И на ужин и переночевать, спасибо. Так сразу не могу придумать, куда  можно податься, в квартиру не вариант пока.
Пока, ну да. То есть предполагается, вроде, что они это все разгребут как-нибудь и все вернется на круги своя. Она – в квартиру, за которую нужно платить, а работы у нее теперь как бы и нет, потому что работодатель – так уж вышло – мертв. Айк к своим делам вернется – какие уж у него там дела, Кори не знает, да и не ее это дело. Ну и все, пока-пока, давай, удачи.
Жаль, будет. Наверное…

Но стоит Кори допустить эту мысль – ну, что будет жаль если они с Айком разбегутся кто куда – как Айк напоминает, почему Кори чаще хочется его чем-нибудь тяжелым треснуть, чем что другое.
— Не ори на меня, — огрызается Корнелия, смотрит на папку – ну да, «К» а не «Т». Взяла что было, понятно? Те ребята кабинет обшарили и уж точно папку с «Т» с собой уперли, или, думаешь, на такое мозгов не хватило?
Точно – не точно, но она ему что, эта… как ее Дренси Нью? Хватала что под рукой было. Мог бы и спасибо сказать, что со всем этим возиться, помочь, между-прочим, хочет.
— И вообще. Твой друг, не мой, вот и подумай, куда он что мог спрятать нужные записи. Может, в библию засунул!
Они друг на друга зло смотрят.
Пол скрипит – на пороге комнаты Коллум, смотрит на Кори, на Айка, на бардак который они устроили, как кажется Корнелии – с неодобрением.
— Ужин готов, — коротко извещает он и уходит.
Кори, отчего-то,  чувствует себя нашкодившей кошкой.

Шиповничек странно присмиревшая, как мешком прибитая, прямо вся — "если ты не против" и все такое, как будто кошка, сделавшая свои дела мимо лотка и теперь боящаяся трепки, и это как-то странно на Айка действует.
Как будто она правда боится, что он правда ее сейчас на улицу выставит — давай, Шиповничек, бывай, удачи, не попадись ребятам, которые ищут секретаршу Чеза.
Ну то есть, он мог бы — но нахрена? Она ему поперек дороги ни разу не встала, работалось им вместе хорошо, и Айк достаточно справедлив, чтобы признать, что Корнелия не виновата — ни в том, что Аваз Фазил помер прежде, чем вывел его на черный рынок артефактов, ни в том, что сейчас это с виду дело на два пенса обернулось полной жопой.
Так что ему вроде как не за что на вызвериваться — так чего она дергается, как будто он того гляди ей голову откусит.
Но, может, и откусит.
Вот за то, что она с папками напутала — потому что ну куда уж проще, забери все нужное, пока он с тем мудаком разбирается, но ведь нет. Ведь нет — Шиповничек как специально.
Как будто люди прямо целью иногда задаются — вымотать Айку нервы, и Корнелия туда же.
И вот она уже шипит на него разозленной кошкой.
— Да что ж тогда еще чего не взяла? Чашку или там вешалку от входа, раз хватала что ни попадя на память? — не остается в долгу Айк. — Нам, конечно, все это поможет — все это и нужно было, почитать про каких-то там... Ковальски или Кидд!
Он пинает библию — не то что у него что-то против религии, Айк вообще не по этому делу, просто библия удачно подворачивается.
Коллум, который именно в этот момент хочет сообщить, что ужин готов, от всего этого не в восторге.
У него свои отношения с библиями и со всем прочим — в Шотландии вообще это не редкость, особенно в местечках вроде Лохгилпхеда, и Айку становится немного неудобно.
Свалился ему на голову, да еще Кори притащил — корми, пои, все прочее.
— Ладно. Пошли поедим, потом разберемся.

Кухонный стол освобожден от завала — ни журналов, на рыболовных снастей, нуждающихся в починке. Зато прямо посредине стоит керамическая миска — подарок на свадьбу родителей, Айк знает, как знает и то, что Коллум ее старается лишний раз из буфета не доставать. От миски поднимается рыбный дух, сверху сырная шапка, даже тарелки красивые.
Ужас, думает Айк. Надо чаще с гостями приходить, а то отец совсем одичал.
— Кол, мы бы и пирогом наелись, — говорит он отцу, который сосредоточенно раскладывает по тарелкам овощи — ненавистная Айком с детства капуста, крупно порубленный кабачок.
— Работы на ферме сейчас не много, — Коллум пожимает плечами — он крупный мужик, но кухня тоже просторная, так что им и втроем не тесно. — К тому же, ты обещал, что приедешь с Хлоей... Кажется, в августе. Думал, будет повод накрыть на стол.
Айк тут же чувствует себя пристыженно — и так как будто в отеле, а теперь отец еще про Хлою заговорил.
— Извини, не согласовали с Лив выходные — то у меня работа случилась, то у нее дела.
Дела, как же — поездка с новым ухажером на побережье, да еще и Хлою с собой потащили, чтобы познакомиться с этим Как-его-там. Айк до сих пор в бешенство приходит, стоит подумать, что Хлоя какого-то другого мужика будет папой звать, а Лив прямо на это намекнула — мол, за последний год участие Айка в жизни дочери никак нельзя назвать удовлетворительным. Так и сказала — удовлетворительным, как будто это какой-то долбаный экзамен. И ведь в чем засада — не объяснишь, что он тут малость занят был на войне, потому так редко к ним приезжал и звонил тоже с пятое на десятое, потому что Оливия — маггл, и про никакую войну в Магической Британии слышать не слышала и не должна. Так что она, должно быть, убеждена, что Айк там весь год развлекался по полной, а потом вдруг о дочери вспомнил — и ему бы не злиться на нее по этому поводу, учитывая обстоятельства, но тут проще сказать, чем сделать.
— Может, перед Хэллоуином? У нас опять ярмарка, в прошлом году ей очень понравилось, — как ни в чем не бывало соглашается Коллум, вытаскивая из холодильника пиво. — Я хотел бы больше времени проводить с внучкой. Она замечательная. Вы знакомы с Хлоей, Корнелия? Айзек вас уже познакомил?
Это даже удивительно, думает Айк — ему почти сорок, возраст должен его эвакуировать из подобных ситуаций, а вот поди ты — он как будто привел домой новую подружку, а его отец делает все, чтобы ему захотелось провалиться сквозь землю или стереть ей память.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Айк смотрит на Корнелию прямо-таки говоряще - прикидывает, не стереть ли ей из памяти этот кусок вечера прямо сейчас, а она глазки в тарелку опустила, как будто и впрямь узорчики на краю рассматривает, вся такая... Цветочек, одним словом, блядь. Шиповничек.
И голосок-то у нее нежный и ласковый, и Коллума она мистером Макколом величает - прямо чудо, а не девочка.
- Кол, - говорит Айк предупреждающе - потому что Корнелия не цветочек. Потому что Корнелия никакая не чудо-девочка.
Потому что она из другой жизни - вообще из другой, и той другой жизни не место в этом доме и на этой кухне. И Корнелии не место.
Хуже того - и Айк это знает - может, и ему не место - ну вот тому самому ему, о существовании которого отец даже не подозревает.
Нет, пай-мальчиком он никогда не был - но одно дело угнать в Лохгилпхеде старую тачку школьного учителя со старыми приятелями, вернувшись на каникулы из своей новой супер-крутой школы, и загнать ее на птицеферму в нескольких милях, как следует осыпав пшеном и хлебными крошками салон, и совсем другое - то, чем Айк сейчас не брезгует, на чем сейчас решил по-быстрому заработать.
- Па, - пробует Айк снова, вставая за пивом - он и не заметил, как свою бутылку усосал, а в горле все равно сухо.
Но Кол и внимания не обращает - ну конечно, хочет сказать Айк, Хлоя милая девочка - Шиповничек, прекрати эту херню немедленно.
А она, хитрая крошка, даже не спрашивает, кто такая Хлоя, кто такая Лив - у женщин, это Айк давно заметил, прямо нюх на всю эту ерунду, вот и Кори совсем не теряется.
Да она ему нравится, с ужасом понимает Айк. Корнелия нравится его отцу - иначе чем еще объяснить, что он шутит с ней эту бородатую шутку насчет лишней посуды и продолжает расспрашивать.
Так взбудоражен, что сын притащил в дом женщину, что достал парадные тарелки, миску эту керамическую, которую бережет с самого отъезда жены, приготовил форель и ведет светскую беседу, чтобы гостье было комфортно и уютно.
Эта мысль наводит Айка на другую - неужели он после развода так жалко выглядит в глазах отца, что тот думает, что ему нужна вот такая вот помощь? Все эти тарелки-миски, застольные разговоры, уют шотландской фермы, который с некоторой натяжкой может показаться романтичным городской девочке.
Даже Лив в первое время таким показался - она месяца три была в восторге от этого места, но, правда, всегда пользовалась стаканом, когда пила пиво, и отказывалась от шерстяных носков, как бы не мерзла. Хранила лицо - Лив вообще на этом помешана, на собственном имидже, и Айк ну никак не вписывался, и это она поняла немногим позже того, как разочаровалась в ферме.
В общем, мысль - ну вот что отец ему лишние очки пытается заработать, да еще у Шиповничка - Айку горчит не меньше стаута.
- Мы коллеги, - отрезает он, пока Корнелия из-под ресниц кидает на него взгляд, полный призыва помочь.
А это еще что? То есть, он ей сам велел не болтать - и спасибо ей, конечно, что она помалкивает, но откуда столько деликатности.
Что ей до мнения его отца, не наплевать ли - не вот та Корнелия Эпплгейт, с которой он познакомился, проследив за Фазилом, стеснялась своего занятия.
- Ну не то чтобы коллеги, - поправляется сразу же, пока отец не начал расспрашивать Кори насчет Аврората - послушать аврорские байки он любит, Айк все сплетни обычно пересказывает, все забавные случаи, которые с ним приключились или о которых он услышал. За последние два года, конечно, не больно много поводов посмеяться было, но он и то кое-что умудрялся наскрести, чтобы было, что рассказать, завернув домой - и уж конечно, реши Кол, что Кори тоже аврор или из смежного ведомства, не избежать расспросов.
- Не то что коллеги. Просто работаем вместе кое-над чем. Корнелия - приглашенный эксперт, - договаривает Айк, возвращаясь за стол к своей тарелке, но стоит ему взяться за вилку, как он замечает прямо-таки неприкрытое оживление Коллума.
- Так вы волшебница! - вид у отца такой, как будто он вот-вот предложит им всем за это выпить, и вообще-то Айк знает, почему: Коллум с недавнего времени против смешанных браков. Святая убежденность отца в том, что брак Айка с Оливией развалился по той причине, что Оливия маггла, а не по какой-то еще, Айку, конечно, льстит - но их развод случился вовсе не из-за этого. Они с Лив просто разные - слишком разные, и дело даже не в том, что он маг, а она маггла.
- Да, да, я знаю - Статут, - между тем кивает Коллум Корнелии, - но родителям и близким родственникам можно знать, к тому же моя жена - волшебница, так что я давно посвящен в эту тайну...
- Она не ведьма, - перебивает Айк отца. - Она... Ну, помнишь дядю Генри? Генри Колдвотера, женатого на тете Клэр, маминой троюрдной кузине?... Или племяннице?
Коллум задумывается, потом кивает:
- Конечно, старина Генри! В девяносто втором он приезжал в Глазго, выступал с лекциями в медицинском университете, - Коллум смеется, смотрит на Корнелию. - Извините, вам, должно быть, не по себе - мы обсуждаем родню, обсуждаем вас... Хотите еще рыбы? А может, краннахан? В духовке четыре порции.
Ну точно, думает Айк - она ему понравилась. Еще немного, и Колл захочет показать ей его детские фото.
- Ели когда-нибудь настоящий краннахан? Здесь его готовят с каплей виски и лесными ягодами - но рецепт, можно сказать классический, и очень простой - в детстве Айзек готовил его вместе со мной и у нас отлично получалось.
Детские фотографии все ближе - Айку становится неуютно на кухне в доме, в котором он вырос.
- Кол, Корнелия не на экскурсии - у нас вообще-то есть дело.
- Краннахан не помешает, - уверенно заявляет Коллум, но все же врубает заднюю, поднимается из-за стола. - Ну да ладно, поднимаюсь я рано, на ферме основные дела до обеда, так что пойду. Айзек, замочи посуду в мойке, утром я разберусь. Корнелия, спальня для гостей на втором этаже, сразу же, как подниметесь по лестнице, справа. Сейчас прохладно, но часа через три котел нагреется как следует, пока на всякий случай я оставил на кровати шерстяные носки. Гоорячую воду можно не экономить, нам всем хватит. Если вдруг утром не застанете меня - мне очень приятно с вами познакомиться. Если захотите остаться и погостить - ничуть меня не стесните.
Это, думает Айк, самая долгая речь, которую он слышал от отца за последние пару лет - и это его удивляет.
- Доброй ночи, - от удивления говорит он уходящему Коллуму, тот улыбается в ответ.
- Ближе к рассвету Бэсси может запроситься на улицу, выпусти ее, - доносится уже из коридора.
Айк отпивает пива, смотрит на Шиповничек.
- Что? Он любит готовить, а тут редко выпадает шанс готовить для кого-то, кроме себя, вот и... Не обращай внимания. Говорю же, традиционное шотландское гостеприимство.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Айк как раз нагибается к плите - тяжелой, газовой, хотя бы не дровяной, некоторые блага цивилизации все же доплелись и до шотландской глубинки - за  краннаханами в глиняных судках, выпрямляется, через плечо бросая на Корнелию тяжелый предупреждающий взгляд: что значит ее фраза насчет его отца?
Какая ей вообще разница, какое до этого дело?
А насчет ужина?
У них не те отношения, чтобы Айку были нужны ее комлименты - дому, отцу или ужину - и вроде как Шиповничек должна знать об этом, но все равно, не смолчала.

Он ставит на стол одну порцию - шапка из козьего сыра чуть подрумянилась, ягоды дали сок, который смешался с виски, - подталкивает к Корнелии.
Собирает тарелки - такую-то малость он для отца сделать может, не обломается - пока Корнелия делает неожиданное предложение, но не сразу отвечает: сгребает с тарелок остатки еды в мусорное ведро, ставит тарелки на край мойки, окатывая их горячей водой, маленькие на большие, а в мойке все равно полно посуды - сотейник, ножи, ложки, все на свете. Возиться придется не меньше часа - и Айк думает, что если бы он не притащился сюда вместе с Корнелией, то и столько хлопот отцу бы и не доставил.
Опирается ладонью на столешницу, размышляя над словами Корнелии, поглядывает в окно над мойкой - отсюда просто невероятный вид на пустые, убранные по осени поля, серые дождливые сумерки на горизонте сплетаются с низким темным небом, с залива собирается туман... Кому-то, может, вид показался бы унылым, но не Айку, которому не хватает этого простора в Лондоне.
Потом думает - да какого черта.
Неторопливо вытаскивает волшебную палочку, припоминая формулу - ему не сложно помыть пару тарелок, но разве магия не должна упрощать жизнь? Невербальные чары очистки справляются в полминуты - Айк окатывает тарелки-сковородки горячей водой, выставляя на сушку.
- Знаешь, о чем я думаю? - издалека начинает Айк, все еще глядя в окно. - О том, при чем тут вообще ты. Секретарша, работающая на Чеза всего несколько дней, ты пришла к нему на работу уже после того, как он разобрался с этим дельцем - так зачем им ты?
Убирая деревяшку, Айк разворачивается, разглядывая Корнелию как будто у нее на лбу должен быть написан ответ.
Или написан - только не на лбу, а под ним?
- В памяти того мужика я ясно увидел - после того, как Чед был убит, им приказали отправляться за тобой, но зачем? Тогда мне это не показалось странным, а сейчас кажется. Зачем им ты, зачем лишние трупы, зачем лишняя возня, если ты ничего не знаешь. Но я продолжал об этом думать, и знаешь, Шиповничек, все не так просто. Ты им нужна - потому что ты что-то знаешь. Что-то видела, или слышала, но не догадываешься, насколько это важно. А это важно - раз эти ребята ищут и тебя.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Она не дура, понимает, о чем он. И понимает, что другого выхода все равно у них - у нее - нет. Соглашается, без большого энтузиазма - Коллум ушел спать, поднялся наверх, Айк слышал, как скрипели ступени старого дома, и ей больше нет необходимости разыгрывать славную девчушку, так что эти интонации Айк узнает сразу же.
Сейчас денег попросит, думает он - и думает, что вот тут точно выставит ее нахер.
Но нет, она не просит.
- Ага, - говорит Айк. - Покопаться, как следует покопаться. Давай, бери миску со своим десертом, пошли в гостиную - это дело не на пять минут, лучше сидеть обоим.
Айк помнит, как это было в прошлый раз - в основном, то, как не сразу ему удалось покинуть ее сознание, и это его слегка беспокоит, потому что с ним еще ни разу такого не было. Не то чтобы он легиллементил магглов или сквибов направо-налево, даже магов не так уж часто, но курс обучения, стандартный для аврора, прошел, и не помнит, чтобы им о таком рассказывали. Не помнит, чтобы кто-то упоминал нечто подобное - а потом думает, а у него что, такой большой выбор?
Вопрос-то стоит о том, хочет он узнать, что такого в голове у Шиповничка, или нет - и ответ тут только один.

В гостиной тепло, куда теплее, чем раньше - котел справляется, Айк думает, что, пожалуй, перед сном придется проветрить, потому что вот чего он не любит, так это духоты ночью.
Он перекладывает недосмотренные папки на кресло, падает на диван - хочет все сделать по правилам, и когда Шиповничек устраивается рядом,  щелкает пальцами перед ее носом.
- Смотри мне прямо в глаза и расслабься. Я постараюсь не лезть слишком далеко, но придется в прошлом покопаться, тебе может не понравиться.
А может и понравиться - в прошлый раз, в этой самой гостиной, эффект от легиллеменции ей так в голову ударил, что Айку пришлось себе напоминать, что чисто деловые отношения, секс больше не предполагающие.
Глаза у Шиповничка темнеют, зрачки расширены, но она держится бодрячком - это Айк отмечает. Она прямо молодец, хорошо держится - есть в ней это, умение выгребать, Айк ее, пожалуй, мог бы с кошкой сравнить, драной уличной кошкой, которая всегда на четыре лапы приземляется, из любого дерьма выбирается и ничто ее не возьмет.
Ну и Айк вроде как из чувства солидарности решает, что и сейчас ее эта херня не возьмет. Это же он ее втравил в это во все - значит, за ним должок.

- Легиллеменс, - говорит Айк, наставляя деревяшку Кори в лоб, и на этот раз это еще проще - ему будто один шаг сделать нужно, метафорический шаг, конечно, и Кори прямо с готовностью ему открывается, прямо как будто только этого и ждет, чтобы Айк ей в голову влез.
Как будто дверь распахивается - и ее воспоминания окружают его разноцветными картинками, куда круче любого телевизора, любого кинотеатра, тут, как ни крути, у магов преимущество.
Айк отпихивает в сторону то, что не представляет интереса - новая квартирка Шиповничка, какие-то терки с домовладелицей, всякая херня вроде покупок в магазине на углу, домашние хлопоты по мелочам, потому что не вот Корнелия из домашних девчонок, - а вот на ее рабочих буднях останавливается, просматривает куда внимательнее, каждую мелочь перебирает: все звонки, которые она приняла, все встречи, о которых Чед ее предупреждал.
Не так уж и много - она и недели не проработала, но отчего-то эти убийцы считали, что она в теме.
Ну и пока он эти моменты выдергивает, вроде как кое-что меняется - что-то появляется. Прямо сейчас, вот тут - в ее голове, где Айк вроде как сейчас целиком. Это распространенная ошибка новичка - потерять связку с реальностью. в чужих воспоминаниях застрять, их пугали, что так и потеряться можно, хотя все курсанты знали, что это просто страшилки, а вот сейчас Айк уже не так уверен, что это только сказки.
Но его это не напрягает - что вообще-то удивительно, потому что Айк обычно на измене, и вот так расслабиться ему вообще несвойственно, и до него вообще далеко не сразу доходит, что он, походу, от Шиповничка не только пару воспоминаний подцепил, больно уж странно то, что с ним происходит сейчас, больно уж не его.
А потом все еще интереснее становится - в ее памяти все плывет, и Айк оказывается в другой картинке, прямо тут же, в этой гостиной, три часа назад, когда он ее первый раз легиллементил, и его прямо накрывает этим ощущением.
Пиздец каким странным ощущением - он смотрит сам на себя, наклоняющегося к нему с нацеленной палочкой, ему становится жарко. Жарко и по особенному - это потому что воспоминание через призму его собственного восприятия, но главное, что оно через восприятие Корнелии, и вот сейчас Айк думает, что она просто охуенно преуменьшала, когда сказала, что ей понравилось.
Понравилось - это когда шутка показалась смешной или в кофе сахара столько, сколько тебе нужно, а это, черт его дери, не просто понравилось, это, блядь, почти как оргазм, это сравнение кажется Айку самым уместным.
И Айк думает, надо бы ему отпустить момент - убрать палочку, оставить ее голову в покое - но все тормозит. Он уже все проглядел - самый, черт возьми, длительный сеанс легиллеменции в его жизни, - собрал весь список, но все тормозит, а потом все же прекращает это, только привычного ощущения от разрыва не накатывает.
Айк опускает палочку - а все равно как будто они с Шиповничком соединены где-то в головах, как будто чары еще действуют.
Причем и на него - расскажи кому, думает Айк как-то лениво, никто же не поверит.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Денек и правда был тот еще - но Айк готов поклясться, что не по таким штукам. Ни хера его не заводит, когда его убить пытаются, и он был уверен, что и Шиповничек не по такому, однако, походу, в последнем он неслабо так ошибается, потому что лезет она на него очень целеустремленно.
Юбка задирается до трусов, чулки - ну, видимо, офисный дресс-код, по специальной просьбе шефа - перехватывают бедра резинками, а над ними кожа у Шиповничка белая такая, ну да, как ее кличка в том чайном домике. Над чулкми, и под черной строгой водолазкой - и Айк глазом моргнуть не успевает, как она стаскивает водолазку, ерзает на нем еще настойчивее, наклоняется, прижимаясь щекой, лифчиком своим к его груди, кусает за ухо.
Ну ни хера ж себе, думает Айк - да это прямо на домогательство тянет, она ж его всерьез домогается, вон, в штаны уже полезла, лапает по-хозяйски так, как будто только про то и думала всю дорогу, как бы на его член запрыгнуть.
Это вообще не в ее привычках - Айк вообще-то считал, что ей секс вроде как настоиграл, с ее-то прежней работой, ну разве что она под обороткой оживлялась, вот, как в том отеле, когда заполировала оборотное зелье с волосом миссис Тейлор дорогущим шампанским, за которое Айку еще и заплатить пришлось. Они трахались, понятно - но так, вроде, стоя у источника почему бы не напиться, и никогда еще - никогда, даже когда они впервые договаривались о сотрудничестве и она еще думала, что он реально по ее душу пришел - так вот, никогда она столько энтузиазма не выказывала, а здесь прямо горит вся, и соски натянули тонкий лифчик, и дышит тяжело.
Хочет, типа.

Это чары, Айк врубается - ну, вот ее как повело, еще после аппарации, повело как следует, и потом, после первого легиллеменса, а сейчас совсем накрыло, совсем в голову ударило, только не ей одной.
Он пока в ее памяти торчал, тоже вроде как подставился, так что когда она ему в штаны лезет, реагирует он вполне резво - прямо в руку ей упирается, милости прошу к нашему шалашу.
И вообще-то, ему нравилось, что у них это все вроде как было между делом, такой приятный чисто бонус к деловым отношениям, ничего личного, ничего серьезного - нравилось и то, что без обязательств, и то, что это не делало их парой, и то, что это ничего не значило для них обоих - и по этому поводу ему хорошо бы ее с себя свалить и посоветовать решить свою проблему самой, как девчонки это умеют, но черта с два, у него как будто язык к небу прилип, и вместо этого со всех сторон правильного совета он что делает?
Ну правильно, хватает ее за сиськи, задирает вверх этот ее тонкий лифчик, мнет небольшую бледную грудь - у Келли Тейлор-то были побольше, не иначе как сделанные, отличные буфера, но Шиповничек с этим своим очарованием кокни ему как-то больше заходит.
Ну и цветом волос, понятное дело - то, что она не блондинка. То, что он не теряет момент - не задается разными дурацкими вопросами вроде того, а с кем бы он хотел быть.
Впрочем, сейчас Айк от этого вопроса далек, вот вообще.
Это Корнелия Эпплгейт его лапает, пошире колени раздвигая, чтобы пониже опуститься, прижимаясь и потираясь. Корелия Эпплгейт, Белый Шиповничек Косого переулка - ну вот, именно она, безо всякой оборотки.

Безо всякой оборотки - и она ничего такая, разве что, может, слишком худая на его вкус, однако когда Айк сильнее пальцы ей в задницу вминает, ему нравится ощущение ее тела, а больше нравится ее жадное такое нетерпение.
Он уж и не припомнит, когда его женщина вот так хотела - вот так жадно. Ну ладно, припомнит - три года назад на Рождество они с Гестией Джонс отлично оттянулись после какой-то вечеринки в Аврорате - начали там, потом собрали три лондонских паба, а закончили у нее в квартире, дав жару, но, наверное, раз за три года можно записать в "никогда", зато Шиповничек ему прямо компенсирует.
Ну и тут ему даже ничего не нужно сверх программы, как в том отеле, где он весь был не в настроении - тут у него все ровно, и она ему тоже очень ровно заходит, без всякой оборотки.
- Это у тебя отходняк такой, - говорит Айк - но тут как, мало ли, что он говорит; тут она права - трахнуть его пытаются совсем не часто. Поиметь в том смысле, что обойти и на бабло кинуть - да, случается, а вот чтобы трахнуть - вообще нет.
- Но если хочешь - будь моей гостьей, Шиповничек, будь моей гостьей.

Диван, который, может, постарше Айка, скрипит под их объединенным весом и возней - Айк наощупь находит на скрученной на талии юбке Корнелии пуговицу и молнию, как-то с этой хераборой расправляется, тянет юбку с нее через голову, через поднятые руки, сдвинутый на шею лифчик. Подмышки у нее белые, беззащитные какие-то, но когда он снова ей в лицо смотрит, беззащитности там ни на грош.
Скорее наоборот - как будто она его сожрать примеривается, вот так она выглядит.
И, черт, его это еще сильнее заводит - и кто бы подумал, что в Шиповничке столько вот такого есть, даже если это все - эффект чар.
Уж точно не он - потому что когда у них прежде секс бывал, ей вроде как было похер, и Айк не в претензии, но кто же знал.
Трусы на ней другого цвета - черные, как и плотные чулки, и контраст с бледной кожей выглядит завлекательно - Айк оттягивает резинку трусов, щелкает ее по бледному боку, снова за грудь хватает - ладно, она работает в его штанах, он ее наглаживает, куда дотянется, и это тоже такое, новое между ними: полноценная прелюдия, все дела, чего у деловых людей так-то и не заведено.

Айк наскоро расстегивает пару пуговиц на рубашке, потом чертыхается, стягивает ее через голову, приподнимается на диване, придерживая Шиповничек на себе, стаскивает джинсы, двигая ее поближе, прямо на стояк, и она прямо еще крепче прижимается, так, что он перестает думать о том, насколько это хорошая идея, вот это самое.
Находит палочку тут же, возле бедра, невербально накидывает на гостиную звукоизолирующие чары - ему-то эта короткая вспышка магии привычна, почти незаметна, просто как будто теплым воздухом на миг обдало, - сует палочку куда-то в диванные подушки вопреки любой технике безопасности, и снова обеими руками берется за женщину на себе: мнет задницу в тонких трусах, просовывает пальцы под резинку, сдвигая трусы на ней - самый верный способ, если не хочешь отвлекаться на то, чтобы снять с подружки все лишнее.
- Ну валяй, киска, - предлагает Айк, само радушие, настоящее шотландское гостеприимство - стоит у него колом, прямо все для Шиповничка, как по - ха-ха - волшебству. - Трахни, пока я тебе не вкатил штраф за непристойное поведение.
Потому что все так - выглядит она непристойнее некуда: соски торчат, губы приоткрыты, глаза блестят, чулки и трусы контрастируют с бледными раздвинутыми бедрами, и Айк ловит себя на смешной какой-то, странной даже мысли - нахера к ней ходили, чтоб какую-то другую девчонку трахнуть, когда Шиповничек и сама по себе чистый секс, когда постарается.
Когда постарается - или когда хочет.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Это просто нечто.
Нет, реально, что-то невероятное - Айк вообще-то в неплохой форме, даже в хорошей, считай, потому что они с парнями год по лесам партизанили, устраивая егерям сюрприз за сюрпризом, а не вот на диванах отлеживались и отъедались, и по выходным он с коллегами выбирается в квиддич зарубиться, и с приятелями с этой, с маггловской стороны, мяч погонять, так что с тех пор, как он службу в Королевской морской пехоте оставил, не вот он на себя забил, у него и с дыхалкой все нормально, и с выносливостью, но Шиповничек за него прямо всерьез берется.
Так трахает, будто он ей чертову уймищу денег за это пообещал, да пообещал отдельно за старание накинуть, так, как будто ее жизнь от этого зависит - только нет ведь, нихрена подобного.
Ничего не обещал, да даже если бы и хотел - не успел бы: она на нем устроилась, пока он еще догонял, что вообще происходит.
И скачет - нет, серьезно, уперлась руками ему в грудь, двигает бедрами, сиськи, упругие, некрупные, бледные, ей-богу, как цветы шиповника с темной сердцевиной, перед его лицом задорно подпрыгивают, а она еще стонать принимается, нет, реально, стонет так, что Айк только и успевает порадоваться, что чары на комнату наложил, не хватало еще, чтобы Коллум на втором этаже под это все дело - оглушительный просто скрип дивана, все эти шлепки, его рваные выдохи (дыхалка дыхалкой, но это ж не милю пробежать в нормальном темпе, да еще Корнелия так на него со всего размаха опускается, как будто намеревается из него весь воздух выдавить, как из детской игрушки-пищалки), ее протяжные стоны - проснулся.

Айка нереально со всего этого выносит - с того, как она на него насаживается, как трется о него, как будто хочет в его поту обмазаться, как вылизывает, что под язык попадется, и язык у нее горячий, мокрый, юркий, как облизанная конфета, с привкусом лесных ягод, залитых виски. Айк вообще не по поцелуям - нахера бы - но тут даже не задумывается, когда она начинает всю эту ерунду: сосется с ней, как в укромном местечке после танцев и им обоим по шестнадцать, обхватывает под задницу, помогая двигаться (так она за него взялась, что у него в голове - прямо рядом с острым жарким возбуждением все те истории про парней, которым девчонка член сломала, неудачно опустившись, и Айк, всю жизнь над этими историями смеявшийся, сейчас отчетливо понимает, как это возможно - да вот так и возможно, наверняка, вот точно вот так).
Но даже если так - даже если это все взаправду и член можно сломать - никаких сил не хватит, чтобы попросить ее притормозить. Пусть лучше ломает, думает Айк  - пусть ломает, только не останавливается, в колдомедицине он кое-как шарит, особенно в том, что касается первой помощи - при переломах в том числе, так что переживет.
Переживет, да, а вот если она прямо сейчас с него слезет - нет, такого никто не переживет, ни один мужик в мире такого не переживет, потому что Шиповничек-то, оказывается, королева траха, иначе и не скажешь, откуда только в ней щуплой столько энергии, неужели и правда в магии дело.
А если и так, думает Айк, то это ж прямо тянет на открытие века - а он что-то не помнит, чтобы где-то о таком читал.
Ну то есть, помнит того странного типа, хогвартского завхоза - вечно тот со своим унылым вытянутым лицом торчал в коридорах возле классов, где уроки Чар проходили - но что-то нет, не сказать было, что тот вот так заводился, как Шиповничек завелась, и случалось Айку иногда и сквибов легиллементить и обливиэйтить по работе, всякое приходилось, и никогда ему еще никто в штаны так недвусмысленно не лез.

Руки у него вообще будто своей жизнь живут - Айк никак не может перестать ее трогать, тискать, наглаживать, куда дотянется, по бокам, по бедрам в чулках, по заднице, подставляет плечи, лицо, пока она его лижет, кусает, как будто ей все мало. Мокрые трусы у нее между ног скрутились, с каждым движением трутся по его члену, собирают смазку, но и на это ему вообще похер - прямо на все похер, кроме того, как она на нем прыгает в этом бешеном ритме, как будто до смерти затрахать собралась.
Я сейчас кончу, думает Айк - вот прямо сейчас, и вообще-то у него с этим обычно никаких проблем, не вот он там в марафоне участвует или воспитание требует леди вперед пропустить. Вообще ему обычно похер, что там у леди - леди со своей проблемой сама разберется - но сейчас не похер: не похер, типа, если Шиповничек не попустится.
Он пока в ее голове торчал, вроде как на эту же волну настроился - как будто мельком прикоснулся к чему-то огромному, горячему, и теперь ему кажется, что вот к тому самому и прикоснулся. К тому, как она сильно хочет - чего именно, Айк не догоняет, про магию не врубается, думает, может, она так сильно потрахаться хочет. Ну какой бы она не была - темпераментной или нет - а иногда секса всем охота, особенно если долго не было, а Айку почему-то кажется, что у нее долго не было. Может, прямо с того раза, как он к ней в последний раз заглядывал - а тех пор больше года прошло.
И он не то что себе льстит - не в нем, понятно, дело - но секс есть секс, так почему бы и Шиповничку не хотеть. Что она, не живая, что ли.
Живая - еще какая живая, на двух девчонок бы хватило.
- Киска, - хрипит Айк, прямо какими-то невероятными усилиями удерживаясь, пока она знай себе на нем прыгает, что у него прямо фейерверки перед глазами, будто ночь Гая Фокса вокруг, реально, приходится начать вспоминать хогвартских преподавателей в алфавитном порядке, - я вот-вот... Ты ж меня... Киска, или меняем позу, или тебе придется самой догоняться, если сейчас же не успеешь!
Ну, в таком деле, считает Айк, не врут. В любом другом - да, сколько угодно, если это выгодой пахнет, но не тогда, когда тебе уже подкатило, а девчонка только во вкус вошла. Есть и у Айка свои понятия о допустимом и недопустимом - чисто шотландские границы, англичане не в теме.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
А они с Шиповничком, походу, неплохо синхронизировались - потому что ей тоже уже вот-вот, и вместо того, чтобы дать ему чуть остыть и продолжить, она только крепче его коленями сжимает, как будто и впрямь верхом себя воображает, и подгоняет, мол, давай, сейчас, кончай.
Как девчонка из группы поддержки, пришедшая поболеть за дружка в сборной квиддича - давай да сейчас.
Ну, Айка два раза просить не надо - не в таком деле.
Он Корнелии в ее бледные сиськи вжимается покрепче, вдыхая запах ее тела, запах горячего секса, возбуждения, потом выступающего на коже, обхватывает за талию, пока она руку между ними сует, задевая его живот ногтями, прямо туда сует, где они мокрые и горячие, где она на него еще глубже насаживается, пару раз двигает ее по себе сам, пока она чем-то своим занимается, и тут уж да, кончает.
Наверное, предложи ему в этот момент пони со всем, что к нему идет, забесплатно, или вот кончить, Айк и то бы кончить выбрал, потому что денег он заработает, найдет, придумает, а вот чтобы не кончить после такого траха, какого у него еще никогда в жизни не было, это надо прямо совсем идиотом быть, чтобы так все испоганить.
Так что нет, миссис Маккол идиотов не рожала - и Айк кончает под эти стоны Шиповничка, такие стоны, как будто они опять на камеру работают и Корнелии нужно показать, какой распрекрасный секс с ней только что случился, вот она и старается.

Вообще, этот распрекрасный секс не только с ней случился - с ним тоже. Айк все никак в себя не придет - вот тебе и хит-визард, вот тебе и старший аврор Маккол, которому оборотня переломать, как Люмос скастовать. В таком, понятно, не признаешься - уж точно не той, которая только что с тебя слезла, трахнув так, что и на смертном одре вспомнишь, но уже и разговаривать может, и шевелиться.
Айк может только кайфовать - так и делает, развалившись на диване, который каким-то чудом перенес эту скачку, даже штаны не подтягивает, вообще наплевать.
Смотрит в потолок, отмечая, что неплохо бы подкинуть отцу деньжат, подновить кое-что - все же дом родной, родовое гнездо - потом поворачивается к Шиповничку, которая никак помолчать не может, никак не может насладиться моментом и ему дать насладиться.
- Ага, - говорит, а потом польщенно фыркает. - Прямо каталась бы?
Ну а что, тут ему по-человечески приятно. Завелась она, может, из-за магии - да и работу всю, в основном, сделала - но Айк не склонен умалять свой вклад в произошедшее. Что-то, но не вклад - потому что вложился он тоже по максимуму, по самое, так сказать, основание.
- В чертополохе не, это же колючки.
Улыбка у нее усталая такая, но довольная - Айк, в общем-то, даже вспомнить не может, чтобы она ему, да и кому-либо, так улыбалась. По дружески прямо.
- Но если, киска, ты прямо хочешь всю тур-программу, то можем и там попробовать, - кидает Айк этак небрежно пробный камень. - Всегда хотел, да все руки не доходили.
Ладно, он, конечно, помнит, что у них про другое - что они не парочка, ничего такого, и что у них тут не романтическая поездка на уик-энд, и они друг другу даже не нравятся, но сейчас это все, особенно последнее, как-то меркнет на фоне.
Все он помнит, и про то, что ему не нужно все это - отношения, в смысле, не нужны, что у него и так забот до хера, а уж то, что Шиповничек девчонка с проблемами, он побольше прочих знает, не говоря уж о такой давно замыленной банальщине, как аврор и проститутка - хуже, наверное, только, аврор и пожирательница смерти - но, говорит Айк сам себе, если я еще разок ее трахну, это же не отношения.
Никакие не отношения, ничего такого. Просто хорошо проводят время - прямо как в старые добрые.

- Люмос, - поправляет он бездумно. - Там "о". И слова вообще не главное, - на словах только учишься, пока на невербалку не перейдешь, заучиваешь движение палочкой и...
Айк задумывается, стряхивает джинсы вместе с ботинками, подтягивает трусы, где-то закрученные в районе коленей, закидывает ноги на диван, вжимая Шиповничек в диванную спинку, что ей деваться некуда, только к нему прижаться.
- Короче, нужно типа настроиться. Послать вот это из себя - это же не палочка делает, а ты...
Он поворачивается, смотрит на нее - ну да, не она. Она не делает, все так - и ему вдруг вспоминается, что она ему в том отеле про оборотку рассказывала, про то, что подсела на вот это.
- Люмос, короче. Через "о".
Айк закидывает руку ей под плечи, обхватывает деревяшку чуть пониже ее пальцев, двигает в воздухе, рисуя простенькую формулу чар Люмоса, и на кончике палочки появляется небольшая искра, разгорающаяся все сильнее.

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Айк напоминает себе, что слова Корнелии лучше делить на два. Она, конечно, может и правда не без удовольствия прогуляется с ним в чертополох - тьфу, черт, и привязался ему этот чертополох, - но у них тут не про любовь до гроба, и это, в общем, Айка более чем устраивает. Как, впрочем, не жмет и то, что Шиповничек для разнообразия не крысится на него и не просит денег - наоборот, как будто у них это вообще в порядке вещей, вот так после секса потрепаться о разном.
Это еще в тот раз началось, вспоминает Айк - в отеле том, когда ей пришлось рассказать ему о своих проблемах с обороткой. До того Айк у нее вообще надолго не задерживался, даже когда секс входил в программу, что вообще не так уж часто и бывало - но сейчас у нее точно следующий клиент под дверью не ждет, да и у него прямо сейчас никаких дел не запланировано.
На завтра, думает Айк, на завтра запланировано было - родительский день в школе Хлои, а проведет он его вовсе не в с дочерью и бывшей женой, и черта с два Лив быстро об этом забудет, наверняка до весны припоминать станет.
Но, как бы то ни было, а сожаление о родительском дне не поможет ответить на вопрос, кто их с Шиповничком едва не прихватил за задницы - а этот вопрос, как по Айку, поважнее всего прочего.

Котел работает как следует, в гостиной уже не холодно - на втором этаже, может, еще немного, но по Корнелии не похоже, что она собирается прямо сейчас пожелать Айку добрых снов и свалить в приготовленную для нее спальню, и, в общем, это тоже понятно: как бы там ни было, Айк сомневается, что ее часто убить пытаются, ну вот чтобы всерьез смерти желать, искать, чтобы убить. Всю войну она благоразумно и осмотрительно - и не без его совета - просидела среди магглов, не отсвечивала, и если где-то в Министерстве, когда то было под лапой Пожирателей, и промелькнуло имя сквиба Корнелии Эпплгейт, за ней не пришли. Это не значило, что не пришли бы - наверняка пришли бы позже, насколько Айк разбирался в идеологии сраных этих фашистов - но теперь все кончено, а ее почти и не коснулось, и для нее, должно быть, все это большой стресс.
А от стресса, понятно, и все остальное - может, ей не по себе, допускает Айк. Может, не хочется одной ложиться в чужую кровать в чужом доме и ждать, кто и когда за ней придет.
К тому же, она права - им не помешает разложить все по полочкам. Урон не богатый, но что есть.

- Да, начинают искать всегда среди ближайшего окружения - ты даже удивишься, киска, насколько невероятно соотношение между убийствами, которые совершили знакомые жертвы, и случайными убийствами, - хвастается Айк профессиональными знаниями. - Мы бы, конечно, о близких контактах Келли Тейлор побольше знали, если бы ты нашла папку с ее делом, но и пока тоже не с пустыми руками.
Можно было и промолчать, конечно, не тыкать ее опять носом - но Айк не из тех, кто молчит и щадит чужие чувства, да и потом, не видит повода: ну потрахались они, бывает, не впервые.
- Ладно, давай прикинь, что у нас есть.
Волшебная палочка так и лежит у него на груди - Корнелия отдала, когда наигралась, а Айк еще никуда не сунул - так что он подхватывает рукоять, наскоро и невербально кастует наглядные чары, и в гостиной где-то в двух футах от пола появляется мерцающие золотистые буквы, складывающиеся в имя "Уэнрайт".
- Это юрист Тейлора, который вел с Чезом дела - именно к нему Чез должен был сегодня после визита полиции, и я полагаю, что именно из-за этого визита.
Деревяшка теплая в его руке - интересно, думает Айк, а что чувствовала Корнелия, когда держала его волшебную палочку? Что вообще чувствуют сквибы? Магию она видит, сквозь анти-маггловские чары тоже, и проходить может - а вот чувствует ли?
Рядом с его именем появляются цифры - телефонный номер: Корнелия и правда видела визитку Уэнрайта на столе Чеза.
Значит, Уэнрайт - тот, у кого Чез намеревался расспросить о копах и причине их появления у него.
Ниже другое имя - Рори Фэллон.
Тот, кто убил Чеза - и послал своих ребят за Айком и Корнелией, будто бы хотел добраться до каждого, кто слишком много мог знать об адюльтере миссис Тейлор.
Ее имя тоже появляется в воздухе, повыше всех остальных, окрашенное тускло-красным - Айк не выбирает цвета, они просто... Просто появляются такими.

Была же еще одна папка, думает Айк. Еще одна тонкая папка о Келли Тейлор - Чез дал ее ему, и там была информация о примерном распорядке дня миссис Тейлор, о том, какие рестораны, какие магазины она посещает, какие фильмы любит, какими мужчинами может заинтересоваться в теории, какими сюжетами... Айк даже не дочитал, почти сразу решил, что связываться с настоящей Келли Тейлор себе дороже - попросил у Чеза раздобыть пару ее шмоток из шкафа, выслушал все эти шутки насчет того, не намерен ли он приворожить объект, и забил. А папку... А папку бросил в своем рабочем столе в Аврорате и забыл о ней.
А теперь вспомнил.
Ну, значит, кое-что у них будет, думает Айк - хоть что-то.
- Позвоню завтра этому Уэнрайту, попробую узнать, почему Чез хотел с ним встретиться, - говорит Айк с глубоким зевком - он собирался лечь спать после двенадцатичасовой смены еще пять часов назад. - А лучше, киска, ты ему позвонишь. Сделаешь вид, что знаешь все, что знал Чез - и посмотрим, как юрист мистера Тейлора относится к скоропостижной смерти миссис Тейлор.
Он зевает еще раз, устраивается как можно удобнее прямо на шерстяном пледе, служащем дивану покрывалом.
- Итак, Шиповничек, мне нужен взгляд доморощенного специалиста по семейной психологии. Если развод дело решенное, то зачем убивать жену, а если развод заказанный, то зачем убивать любовника?

[nick]ISAAC MACCOUL[/nick][status]нахер - это вон туда[/status][icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/001a/c3/6f/57-1595581400.jpg[/icon][lz]<b>Айк МакКол, 38 ^y.o.</a></b><br><i>Плохой мальчик на службе Аврората</i>[/lz]
Несмотря на звукоизолирующие чары, действуют они только для тех, кто снаружи - так что когда Коллум спускается в кухню и принимается собирать собакам и себе завтрак, Айк тоже просыпается. Имена все еще дрожат под потолком, лишь немного потускневшие - Айк стирает чары, наскоро мысленно проходится по сочиненному вчера плану действий, ну и вперед, проснись и пой.
Несмотря на всю эту кутерьму с мертвой Тейлор, чью смерть явно собираются повесить на ее любовника, есть заботы и поважнее - например, Айку совершенно не улыбается второй раз становиться отцом. Он любит Хлою, все так, любит и не жалеет о ее появлении, пусть это неплохо так перевернуло его жизнь и подкинуло немало проблем, в том числе финансовых, загнавших в итоге в это дерьмо, но Айк считает, что запасы любви в мире ограничены и претендовать на чью-то еще долю не намерен. Хватит с него детей - и он даже не сомневается, что Шиповничек такого же мнения: это она вчера, может, под эффектом от чар, была сама не своя до того, чтобы он кончил, но что Айк точно знает, так это то, что о ребенке она не мечтает.
Ну и пока она не проснулась еще, а Коллум занят приготовлением настоящего завтрака - в кастрюльке булькают сосиски, на плите разогревается огромная сковорода, свежие, еще теплые яйца заботливо приготовлены на полотенце, банка бобов открыта и ждет своего часа, а квадратные ломти лорнской колбасы уже нарезаны - Айк, едва умывшись, аппарирует в Лондон, прямо в Косой переулок - знает он там аптеку, которая открывается ни свет ни заря.
Подогреть зелье ничего не стоит, Айк насыпает туда две ложки сахара - знает, что все равно не поможет, горечь дягиля и руты все равно ничем не перебить, но так хотя бы не стошнит сразу же, а то Шиповничек блевать горазда. Откусывает кусок свежей булки, пока Коллум занят тем, что обжаривает уже отваренные сосиски и колбасу прямо в яйцах, ну и чешет наверх с чашкой - если Корнелия планирует спать до обеда, то стоит ей напомнить, что здесь не пансионат и дел у них по горло.

В этой спальне, которая прежде, много лет назад была его комнатой, а сейчас служит то ему, то Хлое, когда ту Лив все же отпускает погостить у родни отца, большие, просторные окна, вид до самого залива. Сейчас, правда, окна прикрыты шторами, чтобы солнце не мешало спать - как будто осенью здесь так много солнца - и в комнате полумрак.
Шиповничек просыпается, едва он входит  - наверное, тоже что-то профессиональное. Сонно моргает, убирает от лица волосы - но в целом вполне благосклонна к его появлению, как будто это вообще в порядке вещей, что он первое, что она видит, продрав глаза.
- Проснись и пой, киска, - бодро приветствует ее Айк, у которого с утра настроение исключительно позитивное, несмотря на все это дерьмо, в которое они с Шиповничком угодили, и, как он понимает, позитивом этим не в последнюю очередь он ей и обязан, ей и ее вчерашнему настроению дать ему вне рабочих их моментов.
- Точнее было бы сказать, пей.
Айк сует ей в руки кружку, ищет взглядом ее одежки - помнит, что у нее на чулке дырка была, надо бы поправить дело.
Плюшевый единорог, сидящий на небольшом письменном столе, над которым развешана всякая ерунда - несколько колдографий времен учебы Айка в Хогвартсе, которые для магглов выглядят застывшими, а для магов и сквибов - нет, флажки квиддичных сборных с автографами вперемешку с розетками тех футбольных клубов, за которые Айк болел, фото из "Пророка", достаточно свежее, майское, на котором Айк получает личную благодарность от Бруствера за "проявленный героизм и подрывную деятельность в тылу противника во время войны" - смотрит на Айка одобрительно, как будто тоже считает, что детей с него хватит.
- Пей давай, и до конца, - отвечает Айк на недовольство Корнелии. - Туда нельзя много сахара, иначе эффекта не будет... Да пей, не отрава это, просто контрацептивное зелье. Ничего с тобой от него не будет - особенно того, что без него, сечешь?
Черт ее знает, как она с нежелательной беременностью справляется - может, таблетки какие-нибудь пьет, только Айк после Хлои таблеткам не слишком доверяет: Лив тоже пила - и вот они уже десять лет родители с попеременным успехом. Не то что ему сильно жмет - но да, бывает, так что дело это он предпочитает под контроль брать.
- Прямо из аптеки, я не сам варил, если тебе это важно, так что не парься. Допивай и давай вниз, завтрак на столе, а у нас дел по горло, ты же спишь как сурок - до обеда, наверное, проспала бы, если бы я не поднялся.
Он наконец находит ее чулки, замотанные в трогательные комки, встряхивает, накладывает чары чистки и починки, кидает на спинку стула, следом берется за порядком помятую юбку - думает, а что сама Корнелия думает насчет всего этого.
- Как считаешь, они уже знают, кто ты? Знают, где ты живешь?