- Не мистер Кейтель, - говорит Джерри, отпуская молодую женщину - Холлидей, Холли.
От нее одуряюще пахнет едой - настоящей домашней едой, мясным соусом, солнцем, холодным чаем, и она вообще вся такая... Аппетитная, быстро подбирает Джерри слово - оно само приходит на ум.
Аппетитная - и те несколько фотографий, которые присылал ему Мэтт, не передавали и половины ее домашней очаровательности.
Джерри искренне рад за сына - на самом деле, с высоты своего возраста он считает, что такие женщины куда лучше, чем их более яркие подруги, но в Холли, кроме этой мягкости, так идущей к ее имени, есть и красота: светло-рыжие волосы, кажется, это называется клубничный блонд, пухлые естественные губы, отличная фигура со всеми полагающимися женщине формами. Она явно не изнуряет себя диетами, не похожа на ходячий скелет - Джерри засчитывает ей это в плюс, он почему-то боялся, что Мэтт выберет одну из таких женщин и не будет с ней счастлив.
С Холлидей, почему-то сразу уверяется Джерри, быть счастливым наверняка очень легко - она как будто создана для того, чтобы сделать кого-то очень счастливым.
- Не мистер Кейтель, Холли. Джерри, хорошо?
Он очень старается - старается быть приветливым, дружелюбным, но с ней это просто - она кажется немного скованной, так что Джерри хочет максимально упростить ей процедуру знакомства: думает, что и Мэтту будет приятно, если они поладят с его будущей женой.
Они хорошо смотрятся вместе - действительно, хорошо, темноволосый высокий и крупный Мэтт, следящий за собой, и Холлидей в своих коротких шортах, высоко открывающих ее еще незагорелые ноги. Джерри ловит себя на том, что рассматривает ее татуировку на щиколотке - стрекоза, несколько легких линий, ничего вызывающего - хмыкает полудивленно, отворачивается, якобы поправляя рюкзак, чтобы не мешать поцелую.

- Я, кажется, доставил вам немало забот? - спрашивает Джерри, проходя в дом вслед за Холли и сыном.
Мэтт оборачивается:
- Нет, конечно, никаких проблем, - говорит довольно искренне. - Я рад, что ты захотел присоединиться к нам здесь...
- Может, вам было бы веселее пригласить друзей? - уточняет Джерри - они не очень-то обсуждали это с Мэттом по телефону в те два коротких разговора еще из Ирака.
Мэтт гладит Холли по плечам.
- Холли хотелось тишины, да, милая? Она работает учительницей, в начальной школе, помнишь, я рассказывал?
Джерри поспешно кивает, останавливаясь возле лестницы на второй этаж.
- Конечно. Тогда становится понятно, почему вам захотелось побыть здесь подольше, - улыбается он Холли.
Мэтт смеется:
- Ну нет, через озеро частенько приезжают Ковальски - помнишь их? И у них целый выводок - трое, кажется, плюс пара кузенов и кузин... Завтра наверняка здесь будет шум и гам до небес.
- Это Четвертое июля, - пожимает Джерри плечами. - Так и должно быть. У меня есть полчаса? Я прямо с самолета, кажется, в зад... песок еще везде...

Для него есть гостевая комната - Мэтт предложил ему занять хозяйскую спальню, но Джерри вполне удовлетворился и гостевой: ему точно хватит места.
Он швыряет рюкзак к кровати, ставит полуразряженный телефон на зарядку, наскоро принимает душ - и вот теперь действительно чувствует себя дома.
Спускается вниз, ведомый ароматом - Мэтт стоит возле стола, что-то читая в телефоне, перед ним на столе стоит стопка тарелок и на них вилки-ложки.
- Холли, замечательно пахнет - честное слово, я очень надеюсь, что вам и самой нравится готовить и что все это не ради меня.
- Не говори ерунды, - Мэтт все еще смотрит на экран. - Конечно, ради тебя. Я сказал, что ты будешь до смерти рад заказанной пицце, но Холли настояла на настоящем званом ужине, ты просто обалдеешь... Простите, мне нужно перезвонить, это важно...
Он выходит на крыльцо, на ходу набирая номер.
Джерри берется за полотенце, принимается вытирать тарелки и расставлять их на столе, смотрит на Холли:
- Это не правда. Насчет пиццы - не правда. Я буду до смерти рад любой еде не из концентрата...
Ей понравится такая шутка или она решит, что он принижает ее старания?
- Но, конечно, судя по запаху, вы и правда устроили настоящий пир. Давайте, помогу. Толку от меня на кухне мало, но если говорить, что куда поставить, я справлюсь... Нам же надо поладить, так? Я очень хочу с вами поладить.

- Отлично! Пиво - это то, что нужно.
Джерри чувствует себя обласканным - и тем, как она дружелюбно его принимает, хотя, конечно, невеста Мэтта имела право рассчитывать и на большее внимание со стороны отца будущего мужа, и тем, что в холодильнике в самом деле находится холодное светлое пиво, то, что он любит, и тем, что она постаралась и приготовила настоящий домашний ужин.
Он открывает бутылку, делает большой глоток - очень хорошо, до чего в самом деле приятно вернуться - и берется за указанную бутылку вина.
- У нас будет настоящий праздник, - замечает, когда Мэтт возвращается, а Холли, наоборот, сбегает чтобы переодеться.

- Мне надо было захватить пиджак? - спрашивает Джерри - ему немного неудобно в майке с короткими руками, открывающей достаточно татуировок на руках, и джинсах, и пока Холли была в шортах, вполне соответствующих дому на озере, все было в порядке, но если она тоже переоденется подстать Мэтту...
- Брось, ты же дома. Просто у Холли не слишком-то много поводов наряжаться во время учебного года, и она действительно много сил вложила в этот ужин, - Мэтт, как кажется, Джерри немного напряжен, расставляет тарелки на большом кухонном столе, сейчас застеленном аккуратной скатертью, переносит миски с салатами.
- Все в порядке?  - Джерри кивает на телефон, экран которого все время моргает, оповещая о новых сообщениях.
Мэтт морщится.
- Можем потерять крупного клиента... Честно говоря, нашего основного клиента - после такого оправиться будет тяжело... Ну ладно, попробуем с парнями завтра все разрулить, придумать новую стратегию, может быть, сумеем заинтересовать его каким-то новым предложением... Тебе, конечно, скучно?
- Ничуть, - смеется Джерри, ставя на стол открытую бутылку вина.
Мэтт машет головой.
- Как она тебе?
Это, конечно, о Холли.
Джерри смотрит на сына - пытается снова представить его с Холли, женатым, пытается представит их детей, своих внуков.
- Показалась мне очень милой.
Мэтт польщенно улыбается, как будто милота Холли  - его собственное достижение.
- Это так. Она такая. Милая, очень добрая, очень искренняя, совсем не похожа на...
- Карлу? - заканчивает за сына Джерри, и Мэтт неуклюже улыбается, как подросток, застуканный курящим в саду.
- Да. Мы несколько раз обедали, когда мать приезжала в город.
Подробностей, очевидно, не будет - Джерри и не настаивает, хотя обращает внимание, что Мэтт зовет Карлу матерью, а не по имени.
- Она снова собирается замуж. Устроила мне небольшой скандал, когда я сказал о дате - видите ли, она хотела выйти замуж третьего и теперь это решительно невозможно, - Мэтт рассказывает и одновременно листает сообщения в телефоне.
- Снова? - переспрашивает Джерри. - Я не знал.
- Конечно, не знал. Сомневаюсь, что она пригласила бы тебя - в прошлый же раз не приглашала...
Джерри пытается понять, что он чувствует по этому поводу - что его бывшая жена выходит замуж и что не собирается приглашать его - но быстро бросает: их с Карлой развод состоялся по обоюдному согласию и Джерри с трудом может поверить, что когда-то был влюблен в эту женщину и в самом деле думал, что они проживут вместе долгие и долгие годы, а не каких-то четырнадцать лет.
- Надеюсь, этот ее брак продлится дольше предыдущего.
- Угу, - соглашается Мэтт, снова весь увлеченный своими телефонными проблемами, но отвлекается, когда Холли входит в кухню - принаряжанная, в красивом платье.
И сама тоже очень красивая - показалась ему красивой ей на крыльце, с ложкой в руке и девчачьих шортах, но сейчас - сейчас кажется еще красивее, взрослее и красивее, и она как будто знает это, то, что ее находят красивой сейчас, потому что в ней появляется какая-то легкая кокетливость, добавляющая мерцания взгляду и румянца на щеки.

Мэтт очень горд своей невестой - и не мудрено, и Джерри снова ловит себя на мысли, что Холли сможет сделать Мэтта счастливым.
Они накладывают еду, разливают вино - Джерри остается верен пиву - и когда тарелки наполнены, а разрезанный цыпленок истекает розмариновым соком на молодую кукуруз, Джерри первым поднимает стакан.
- Простите, Холли, я не умею говорить красивых речей, но все же повторю: я очень рад познакомиться с вами. Мы недолго знакомы, но мне кажется, что Мэтт не прогадал и выхватил себе самую красивую женщину в Чикаго, не говоря уж о том, что она при этом еще и прекрасно готовит... Мэтт, если ты обидишь Холли - будешь иметь дело со мной, - заканчивает он шутливой угрозой и Мэтт смеется, поднимает свой бокал.
- Я же говорил, ты ему понравишься, - говорит он Холли.
Джерри улыбается ей - улыбается искренне: все так, она ему нравится. Уже.
Уже нравится.

- Скажи, как лучше, - спрашивает его Мэтт, когда они отдают должное ужину - Джерри хвалит каждое блюдо, причем совершенно искренне - и утоляют первый голод. - Ты пригласишь Стефанию на свадьбу или лучше послать ей отдельное приглашение?
Джерри сосредоточенно накладывает себе еще уолдорфского салата к куриному бедру, потом неопределенно хмыкает.
- Что? - спрашивает Мэтт. - Она не сможет приехать? Будет где-то далеко, фотографируя очередных беженцев, спасающихся от войны? Стефания Бадаламенти - женщина, что встречается с моим отцом сейчас - военный фотограф, я рассказывал тебе о ней, выставка ее работ весной прогремела в Нью-Йорке, Джерри тоже есть на паре снимков, - добавляет он для Холли.
Джерри запивает пивом прожеванный горошек, отставляет стакан.
- Видишь ли, мы со Стефф вроде как... Остались друзьями. Точнее, приятелями. Просто знакомыми. В общем, едва ли она примет приглашение, - поясняет Джерри.
Мэтт выглядит действительно огорченным.
- Но почему?
Джерри пожимает плечами.
- Ну вообще-то она убежденная пацифистка, ее работа - способ привлечь внимание общественности к театру военных действий и роли Штатов в мировых катаклизмах. Как только мы зашли дальше, чем пара бутылок пива в армейской палатке раз в полторы-две недели, когда оба могли найти время, несовместимость наших взглядов на реальность дала о себе знать...
- Но вы встречались три года! - говорит Мэтт с таким обвинением, как будто трехгодовой срок отношений должен заставить Джерри или Стефанию поменять свои взгляды. - Три года! Я думал, вы собираетесь пожениться, и мать тоже так думала...
Джерри принужденно смеется.
- Чего ты от меня хочешь? Поверь, мне тоже жаль, что все так кончилось. Давай сменим тему - не обсуждать же мои неудавшиеся отношения за ужином с твоей невестой. Холли, извините меня - я должен был предупредить Мэтта заранее, но не думал, что он захочет пригласить Стефф на свадьбу...
- Три года! - снова повторяет Мэтт с тем же возмущением. - Три года - и все!

Милая девочка вступается за его расставание со Стеф перед сыном - очень любезно с ее стороны, Джерри благодарен, что она уводит разговор в сторону, но еще больше благодарен телефонному звонку, заставляющему Мэтта сорваться с места прямо от недоеденного куска цыпленка.
- Холли, - пытается он смягчить ее огорчение, - ничего, что Холли? У вас очень красивое полное имя, а Холли звучит намного более... по-домашнему, да? Для своих. Я не хочу оправдывать Мэтта, но уверен, что это закончится - завалы на работе, я имею в виду. Поверьте, это намного лучше, чем постоянные командировки - честное слово, Холли, мать Мэтта могла бы многое рассказать о том, как тяжело быть замужем за человеком, которого не бывает дома месяцами. В общем, в конечном итоге Стефании не понравилось и это - я пропустил несколько важных приемов, где ей хотелось не быть одной, затем - саму церемонию награждения. Возможно, к лучшему - мы привыкли друг к другу в совсем других условиях, и, если честно, я не думаю, что у нас получилось бы что-то здесь, где я без формы, а она знаменитость...
Это, должно быть, пиво - Джерри приканчивает вторую бутылку и у него развязался язык, а еще, наверное, он малодушно не хочет объяснять это Мэтту сам и надеется, что Холли сделает всю работу за него: знает, что Мэтт считает, что его военная служба разрушила семью, и не хочет затевать разговор, который даст сыну возможность снова заговорить об этом.
Особенно сейчас, когда он решил остановиться - осесть здесь, в гражданской жизни, закончить с войной.
Не ради Стефании, конечно - Джерри нисколько не приукрашивает, когда говорит, что они со Стеф слишком разные - но, может быть, ради того, чтобы дать себе еще один шанс. Стать ближе к сыну, попробовать что-то сделать с отношениями между ними - стать если не хорошим отцом, то хорошим дедом.
Хорошим свекром для этой девочки, отец которой умер несколько лет назад - почему нет.
Нельзя всю жизнь провести за океаном, даже если за столько лет стало казаться, что вся твоя семья там, и этот ужин, эта привлекательная женщина, которая искренне старалась, чтобы ужин ему понравился, то, что сын приехал встретить его в аэропорт, напоминает Джерри, что это не так.

- Да ладно, это не самая интересная тема и снимки не самые удачные - меня там и не узнать. Давайте поговорим о чем-нибудь получше - не то что мне неприятна тема, просто рассказывать и правда не о чем. Иногда люди просто расстаются, поняв, что не подходят друг другу - с возрастом понять это становится все проще, сказывается опыт, - смеется Джерри. - Старый альбом? Видели, наверное, те фото, где Мэтт учится плавать? Это было в... В девяносто четвертом, мне кажется, да. Я восстанавливался после четвертого тура - самого неудачного - целых полгода провел в Штатах, научил его плавать, рыбачить и разжигать костер с помощью лупы и солнца, отвел в первый класс...
Джерри с удовольствием погружается в воспоминания - наверное, то лето было одним из немногих, если не единственным, когда он в самом деле был Мэтту настоящим отцом.
Погружается так глубоко, что едва слышит разговор Мэтта из гостиной - только замечает, как огорчается Холли, как поспешно опускает голову.

Мэтт возвращается, кладет телефон рядом с тарелкой, без энтузиазма смотрит на недоеденного цыпленка и хватается за бокал.
- Завтра утром мне придется съездить в город... Знал бы - остался сегодня, чтобы разрулить все пораньше и побыстрее вернуться, но все случилось буквально за час... Ладно, найдете, чем заняться без меня до обеда? Холли, детка, ты же не очень огорчишься? Я приеду еще до вечера, зато не буду мешаться тебе на кухне...
Он дотрагивается до руки невесты, но телефон снова мигает - новое сообщение.
- О черт, - ругается Мэтт, забывая о своем жесте. Снимает блокировку, читает, что-то быстро набирает левой рукой, правой держит вилку - Джерри сомневается, что сын вообще сейчас понимает, что ест.
- Вы умеете рыбачить, Холли? - спрашивает Джерри, надеясь отвлечь ее, и с этой же целью подливает ей вина. - Хотите, завтра порыбачим вместе? С утра лучшая рыбалка, надеюсь, я еще не забыл, как это делается...

Она выглядит огорченной, но не спорит - не спорит и старается даже не подавать вида, что огорчена, это Джерри замечает.
Старается до той минуты, пока Мэтт не решает рассказать отцу о смешном случае - только, выходит, Холли не считает этот случай смешным, и улыбка поспешно сползает с лица Джерри, едва невеста его сына рассказывает ситуацию по-своему.
И в ее пересказе и правда нет ничего смешного - вообще-то, Джерри сейчас считает, что Мэтт был не прав, если знал о пережитом Холли и все равно тащил ее в воду.

- Вообще-то, нет, - говорит Джерри, глядя на сына. - Вообще-то, ты боялся. Темноты, помнишь?
Мэтт смущенно постукивает вилкой о край тарелки.
- Правда? - спрашивает тихо. - Я не помню такого. Карла никогда ничего подобного мне не рассказывала...
- Правда, - Джерри отпивает - это уже третья бутылка пива, но ему не хочется заканчивать вечер, до сих пор не хочется. - Правда. Только у тебя это прошло, когда тебе было семь - наверное, потому что никто и никогда специально не заталкивал тебя в темную комнату.
Мэтт смущается еще сильнее, смотрит в тарелку, потом все же смотрит на Холли.
Джерри потягивает свое пиво, над столом повисает тишина, но, как ему кажется, хорошая тишина.
- Прости. Прости, Холлс, - говорит Мэтт после паузы. - Прости, милая. Я не знал, что для тебя это так серьезно.
Джерри осторожно касается своим стаканом края его бокала в знак одобрения.
Экран телефона Мэтта вспыхивает и гаснет, вспыхивает и гаснет. За кухонными окнами начинает смеркаться - сумерки ползут между деревьями, окрашивают озерную гладь чернильной темнотой.
- Нам не обязательно заплывать на середину, можем вообще остаться возле берега - или на мостках. Это рыбалка, Холли, - Джерри улыбается. - И если вы не хотите, я не стану настаивать. А если захотите рискнуть, то я буду рядом.

Ужин заканчивается намного лучше, чем начинается, по крайней мере так кажется Джерри - Мэтт заглаживает неловкость, переворачивает телефон экраном вниз, участвует в разговоре. Очень много касается Холли - Джерри замечает это, отводит взгляд, усмехаясь: ему приятно находиться рядом с сыном и его невестой, разве что он беспокоится, не мешает ли им, так что когда паузы в разговоре становятся длиннее, а за окнами сгущается ночь, решает первым обозначить, что им больше не нужно тратить время на него.
Десерт доеден, бутылка вина выпита, Джерри допивает четвертую бутылку и это его норма - выпьет больше и пиво ударит в голову.
- Холли, это был самый вкусный цыпленок, что я ел в жизни, примите комплимент. Клянусь, сделаю что угодно, чтобы получить еще кусок как-нибудь... Ну, моя очередь разбираться с посудой, так? Мэтту рано вставать, а вы проторчали на кухне, готовя такой отличный ужин. Будет справедливо, если посуда останется мне.
Мэтт гладит Холли по колену по шелковому подолу.
- Ну как, детка, воспользуемся предложением?
- Идите, идите, - подмигивает Джерри Холли. - Я все равно быстро не усну из-за смены часовых поясов. И еще раз, Холли, мне очень приятно с вами познакомиться. Жалею, что это случилось только сейчас, а не много раньше.

За отличным ужином идет не менее прекрасный завтрак - даже на втором этаже пахнет свежим кофе и беконом, и Джерри, просыпаясь в гостевой комнате, даже удивлен тем, как крепко ему спалось: обычно после возвращения пару суток он в самом деле мается из-за смены поясов, потом наступает пора акклиматизации, других забот, сопровождающих возвращения из тура, но сегодня все иначе.
Он оставил окно открытым - было не душно, не холодно, он так и проспал поверх одеяла, наслаждаясь этой прохладой летней ночи после вечной сухости пустыни, и по пробуждению его ждет приятный сюрприз: готовый завтрак.
Эта девочка просто сокровище, думает Джерри, умываясь в единственной ванной второго этажа - еще одна ванная на первом, дом не так чтобы очень большой.
Здесь повсюду следы присутствия женщины - прошлым днем Джерри не обратил внимания, зато сейчас обращает: несколько флаконов - шампунь и кондиционер для волос, еще какие-то тюбики, которые он не рассматривает, фен, аккуратно выложенный на полку возле раковины, две зубные щетки в стаканчике и отбеливающая паста.
Он с удовольствием умывается прохладной водой, смывая остатки сна, затем спускается вниз, переодевшись в шорты и майку - через раскрытое кухонное окно видно, что Холли предпочла не сидеть в доме. Джерри и сам сделал бы то же самое - утро отличное.
И завтрак отличный.
- Начнем с кофе. Доброе утро, Холли, - говорит он, наливая себе в кружку кофе из пузатого кофейника. - Съем все, на что вы сами не претендуете.
Обжаренные тосты выглядят очень аппетитно - Карла недожаривала, Стефания пережаривала, Холли удалось поймать золотую середину - Джерри не садится, но хватает тост с тарелки, за что получил бы от Карлы по рукам, откусывает добрую половину, запивает огромным глотком кофе.
Идеально.

Вокруг озера хватает домов - сейчас, наверное, участок здесь стоит немало, но Джерри никогда не намеревался продавать этот дом: всегда хотел, чтобы он остался Мэтту и чтобы Мэтт мог приезжать сюда со своим детьми. Чаще, чем выходило у самого Джерри - и, кажется, так и будет, потому что Холли дом нравится.
Она выглядит свеженькой и отдохнувшей, и чуть мечтательной - наверное, именно так и должна выглядеть счастливая невеста перед свадьбой, и Джерри очень рад этому. Он любит сына, разумеется, любит, но сейчас, познакомившись с Холли, он хочет, чтобы и она была счастлива - чтобы Мэтт сделал ее счастливой, чего бы это ни стоило.
Он оборачивается на мальчишеские крики, замечает взрослых, спускающихся к озеру с цветастыми чашками - должно быть, тоже хотят выпить кофе у воды, пока не жарко.
- Эй, Холли! Мистер Кейтель! - машет им рукой Тим Росси, которого Джерри помнит мальчишкой лишь чуть-чуть старше Мэтта в девяносто четвертом. - Привет, мистер Кейтель! Рад вас видеть! Сандра, посмотри, отец Мэтта приехал!
Сандра - сестра Тима, которую Джерри тоже знал еще ребенком - присоединяется ко всей ораве, на руках у нее младенец, она высоко вскидывает руку.
- Привет, мистер Кейтель! Научите плавать моего старшего? - и смеется - у нее хороший, веселый смех. - Папа приедет к обеду, будет рад вас видеть, мистер Кейтель, но в воду не полезет даже ради внука!
С их отцом - отцом Тима и Сандры - Джерри почти дружит: они частенько рыбачили, когда Джерри доводилось здесь бывать, а еще Джейк, юрист в небольшой, но очень приличной конторе, посоветовал Джерри и Карле хорошего консультанта по разводам, когда пришло их время.
- Тоже буду рад увидеть Джейка! - кричит Джерри в ответ. - Дай мне допить кофе и я сделаю из твоего старшего морского котика!

- Ноутбук с фильмами? - удивляется он. - Да, можно было бы... Насчет рыбалки - мы проспали, Холли. Простите. Я не помнил, что здесь так хорошо спится, а сейчас детвора распугает всю рыбу. Может быть, завтра, если выйдет проснуться пораньше?
Отдавая должное завтраку, он разламывает вилкой яичницу, подбирает тостом растекающийся желток, отправляет в рот хрустящую полоску бекона.
- Так почему бы не сделать все это? - спрашивает, прожевав. - Разувайтесь, поиграйте с ними в постройку замка, Холли. Ребята будут в восторге - Тиму и Саре очень нравилось, когда с ними возились взрослые, да вам и самой понравится... Что вас останавливает, Холли? Это же лето. Летним днем нельзя смотреть фильмы с ноутбука, Холли, я серьезно. Для этого у вас будет осень, зима и весна.
Целый выводок детей - не меньше пятерых - вопит, резвясь на мелководье у берега. Однажды к ним присоединятся и дети Холли и Мэтта - Джерри надеется, что они не остановятся на одном ребенке, а сделают хотя бы парочку.
Холли наблюдает за игрой детей с такой смесью радости и зависти, что Джерри уверен: ей нужно провести хотя бы день, также непосредственно веселясь.
- Давайте сделаем вот как. Я уберу тут после завтрака, а вы пойдете наверх, переоденетесь в купальник и присоединитесь к нам, пока вода бодрит. Будет весело, Холли, честное слово. Обещаю не тянуть вас на глубину - найдем надувной матрас, будете под присмотром. Договорились? Если вам не понравится, обед готовлю я. Соглашайтесь.
Ему хочется, наверное, чтобы ей было весело - вообще-то, Джерри помнит, как она огорчилась вчера из-за необходимости Мэтту уехать, хоть и старалась не подать вида, так что он надеется ее отвлечь. Отвлечь, развлечь.
Ему нравится, как она улыбается - очень сильно нравится.
И Джерри опасается, что Мэтт совершит те же ошибки, что совершил он сам - что Мэтта слишком часто не будет рядом и однажды Холли это надоест, и совершенно справедливо. Надоест смотреть в одиночестве фильмы, надоест разогревать остывший ужин, надоест быть одной, пока Мэтт на работе. Джерри не желал бы этого никому из них - ни сыну, ни его будущей жене.

Мальчишки - трое Тима и двое Сандры - в полном восторге, вбегают в озеро, поднимая брызги. Джерри заходит за ними, ноги увязают в мягком прохладном иле, вода кажется совсем теплой, чуть желтоватой, того особенного цвета, который не передать словами. Оборачивается Холли - она зашла по колени, теперь смотрит на озеро с опаской, переминаясь с ноги на ногу. До нее тоже долетели брызги - капли воды блестят на руке, на бедре.
Джерри случайно скользит взглядом по ее ногам, округлым бедрам, незагорелому животу, одергивает сам себя - какое ему дело до ее фигуры. Никакое - лишь бы нравилось Мэтту, однако завистливый взгляд Сандры все же замечает и улыбается этому взгляду про себя. Да, она красива - невеста его сына красивая женщина, нужно это признать, и ее красота имеет мало общего с ухищрениями дизайнеров или визажистов - это другая красота, та, которая, может, не бросается в глаза, однако с каждым взглядом становится все выразительнее.
- У вас очень красивая татуировка, Холли, - говорит Джерри, когда понимает, что пойман за разглядыванием. - Я обратил внимание еще вчера, ну, стрекоза. Сами понимаете, интерес почти профессиональный...
В конце концов, у него куда больше татуировок - на обеих руках, на груди, на спине, и их не назвать красивыми, разве что орла, цепко зажавшего в когтях земной шар и раскинувшего крылья по лопаткам. Татуировки тоже были камнем преткновения между ним и Карлой - а что не было? - и ему кажется, что стрекоза на щиколотке Холли это хороший знак.

Ребята помладше уже нацепили надувные рукава, хлопают по воде, расставив пальцы, заплывая довольно далеко. Джерри убеждается, что все в рукавах, а единственный малец в этом выводке, умеющий плавать, держится достаточно уверенно, и подмигивает Робби, старшему сыну Сандры.
- Хочешь научиться плавать, как твой кузен?
Тот застенчиво кивает, стоя рядом с Джерри - вода доходит мальчишке до пояса, он поглядывает на оставшиеся на берегу рукава.
Джерри подтягивает поближе надувной матрас в цветах американского флага - очень патриотично.
- Во-первых, не бойся, понял? Не паникуй. Ты всегда сможешь опустить ноги и встать на дно, - говорит Джерри мальчишке. - А во-вторых, если начнешь паниковать, то перестанешь соображать, а это очень, очень плохо. Помни, что я рядом, и Холли рядом - мы смотрим за тобой и не дадим утонуть, договорились?
Робби кивает, неуверенно берется за матрас, но все еще боится оторвать ноги от дна.
Джерри легонько тянет матрас на себя:
- Держись за матрас обеими руками и попробуй лечь на воду... Роб, вытягивай ноги и бултыхай ими - дай воде тебя поддержать, чувствуешь?
Он катает Робби, уцепившегося за матрас, по мелководью, зайдя едва по пояс, периодически оборачиваясь на остальных детей, затеявших игру с ярко-синим мячом чуть ли не на середине озера.
- Эй, эй, отряд Дельта! Возвращайтесь к берегу! - кричит Джерри. - Возвращайтесь, я считаю до одного: три! Два!..
Четыре белобрысые головы дружно устремляются поближе к берегу - отряд Дельта чтит свою избранность и учится дисциплине.
Джерри возвращает внимание Робби, тянет матрас еще подальше от берега, пока вода не достигает его плеч.
- Холли! - зовет женщину, не рискующую заходить поглубже. - Здесь еще можно стоять - хотите покататься на матрасе вместе с Робби?
Он подныривает под матрас, выныривает рядом с мальчишкой, промаргивается и протягивает Робби обе руки:
- Отпускай матрас и держи меня за руки. Не бойся. Держи голову над водой, не нахлебайся и не забывай про ноги... О черт!..
На напоминание о ногах Робби реагирует бурно  барахтается как щенок, окатывает Джерри озерной водой и хохочет.

Наконец Сандра выгоняет ребятню на берег погреться. Джерри толкает матрас к Холли.
- Поднимайтесь на борт, мэм. Переплывем озеро и я покажу вам, где завтра будем рыбачить. По берегу путь займет целый час и нам придется обходить частные владения, а вплавь будем на месте через двадцать минут - и с вами будет матрас, Холли. Я не дам вам попасть в воду. Плывем?

- Не бойтесь, мы переплывали это озеро с Мэттом несколько раз на матрасах и без, - говорит Джерри, отталкиваясь от глинистого дна, пока Холли устраивается на скользкой поверхности плавсредства. - Здесь нет ни волн, ни водоворотов - просто представьте, что лежите на диване.
Матрас легко скользит по поверхности озера, Джерри толкает его одной рукой, широко загребает второй - солнце печет плечи, выступающие из воды, блики на воде слепят, Джерри прищуривается, фыркает, когда Холли рассказывает о своей татуировке.
Раз за разом поглядывает на стрекозу на ее щиколотке - она совсем близко, капли воды дрожат на светлой коже, искажая рисунок. Розовый лак на ногтях отражает красный пластик матраса и кажется ярче - Джерри ловит себя на мысли дотронуться до беззащитно выставленной ступни; будь Холли его дочерью, так бы и сделал, но сейчас, разумеется, останавливает себя.

- Хороший мастер попался, - с одобрением отмечает он между размеренными гребками на ее рассказ о том, что татуировка не причинила боли. - Повезло. Свою первую татуировку я делал в Багдаде, и, признаться, этот опыт надолго отбил у меня охоту к продолжению. Хорошо еще, что обошлось без заражения или других неприятных последствий... Честно говоря, я был еще мальчишкой - первый бой вскружил голову, по большей степени тем, что мы выжили. Вчерашние незнакомцы, мы стали друг другу больше чем братьями за какие-то сутки - наверное, ничто больше не действует так, как огонь противника, утихающий лишь на несколько минут для перезарядки артиллерийский орудий.
К его удивлению, просто рассказ превращается едва ли не в исповедь - Холли умеет слушать и ее интерес кажется непритворным.
Джерри останавливает себя прежде, чем ударяется в воспоминания, которые запросто испортят этот летний день - прежде, чем нить повествования неминуемо приведет его от первого боя и первой победы к первым потерям и первым прощаниям.
- Вот она, - он останавливает матрас, цепляется за край, подтапливая всю конструкцию, демонстрирует Холли черные буквы на внутренней поверхности левого предплечья. - Семпер Фи. От латинского выражения Семпер Фиделис - всегда верен. Девиз морской пехоты. Не знаю, рассказывал ли вам Мэтт, я тридцать лет прослужил в Корпусе...
Если и рассказывал, ей, возможно, не так уж интересно - как правило, это все имеет значение только для ветеранов, потому что когда первые впечатления улеглись, ни Карла, ни Мэтт не расспрашивали его, когда он возвращался из очередного тура.
Возможно, в этом была здоровая попытка не множить стресс - так это объясняла Карла. Говорила, что не хочет думать и вспоминать о том, что десять месяцев в году он рискует своей шеей и следующее возвращение может быть куда более торжественным - в деревянном ящике, под флагом.
После его первого ранения она и поняла, что не хочет быть женой военного - они каким-то чудом продержались еще почти шесть лет, но разводом запахло даже раньше.
- Одиннадцать человек нас было - одиннадцать мальчишек, мы отправились в город, который только что освободили, местные жители махали нам руками, высовываясь из выбитых окон после бомбежки, и я не помню уже, кто предложил сделать одинаковые татуировки, но помню, что эта идея в тот момент показалась мне отличной. Честно говоря, она мне и сейчас такой кажется...
Джерри смотрит на буквы, ухмыляется Холли и сползает с матраса, снова подталкивая его в нужном направлении.
- Мы проторчали всю ночь в крошечной мастерской - там по стенам были развешаны рисунки, просто рисунки, даже не фотографии, но некоторые были очень красивыми. Мастер работал, не поднимая глаз, тихий мужчина лет пятидесяти, тогда показался мне едва ли не стариком. У нас были другие планы - мы хотели выпить, хотели оторваться в каком-нибудь пережившем республиканскую армию баре, но вместо этого всю ночь провели, глазея на то, как пожилой араб разрисовывает одного американского мальчишку за другим... Я вернулся туда через четыре года-  нашу часть перекидывали с базы на базу, пару недель мы были в столице, и я отправился туда снова, каким-то чудом нашел нужное место, город изменился до неузнаваемости, но мастерская была на месте - и мастер узнал меня. Я знаю, звучит неправдоподобно, но, Холли, это чистая правда. Наверное, он узнал свою работу - но все равно, он едва говорил по английски, но мы сумели объясниться, и я получил другое - пса на ребра.
Эта картинка Карле не нравилась больше всего - намеренно уродливый питбуль, угрожающе скалящий пасть, весь будто состоящий из когтей, клыков и шипастого ошейника, и надпись ниже - дьявольские псы.
Еще одно название - неофициальное, и Джерри любит и эту татуировку: не гордится ей, но любит.
- Что означает ваша стрекоза? То есть, простите, она означает что-нибудь?
Его татуировки - это как названия глав книги, которая написана шрамами - несколько огнестрельных, келлоидные рубцы от пламени взорвавшегося хамви, ножевое сзади, которое стоило ему левой почки. Ее же татуировка должна рассказывать о чем-то другом - и Джерри хотел бы послушать.
Здесь, посреди озера, им либо молчать, либо разговаривать о чем-то - и может, он спрашивает о личном, но, наверное, дело в том, что они вдвоем посреди этого озера и даже вопли выводка Росси, которых Сандра и жена Тима - Джерри, хоть убей, не может вспомнить ее имени - пытаются накормить ланчем, доносятся будто издалека.
- Хотите набить еще что-нибудь? - спрашивает Джерри с любопытством - интересно, нравится ли Мэтту.
Наверное, да - стрекоза выглядит... ну, волнующе, как будто намекает, что за внешностью пай-девочки - учительницы в начальной школе, поправляет себя Джерри - есть кое-кто другой. Женщина, которая может сделать татуировку, сексуальную татуировку.

- Мне кажется, это отличная история, зря вы так, - отрицает Джерри. - Теперь я знаю о вас чуть больше - например, что у ваших дедушки и бабушки была ферма, а еще что вы в детстве ловили стрекоз.
Он приехал сюда, чтобы они узнали друг друга получше - ну, такая болтовня нравится Джерри больше, чем вариант обменяться анкетами. Едва ли в анкете есть пункт о ферме или фасетчатых глазах стрекоз - и уж тем более, о том, как они оба сделали свои первые татуировки.
Джерри задумывается об этом - но ненадолго: смеется, когда она с чем-то вроде сожаления говорит о том, что эта стрекоза останется ее единственной татуировкой.
- Вульгарным? Боюсь представить, что он тогда думает обо мне...
Вообще-то, это похоже на Мэтта - ему не нравятся татуировки, пиво, боевики по телевизору. Карла говорит, что молилась об этом - о том, чтобы их сын вырос приличным мужчиной, интеллигентным, вот какое слово она использовала, но Джерри кажется, что в этой интеллигентности немало от занудства.
Он не говорит об этом вслух - и не говорит, что татуировка Холли ничуть не выглядит вульгарной. В том числе молчит и потому, что она может спросить - а какой тогда выглядит ее стрекоза на щиколотке, и что же ему говорить - сексуальной?
Едва ли это будет уместным - ее сексуальность уж точно не тема для обсуждения с ним, но Джерри все равно думает: это у всех так? Какой-то инстинкт заставлять оценивать женщину и с этой точки зрения, пусть она даже невеста твоего сына, или он слишком долго проторчал на военной базе в окружении мужчин?

Они действительно доплывают. Джерри толкает матрас почти к самым мосткам, далеко выступающим из заросшего камышом и ежевикой берега.
- Нисколько не устал, и знаете, это хорошо. Хорошо, что вам так кажется. Мне тоже кажется, что мы знакомы куда дольше - может, к сентябрю станем хорошими друзьями. Я надеюсь задержаться в Чикаго - знаете, посмотреть на внуков и все такое.
Матрас мягко врезается в заросшую тиной опору мостков. Под ними прохладно, круги на воде у самого берега свидетельствуют о том, что здесь есть рыба.
Наверное, озеро чуть обмелело, сначала думает Джерри - прежде эти мостки были ниже - а затем понимает, что это другая постройка: новее, добротнее. Старые мостки - те, с которых они рыбачили с Мэттом больше двадцати лет назад - едва угадываются левее в зарослях камыша.
При приближении матраса лягушки в камыше прекратили свое хоровое пение, но сейчас снова начинают - то одно, то другое "ква" звучит распевкой.
Джерри вытягивает руки, хватается за край мостков, подтягивается и выбирается из воды - встает сперва на колено, затем выпрямляясь. Длинный деревянный настил ведет прямо в берег, гладкое дерево нагрето солнцем.
- Хватайте меня за руки, Холли, я помогу вам подняться - не торчать же вам на матрасе, к тому же, мы еще не на месте.
Джерри обхватывает ее за кисти, поднимает на мостки, в последний момент перехватывая за талию, чтобы удержать от возможного падения - матрас, от которого она оттолкнулась, медленно дрейфует вдоль берега, но куда ему тут деться. К обратному пути Джерри сплавает за ним и пригонит поближе, а сейчас пусть покачивается яркой кляксой поблизости.
- Ну что, пойдем дальше? Жаль, я не догадался захватить ваши сандалии, здесь в траве могут быть мелкие камни. Держитесь за меня, нам нужно добраться вон туда, видите? Там, возле дерева у само воды, видите спуск в камыши? Там старые мостки, давайте разведаем, можно ли туда добраться - в корнях деревьев живет полно рыбы, так что там будет самый хороший клев с утра, если мы проснемся...
После гладкого нагретого дерева трава кажется прохладной под ногами. На берегу они вступают под тень густого кустарника - Джерри раздвигает руками заросли, отыскивая едва приметную тропинку к старым мосткам, оглядывается.
- Совсем немного осталось, почти пришли.

Старые мостки выглядят достаточно крепкими, просто заросшими травой и заброшенными. Джерри первым спускается на потрескивающий настил, пробует на прочность, идет дальше, обходя провалившуюся доску. Мостки все еще достаточно крепкие, Джерри подпрыгивает несколько раз на краю, но и тут они выдерживают - несколько торчащих досок не в счет.
- Идите сюда, не бойтесь, - зовет Джерри. - Посмотрите, оно того стоит.
Это, как ему кажется, и правда стоит такого пути - с края мостков все озеро как на ладони, в прогал между деревьями виднеется их дом, припаркованный хаммер Джерри, открытое на втором этаже окно в ванной. А за ним - Игл-Маунтин, пик которой покрыт снегом даже летом.
Эту картину Джерри вспоминал в пустыне чаще всего - озерная гладь, буйная зеленая растительность, дом, где они проводили уик-энды семьей...
- Когда Мэтт был маленьким, мы приплывали с ним сюда, рыбачили, устраивали пикники, а когда приходило время возвращаться, Карла зажигала свет в спальне, чтобы мы его увидели, и это был знак, что ужин на плите и нам пора возвращаться. Домашний маяк, так Мэтт его называл, этот свет. Он рассказывал вам?

Ежевика приторная, спелая, и у Холли край губ выпачкан в ежевичном соке - Джерри смотрит на это темное пятно и никак не может придумать, как сказать ей о нем, а затем она слизывает сок с губ и все, пятна больше нет, а Джерри приходится напомнить себе, что эта красивая женщина рядом с ним - невеста Мэтта, его сына, а ее теплая заинтересованность - всего лишь дружелюбие.
Это его неприятно удивляет - собственная реакция в первую очередь, и Джерри надеется, что Холли не заметит его слишком пристального взгляда и не почувствует себя неловко.
- Сомневаюсь, что Карла, - несколько принужденно и после небольшой заминки говорит он, отводя взгляд - а затем до него доходит: Мэтт ей не рассказывал. Это воспоминание, которое ему, Джерри, кажется таким важным, на самом деле ничего не стоит для его сына - и эта правда выбивает почву из-под ног.
Джерри слушает рассказ о домике на дереве, глядя на открытое окно ванной на втором этаже - думает, что, наверное, в этом нет ничего странного: люди запоминают совершенно разные вещи, для Мэтта с этим домом наверняка связано что-то другое, какая-то другая история про них троих, о том времени, когда они были семьей.
Непременно что-то должно быть - обязательно.

- Вы замерзли? - спрашивает, потому что она ежится, обхватывает себя руками, когда солнце скрывается за облаком. По плечам бегут мурашки, соски проступают через тонкую ткань купальника. Джерри опускает протянутую было руку, напоминая себе вновь, что эта женщина здесь лишь ради его сына.
Облако небольшое - Джерри задирает голову, рассматривая его причудливую форму, щурится.
- Сейчас потеплеет. Это просто облако.
Просто облако движется медленно, лениво - на следующей неделе обещали дожди и Джерри с нетерпением ждет, но сегодня небо ясное, и ночь тоже будет ясной. Самое то для фейерверка.
- Так испеките этот пирог. По рецепту вашей бабушки, вы же знаете рецепт? Наверняка знаете - а здесь полно ежевики. Соберем сколько нужно в листья и на матрасе перевезем на наш берег. Если нужно что-то еще, я могу съездить, только скажите, что. Ежевичный пирог, да еще с такой рекомендацией - это же чудо. Наверняка вы балуете Мэтта, но правда, Холли, кто в своем уме откажется от пирога с ежевикой, и можете командовать мной на кухне, говорите, что делать, если вам самой не хочется. Давайте? Не буду врать, я теперь могу думать только о пироге с ежевикой.
Не только - но пирог с ежевикой самое безобидное, и Джерри цепляется за этот пирог, уговаривая себя, что на него так подействовало возвращение, смена часовых поясов, накатила ностальгия здесь, где они однажды были счастливы несколько недель втроем, он, Карла и Мэтт.
Вот что с ним - и у этого внезапного влечения к невесте сына совсем другие корни, а значит, это не настоящее, всего лишь отражение совсем других эмоций, которые его мозг не сумел грамотно перевести.
Не настоящее и пройдет - а ему нужно научиться снова правильно трактовать проявленное дружелюбие.

Пока они собирают ежевику в широкие прохладные листья, Джерри неотступно преследует мысль, что он сейчас занимает чужое место. Что это Мэтт должен катать свою будущую жену на матрасе по озеру, показывать ей укромные места, пользуясь тем, что это озеро не стало добычей модных курортов. Бродить с ней по густой траве, целовать, убедившись, что их не видно с того берега малышне Росси, заниматься сексом, если ей по нраву такие порывы - почему-то Джерри кажется, что ей бы могло понравиться. Показалось бы романтичным, вот что - стало бы еще одним приятным воспоминанием, о котором не расскажешь детям, но которое будет заставлять переглядываться и улыбаться друг другу.
Джерри надеется, что Мэтт не будет так глуп, чтобы упустить это - надеется, что что ни с Холли подходят другу другу на самом деле, подходят куда больше, чем ему показалось на первый взгляд, и будут счастливы вместе.
Еще вчера он смотрел на Холли как на женщину, которая может сделать его сына счастливым, должна это сделать - но сегодня настроение Джерри меняется: она тоже заслуживает счастья, заслуживает как можно больше счастливых воспоминаний, крепкий брак, мужа, который будет дома чаще, раз в неделю.
Ему бы поговорить об этом с Мэттом, вот что думает Джерри - поговорить, сказать, что позже тот будет жалеть, что не проводил время дома, жалеть так же, как сейчас жалеет Джерри. Работа важна, разумеется, и деньги с неба не сыпятся, но не важнее семьи - Джерри сейчас это очень хорошо понимает, потому, наверное, так воодушевился возможностью провести эти несколько дней в доме на озере с сыном и его невестой, потому, наверное, и принимает горячую благодарность, которую испытывает к Холли за ее дружелюбие, за симпатию, не помещающуюся в рамках.

- Я плохо выхожу на фото, - смеется Джерри, глядя вверх - она стоит на мостках, наклонившись и с сомнением разглядывая воду.
Он наощупь находит в глубине перекладину между опорами мостков - она покрытая тиной, но достаточно крепка - по крайней мере, может послужить точкой упора - и поднимает вверх обе руки:
- Смотрите, Холли, здесь можно встать - видите, я стою. Вам не придется прыгать в воду, просто аккуратно спуститесь и ухватитесь за матрас. Давайте, садитесь на край и съезжайте - я вас здесь ловлю, видите?
Наверное, им все же нужно было предпринять поход по суше, думает Джерри, когда она неуверенно садится на край мостков и спускает ноги. Стрекоза оказывается совсем близко, Джерри обхватывает ее одной рукой под колени, держась за опору и балансируя на скользкой трубе в глубине.
- Держитесь за плечи и спускайтесь, нащупаете эту трубу и сразу почувствуете себя лучше.
Долгие полминуты она очень близко - они очень близко друг к другу. Джерри чувствует тяжесть ее тела, мягкость груди плечом, гладкую спину, пересеченную завязками от купальника, широкие бедра, прижатые к его бедрам. Затем она нашаривает в воде опору, встает сама, переставая хвататься за него, и Джерри может отпустить ее, может и отпускает, вспоминая, что дышать он тоже умеет.
- Отлично, видите, полдела сделано - держитесь за матрас и работайте ногами. Может, выйдет не слишком изящно со стороны, но на нашем берегу окажемся совсем быстро, - ему очень хочется вычеркнуть из памяти прошедшие полминуты - те, где она была так близко. Вычеркнуть и вернуться к прежнему, нормальному положению вещей - держать в уме, что она совсем скоро выйдет замуж за его сына и смотрит на него как на деда своих детей.
Вот об этом нужно помнить - а не о том, как ее тело прижималось к его телу, не о том, какой гладкой показалась ему ее кожа под ладонью, какой мягкой грудь.

Джерри отталкивается от трубы, ныряет, надеясь, что прохладная озерная вода смоет это лишнее из его головы, выныривает уже за матрасом, груженым добытой ежевикой.
- Ну что, готовы?
Не выглядит она особенно готовой - кажется, не очень-то ей здесь уютно.
- Завтра поплывем на лодке, Холли, честное слово... Здесь должна быть лодка - в крайнем случае, пойдем пешком. Но не бросать же такую ежевику, правда? Вы сами говорили, вкус совсем другой у ягоды с куста, а мы же хотим приготовить самый лучший в мире ежевичный пирог?
Джерри болтает, чтобы отвлечь ее - отвлечь от того, что она на открытой воде, и держится рядом, чтобы ей было спокойнее. Солнце в зените - отпрыски Росси загнаны на обед, противоположный берег совсем пуст, и Джерри снова кажется, что они с Холли совсем одни на этом озере.
- А если завтра наловим рыбы, я пожарю ее на на костре - вы любите рыбу на костре, Холли? Раньше здесь водился озерный сиг - отличная рыба, и ловится на простую наживку. Придется постараться, но оно того стоит - отправимся втроем, позавтракаем уже на берегу, зато к обеду будет свежая рыба, собственноручно пойманная.

Джерри ловит ее инстинктивно, когда она налетает на него и тут же отшатывается - ловит, не дает удариться о косяк и убирает руки.
- Как раз насчет стейка, - Джерри кивает себе за спину, где в кухонном окне виднеется вытащенный из сарая гриль. - Угли есть, но отсырели - только мучиться...
Должно быть, стояли здесь с прошлого года, да еще возле стены, и сейчас едва ли дадут жару.
Мысли о жаре заставляют его внимательнее всмотреться ей в лицо - она раскраснелась, лицо горит.
- Холли, вы не обгорели? Мы все же достаточно времени провели на солнце, как вы себя чувствуете? Может, вам прилечь?
Карла была очень чувствительна к солнцу - ей хватало пары часов даже с утра, чтобы остаток дня возлежать в спальне за зашторенными окнами с мокрым полотенцем на лице. Холли мало похожа на его бывшую жену, но Джерри все равно обеспокоен.
- Я хотел съездить за углями, в тот магазинчик на съезде - может, вам нужно что-то купить? Крем после загара или пантенол? Это быстро  - максимум двадцать минут и я вернусь, может, подождете меня с пирогом-то? Мне кажется, со всей этой кутерьмой с утра и нашими заплывами вам придется отдыхать после этих выходных дополнительно.
Ему все еще не по себе, что они раз за разом оказываются так близко друг к другу - все еще не по себе из-за того, какие чувства это в нем будит, заставляет снова и снова напоминать себе, что эта женщина - будущая жена его сына, будущая мать его внуков.
Красивая, нежная, веселая - большая удача, что она выбрала Мэтта.

Он быстро переодевается в сухие шорты и натягивает майку, прихватывает только бумажник, машет ей в кухонное окно, когда трогает внедорожник с места, улыбается, когда она машет в ответ - ловит себя на этом, качает головой: да что же такое.
В магазинчике людно - Джерри приходится отстоять целую очередь, чтобы расстаться с двумя сотнями под одобрительным взглядом девицы с пирсингом в нижней губе, которая пробивает товары на кассе перед выходом.
- Счастливого Дня независимости, - дежурно говорит она, пока Джерри навьючивается двумя огромными бумажными мешками. - Приходите еще.
На обратном пути он выжимает газ - непредвиденная очередь в магазине превратила двадцать минут в целых полчаса.
Паркуется, затаскивает покупки прямо на кухню, где уже полным ходом идет подготовка к пирогу.
- Холли, только посмотрите, что мне удалось найти! - Джерри демонстрирует фунтовую пачку пломбира. - Самое то к пирогу, ведь так? И если перегрелись на солнце, всегда можно остыть изнутри.
От гриля, наполненного углями, идет белесый дым, стелется над озером. Джерри, пожалуй, хотел бы, чтобы это мгновение никогда не кончалось: слишком все хорошо, почти идеально.
- Какой прожарки предпочитаете стейк, мэм? - спрашивает Джерри, проходя к холодильнику  и открывая морозильную камеру. После жары на улице выходящая прохлада воспринимается с удовольствием. - Средней? С кровью? Могу зажарить как подошву, только скажите. Стейк, свежая рыба и макароны с сыром - три кита, на которых я продержался всю жизнь и даже снискал немало комплиментов. Надеюсь продемонстрировать вам все три.

В окно кухни ему видно, как Холли занимается пирогом, как наклоняется, чтобы поставить форму в разогретую духовку. Светло-рыжая прядь скользит по плечу, по натянутой грудью майке - Джерри торопливо отворачивается, возвращаясь к грилю.
Она привлекательная женщина, это нормально, что ему нравится на нее смотреть, говорит он себе.
В этом все дело - ему просто нравится на нее смотреть, так же, как нравится смотреть на актрис или ведущих телевизионных передач.
Он отвык от таких женщин - от светловолосых, боящихся такой ерунды, как открытая вода, добровольно отправляющихся на кухню, охотно возящихся с чужими людьми, в этом дело. Он отвык - и потому Холли производит на него такое ошеломляющее впечатление.
Наверное, эти уговоры действуют - по крайней мере, Джерри удается сосредоточиться на розжиге гриля, пока стейки оставлены, чтобы слегка промариноваться. Соль, перец, розмарин, оставшийся после вчерашнего цыпленка - ничего лишнего, Джерри даже не стал размораживать больше двух кусков: стейк вкусный, когда только с гриля, если Мэтт захочет, Джерри лучше поджарит ему отдельно, чем заставит сына есть остывший и потерявший всю прелесть кусок.
Зато у них с Холли, видимо, планируется настоящий пир - и Джерри высыпает немного отсыревших углей на свежие, чтобы просушить.
Два куска рибая накрыты от мух бумажным полотенцем в глубокой миске, Джерри убеждается, что угли постепенно занимаются, идет на кухню, чтобы взять пива - вряд ли он сегодня еще раз сядет за руль  - и на полпути сталкивается с Холли.
У нее виноватый вид и в руках пакет сметаны.

- Бога ради, Холли! - принужденно смеется Джерри, когда понимает, чего она от него хочет. - Давайте обойдемся без сметаны  - она все равно плохо помогает, слишком жирная и только ухудшит теплообмен, вам будет жарко и некомфортно. На всякий случай я купил пантенол, он в пакете на кухне, идемте.
Пантенол в спрее - большой флакон, Джерри решил подойти к делу с размахом, учитывая, что она всю первую половину дня провела в купальнике на солнце у воды, сперва играя с детьми, а потом плавая с ним через озеро.
На кухне очень светло, пахнет пирогом, слышны вопли мальчишек Росси - все совершенно обыденно, Джерри так себе и говорит: она обгорела на солнце и ей нужно что-то с этим сделать.
- Вас не подташнивает? Перед глазами не темнеет? Не знобит? - спрашивает Джерри, пока моет руки.
Она и правда обгорела - спина красная, чем ближе к плечам, тем краснее, между лопатками цвета вареного лобстера, и на этом фоне очень ярко выделяются полоски незагорелой кожи, которая была прикрыта частями купальника.
Сейчас купальника на Холли нет, ничего нет сверху, кроме широкой майки.
- Подержите волосы, - просит Джерри, разглядывая ее голую спину, прижимает завернутый подол майки сзади у самой шеи.
Затем вспоминает, что от него требуется, встряхивает флакон, обильно наносит спрей.
- Не думал, что вы такая северянка, Холли, - пытается Джерри в светский разговор, отставляя флакон. - Я размажу, ладно?
Спрей не липкий, скорее скользкий. Джерри подтягивает край майки еще немного выше, запрещая себе думать о том, чего бы ему хотелось кроме того, что он уж делает - но это опасный путь, потому что теперь он вынужден признать, что ему бы хотелось.
Не слишком удобно, что уж - поскорее бы вернулся Мэтт, при нем Джерри куда лучше удавалось помнить, что Холли его будущая невестка.
Он размазывает спрей по спине, по плечам, между лопатками, там, где она сама не смогла бы дотянуться. Пантенол впитывается, слишком быстро, на взгляд Джерри, но он знает, что это лишь его желание задержать это мгновение, продлить возможность касаться ее голой спины, а потому не идет на поводу этой слабости.
- Через час-другой хорошо бы повторять, - напоминает Джерри, думая, что Мэтт вскоре вернется. - Если не забывать, то, может, обойдется... Съездить вам за обезболивающим, Холли?
Он проходит к холодильнику, огибая ее по широкой дуге бессознательно, собирается взять пиво, но в последний момент передумывает и берет банку колы.
- Обойдусь без пива на всякий случай. А вам нужно больше пить - и, боюсь, тоже безалкогольного, чтобы избежать обезвоживания.

- Веснушки, да, - глупо и скованно улыбается Джерри.
У нее - у Холли - тоже веснушки, наверное, проступили от солнца. Неяркие, рассыпаны на щеках, на носу - Джерри насчитал с десяток, и они ей идут. Делают моложе - да, моложе, напоминает он себе. Сильно моложе, но хоть бы и нет - она все еще невеста его сына.
Невеста его сына, мать его будущих внуков.
Джерри отпивает колы, чувствуя привкус пантенола на краю банки, вытирает свободную руку о шорты.
Разговор как-то не клеится - у него, по крайней мере, Холли, к счастью, болтает за двоих, а затем у нее звонит телефон и она убегает ответить.
Джерри торопливо споласкивает руки, все еще чувствуя ощущение ее кожи на кончиках пальцев, выходит на улицу.
На удивление, ему кажется, что там прохладнее - прохладнее, чем на кухне, в тени, но все объясняется куда проще - здесь просто нет Холлидей.

Джерри допивает холодную колу, надеясь, что это его остудит, и, убедившись, что жара достаточно, выкладывает на решетку гриля оба куска. Над грилем тут же поднимается аромат жарящегося мяса, сок шкворчит на металле, брызгает на стенки гриля, ветка розмарина съеживается на раскаленных до белизны углях.
Ему придется завтра встать пораньше, чтобы пробежать пару кругов вокруг озера, думает Джерри - надо привыкать самому держать себя в форме, выкраивать время на пробежку или зал самостоятельно. В конце концов, у него масса свободного времени в будущем, как только его рапорт будет подписан.
Масса - но он думает, что займет себя. Съездит диким туристом в какой-ниьудь национальный парк - месяц на природе и для разнообразия не в пустыне станет приятным контрастом. Может, даже поохотится - осенью как раз сезон охоты - правда, сейчас Джерри не особенно привлекает идея брать в руки оружие. Он не охотник, как ни крути - у него другая профессия, и мысль убивать животных ради развлечения не кажется ему удачной.
Впрочем, он сможет попробовать - даже, возможно, съездить в Европу, давно хотел там побывать. Когда они с Карлой еще были женаты, она все говорила, что им просто необходимо съездить во Францию. Расписывала лавандовые поля Прованса, свежую выпечку с кунжутом, белое вино - они, конечно, так никуда и не съездили, коротких отпусков Джерри едва хватало на то, чтобы побыть дома, но ему почему-то запомнились эти рассказы, а может, стали вспоминаться чаще со временем.
Он бы съездил, да - посмотрел на все эти дворцы, средневековые крепости, великие мировые музеи. Почему нет - почему бы на шестом десятке не расширить горизонт, его-то весьма узок: он повидал мир, но все больше по определенным задачам, больше военные базы в той или иной горячей точке, едва ли это сильно способствует знакомству с культурой и традициями других стран, ну так вот, сможет наверстать.

Он переворачивает мясо - себе тоже делает средней прожарки, слишком жарко для с кровью - думает, в настроении ли Холли обедать, или ожог взял свое и она прилегла после приема таблетки наверху, но она выходит из дома, несет тарелки, вилки-ножи, соус...
Джерри торопливо освобождает шаткий деревянный столик неподалеку от сложенного на него пакета с углем, оттаскивает один из стульев в тень погуще.
  - Идите сюда, - зовет ее. - Здесь солнца еще долго не будет.
С озера доносятся крики ребят, затем слышно, как Сандра призывает их обедать - Джерри тоже с большим удовольствием бы закусил.
- Садитесь, я сам все принесу, - заверяет он Холли, уходит за зеленью и всем остальным к мясу, не забывает и про бутылку минеральной воды из холодильника.
Показывает Холли колу и минералку.
- Выбирайте - я не спросил, что вы пьете, взял на всякий случай и того, и другого.

Мясо лежит на тарелках - посуда тут простенькая, разномастный сервиз, ничего роскошного, но в этом, как кажется Джерри, особая прелесть отдыха здесь, в домике на озере. Здесь все проще - можно использовать тарелки из разных наборов, не накрывать стол скатертью, пить прямо из бутылки. Купаться в озере вместе с соседскими детьми. Ловить рыбу, собирать ежевику, запускать фейерверк.
- Мэтт должен бы уже приехать, правда? - время к трем, солнце еще высоко, но Мэтт намеревался выехать сразу же после обеда, чтобы избежать пробок, и, как кажется Джерри, уже должен был добраться. - Боюсь, он пропустит наш роскошный пир, если не поторопится... Он не звонил?

Мясо и правда удалось - Джерри стряхивает веточку розмарина в тарелку, прямо в розоватый мясной сок, польщенно улыбается.
- Три кита, Холли. Мясо, рыба и макароны с сыром. Мы только начали.
Ему нравится, что она очень искренняя - после Карлы, после Стефании, которые очень заботились о том, как выглядят в чужих глазах, хотя и ковали каждая свой образ.
Холлидей, как ему кажется, об этом не задумывается - не стесняется показать, что боится, что не уверена или рада. Эта искренность - она как солнечное тепло, подбирает сравнение Джерри. Он и сам довольно прямой - не очень умеет в эти сложные социальные сценарии, не очень умеет играть роли. Карла хотела, чтобы он притворялся, Стефания хотела почти того же - чтобы он подходил к их образам, как подходит удачно подобранный аксессуар.
Холлидей едва ли смотрит на него как на аксессуар. Как на отца своего будущего мужа - но Джерри чувствует, что она видит в нем человека. Хочет видеть в нем человека - узнать его, а самом деле узнать его, а не диктовать, каким он должен быть, как Карла или даже Мэтт, и, разумеется, ему очень это нравится.

Ответить он не успевает - крик Сандры летит над берегом. Джерри вскакивает на ноги, едва слышит этот крик - еще не понимая, что именно случилось, почему она зовет сына, но ему хватает и тона.
Этого ужаса в ее голосе, этого отчаяния.
Мальчишка, видимо, слишком переоценил свои силы - выплыл едва ли не на середину озера и теперь барахтается там, то и дело уходя с головой под воду.
Сандра мечется с младенцем, слишком перепуганная, чтобы соображать, вскрикивает, когда Джерри пробегает мимо.
Приходится нырять - в зеленоватой озерной воде пацан выглядит обмякшей куклой, волосы колышатся вокруг головы, пузыри воздуха выходят из раскрытого рта...
Джерри зацепляет его подмышками, тянет на поверхность, выныривает, гребет к берегу, буксируя тело мальчика  и стараясь держать так, чтобы его голова находилась над водой. Выволакивает на берег - на суше тело Робби кажется тяжелым, неуклюжим.
- Ох, Робби! - Сандра кидается к нему, падает на колени на землю, трясет своего сына.
Джерри твердо отстраняет ее, смотрит на Холли:
- Пожалуйста, подержи ее. Она сейчас будет мешать.

Он кладет Робби поровнее, приоткрывает ему веки, следит за реакцией на зрачок - она есть, а вот пульса нет, и Джерри стаскивает с себя мокрую майку, сворачивает в ком, подкладывает под плечи мальчишки, чтобы голова запрокинулась, зажимает ему нос и наклоняется, чтобы вдохнуть воздух в его легкие.
Считает про себя - и на счет "четыре" дует. Губы у Робби холодные, какие-то резиновые, но Джерри не останавливается - считает и вдувает. считает и вдувает.
- Вызывайте "скорую", ну же! - просит, делая короткий перерыв - и на "четыре" снова дует.
Так проходит, наверное, около пятнадцати минут - и, наконец, тело Робби содрогается, он слабо вскидывается, руки хлопают по земле. Джерри едва успевает перевернуть его на бок, как его рвет озерной водой.
- Мама, - слабо зовет Робби, сворачиваясь клубком. Сандра обхватывает его обеими руками, всучив младенца Холли, всхлипывает, никак не в состоянии вымолвить хоть слово.
Джерри проводит рукой по голове, не обращая внимания на песок, прилипший к пальцам и теперь остающийся в волосах, трогает Сандру за плечо.
  - Согрейте его, пока "скорая" едет. У него шок и гипотермия, но все будет в порядке.