[icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon][nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status]- Нет, Долорес, нет. Мы это уже обсуждали.
Руби вытаскивается из тачки – ярко-красной и блестящей как леденец, морщится от голоса дочери в телефонной трубке. Видит бог, она любит Долорес Оливию, но у девочки сложный период и она жестоко испытывает материнское терпение. Хотя, если уж говорить на чистоту, простым ребенком Долли никогда не была, кажется, уже родилась с намерением напомнить матери, что та не в раю живет. Как будто Руби когда-то питала на этот счет иллюзии.

- Никаких вечеринок. И тебе разве не нужно готовить доклад по истории?
Долорес, не стесняясь, высказывает, что она думает о матери, которая запрещает пятнадцатилетней дочери развлекаться. Потом в ход идут слезы – Руби терпеливо слушает, стоя у двери клуба, ее собственного клуба, «Вендетта», и вряд ли кто-то помнит «Катманду», разве что Надя и Айк, их минивэн припаркован на своем месте. Но у них нет такой традиции, собраться в пятницу в баре и повспоминать прошлое, так что «Катманду» надежно похоронен и прах его уже давно развеян по ветру.
- Дорогая, меня абсолютно не успокаивает, что там будет Эйприл. Это дело ее родителей, куда они отпускают ее дочь, но я не пущу тебя на вечеринку, где будет полно алкоголя, взрослых парней и еще чего похуже. Можешь меня ненавидеть, если тебе от этого будет легче, но нет. Хочешь, закажем себе на вечер китайскую лапшу и посмотрим тот сериал? Я постараюсь освободиться пораньше…
Долорес не хочет лапшу и не хочет сериал, она хочет на вечеринку – выкрикивает это в трубку и дает отбой. Руби кидает телефон в сумку, раздраженно дергает браслет с брелоками. Золотое сердце – подарок Долли матери на сорокалетие - успокоительно подмигивает крохотным бриллиантом – дескать, попустись, чего ты хочешь, ей пятнадцать...
Ладно, она понимает дочь. Ей пятнадцать, сиськи выросли – мозги нет. Ей кажется, что весь мир заполнен удовольствиями и только злая мать не дает ей упасть в них с головой. Ну пусть так, Руби готова быть злой матерью, но она, черт возьми, хорошая мать. Которая думает о своей единственной дочери. Заботится о ней. И хера с два она допустит, чтобы Долли совершила те же ошибки, что ее мать совершила когда-то. Поэтому никаких вечеринок – только доклад по истории. Она бешенные бабки платит за эту частную школу, так пусть драгоценная доченька приложит хоть немного стараний и воспользуется теми возможностями, которых у ее мамочки сроду не было.

Ее немного отпускает, когда она заходит в куб – Долорес умеет ее накрутить, характер у девчонки не сахар, что не удивительно, при такой-то наследственности. Но лучшее лекарство от всех проблем – работа и Руби этим и держится. Работой.
Девочки на сцене, заметив хозяйку, удваивают старания, Руби кивает им одобрительно. Девчонки молоденькие – но все совершеннолетние и у каждой с документами полный порядок, никаких мутных схем, все проверки Руби проходит без проблем. Есть у нее свои левые схемы, у кого их нет, иначе разориться можно, если играть по-честному. Но не в том, что касается девчонок. Больше никаких нелегалок в ее клубе, никакой проституции. У нее приличное заведение, ничем не похожее на «Катманду» да и она ничем не похожа на Мэйдэй, вульгарную девчонку, готовую за двести баксов осуществить любые фантазии.

- Том, - подходит она к бару – вечер только начинается, посетителей, считай, и нет, один сидит у стойки и Руби поначалу на него даже не смотрит. – Том, через час привезут пиво, проверь, пожалуйста, сам, чтобы на этот раз все было правильно.
- Да, миз Кейн. Прекрасно выглядите.
Том это каждый раз ей говорит, как и некоторым постоянным клиенткам (да, Руби расширила аудиторию), профессиональная деформация, видимо, но все равно, приятно, и Руби улыбается, поправляя прядь тщательно уложенных волос.
- Спасибо, милый.
Мужчина, сидящий за стойкой, хмыкает, поднимает голову – Руби реагирует на этот короткий тихий смешок, смотрит на него, смотрит с профессиональной вежливой улыбкой, типа, как замечательно, что вы выбрать наш клуб, надеюсь, вам понравится в «Вендетте», потом эта улыбка гаснет, гаснет, пока не потухает вовсе.
Сколько же лет прошло?
Хотя, ей на пальцах считать не надо. Долорес пятнадцать, накидываем те девять месяцев, что она провела в ее животе и вот тебе цифра. Шестнадцать. Шестнадцать гребаных лет. А дали Чезу Монро – потому что это Чез Монро собственной персоной - двадцать три, это она отлично помнит. Не постеснялись, впаяли по полной. Уж очень громкое было дело: продажный коп, наркотики, разбой, журналисты как с цепи сорвались. Ее тоже таскали на дознания, но Руби стояла как скала – да, трахалась с Чезом Монро, когда тот захаживал в клуб, к Эду. Эд сказал ей быть милой с мистером Монро и она была милой, на этом все. На суд она не пришла, были дела поважнее, но слышала, что Чезу объявили приговор: двадцать три года. Если не сбежал –  мысленно делает Руби попытку пошутить - то вышел по УДО.

Выглядит он не так уж плохо – узнаваемо, даже в приглушенном свете бара. Хорошая стрижка, приличные шмотки… Руби спрашивает себя – и что она чувствует по этому поводу? Шестнадцать лет назад ей казалось, что между ними что-то есть, кроме ебли, симпатия, или типа того. Но потом выяснилось, что симпатии уже пять недель… И сейчас она ничего не чувствует. Хотя, нет. Чувствует, что у нее проблемы, и принес их Чез Монро.
- Привет, - кивает она ему – ей бы сейчас выпить.
День в налоговом управлении, истерика Долли, Чез Монро – как-то много для одного дня, но вряд ли, если она вежливо попросит Чеза зайти в другой день, он так же вежливо согласится. Она ему кое-что должна, и если Чез Монро все тот же хотя бы на одну сотую процента, то он вернулся за долгом.
- Ты ко мне, или посмотреть на девочек пришел? Том, пришли Миранду наверх, мне как обычно, а нашему гостю… что ты пьешь, водку? Ну, значит водку.
Ну и идет наверх не оглядываясь – дорогу Чез наверняка помнит.

В кабинете теперь все по-другому, хотя диван и кресла имеются – для гостей. Руби думает, куда ей сесть, не подчеркнуть ли, что сейчас уже все иначе, сев за стол. Но Чез и так в курсе, что все иначе, не дурак и никогда им не был, просто в один момент от плохиша отвернулась удача, такое бывает. Так что Руби садится на диван, растягивает жакет, демонстрируя красную шелковую блузку – она тут хозяйка, да, стараниями Чеза и его деньгами, но хозяйка.
- Располагайся, - кивает.
Миранда – официантка – заходит следом, несет поднос с бокалом Шардоне для Руби и водкой для Чеза, из-под короткого черного платья мелькает кружевная полоска чулок и подвязки. Улыбается, хлопает ресницами – ей двадцать три, она может пить и веселиться всю ночь и на утро ей не понадобятся услуги косметолога. Ей когда-то тоже они были не нужны, но то времечко, увы, миновало, и для Чеза Монро тоже, сколько ему сейчас? Сорок пять?
- Еще что-нибудь?
- Пока ничего, Миранда, детка. Скажи Наде, что я на месте, хорошо?
- Да, мэм.
Чулочки уходят, оставляя вместо себя сладковатый запах недорогих духов.
- Неплохо выглядишь, - кивает она Чезу, когда они остаются одни, и не сказать, будто Руби чувствует себя легко и непринужденно в его обществе. – Давно вышел?

Так он и выглядит – пришельцем из прошлого. Из их общего прошлого, и не то чтобы Руби обо всем забыла. Забудешь тут, пожалуй – у нее на столе фотография Долорес Оливии в серебряной рамке и девочка, конечно, похожа на Руби, но и на Чеза Монро она тоже похожа. Вот тебе и «не парься, киска, все порешаем», как же она на него зла была, как зла, когда узнала, что беременна. Расследование шло полным ходом, было ясно, что плохиш получит по полной, выйдет из тюрьмы не скоро – если вообще выйдет, и ей предстоит разбираться со всеми проблемами самостоятельно… Ладно, она рада, что Чез жив, здоров, в норме, даже вышел раньше, не иначе как за примерное поведение. Не пропал даже в тюрьме, все так. Рада – она же не последняя дрянь, но да, предпочла бы поздравить его открыткой.

- Куколка работает у меня бухгалтером, у нее с Айком двое детишек. Она умница, очень мне помогает с клубом.
С Долли Надя ей тоже очень помогла – нянчилась как с родной, на что ее милая дочурка маленькая избалованная сучка, а Надю до сих пор считает кем-то вроде двоюродной мамы и не стесняется ей звонить, если надо выговориться. Руби почти не ревнует – она не по долгим разговорам, у нее другое хорошо получается. Деньги зарабатывать. Когда она решила оставить ребенка – жест чистой сентиментальности, типа, плохиша она уже не увидит, а ребенок от него останется – сразу такую цель перед собой и поставила: все лучшее ему дать. Одежду, еду, дом, школу. Пришлось для этого вкалывать днем и ночью, ну она и вкалывала. При том, что некоторые двери оказались для нее закрыты – беременная стриптизерша никому не нужна и в порно с животом тоже не пойдешь сниматься. Так что полагаться она могла только на свои мозги, все остальные активы были временно заморожены.
- Я больше не танцую, но ты оставайся, посмотри – девочки в клубе хорошие… Ты уже устроился? Нашел, где жить? Работу?

Вино холодное, тонкостенный бокал запотел изнутри, Руби делает глоток – ну так, чисто символически, в знак того, что у них тут такая из себя светская беседа, встреча старых почти друзей. Но понятно, Чез ее нашел не потому что соскучился по ее танцам, помнит, она ему должна – за то, что у ней со стороны закона никаких претензий не возникло. За то, что для копов она так и осталась стриптизеркой, которой просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время, на которую сбежавший владелец переписал клуб, должно быть, надеясь, что вернется со временем, как все поутихнет. Так что, как ни крути, ее свобода, ну и семьдесят кусков, которые он заплатил Эду (и которые попытался вернуть, за что и сел), заслуживают вежливого приема. Сейчас, конечно, клуб стоит гораздо больше – и она тоже стоит гораздо больше, но кидать бывшего партнера на бабки последнее дело. Но деньги – это все, что он от нее получит, у нее своих проблем хватает, чтобы еще и его на себя взваливать. Им, конечно, было горячо вместе, такого секса у нее ни до Чеза, ни после не было, но ей уже сорок, и есть вещи поважнее.
Клуб.
Дочь.
Бар, который она хочет открыть на набережной – деньги должны работать.
Ну и Леон, Леонардо Медина, лучший друг того, кто занят место Престона и его дружков, когда тех посадили. Дикая природа Майами, знаете ли, не терпит пустоты.

Ладно – утешает себя Руби. Долги отдавать всегда неприятно, поэтому она и старается в долг не брать, неприятно, но не смертельно. Но и напоминать Чезу о деньгах не торопится, хочет послушать, что он скажет, что ему надо. Раньше его деловой хватке позавидовала бы акула, но шестнадцать лет в тюрьме – это шестнадцать лет в тюрьме. Возможно, ему теперь хочется ловить рыбу и загорать, а то и взять в подружки какую-нибудь молоденькую филлипинку, чтобы молчала, улыбалась и отсасывала по щелчку пальцев. Семидесяти кусков на это хватит.
В зале начинается шоу – через стеклянную стену видно, как по сцене скользят лучи софитов, рассыпаются короткими вспышками лазеры. Обычно Руби нравится на это смотреть, смотреть и думать, что все это ее. Но сегодня присутствие Чеза в кабинете отвлекает – напоминает, что все это её благодаря ему, что за ней должок.
- Если хочешь спуститься в зал, то все за счет заведения, ковбой.
Как в старые добрые времена.[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Ну разумеется, не за этим. Кто бы сомневался – а Руби ни на секунду не усомнилась, увидев Чеза Монро в клубе. Понятно же, вышел из тюрьмы и пошел собирать старые долги и налаживать старые связи. Руби поправляет браслет с подвесками, прикидывая, насколько Чез Монро для нее сейчас опасен и может ли доставить ей серьезные неприятности, с учетом того, что за шестнадцать лет она своими связями обросла, по обе стороны от закона. В Майами иначе дела не делаются. Жалко, конечно, семидесяти кусков, не настолько она богата, чтобы взять и выложить такую сумму. Но, с другой стороны, кидать на деньги отца свое дочери – как-то совсем неприлично. Только что вышедшего из тюрьмы отца своей дочери. В свое время он ей хорошо подняться помог – хотя и оставил с животом. Но без Чеза Монро она бы еще долго шесты полировала, время от времени перескакивая на члены, чтобы подзаработать лишние пару сотен.

- Я помню про деньги, - Руби кивает Чезу, неторопливо так вино потягивает.
Чтобы полюбить вино ей пришлось над собой поработать, вообще пришлось много над собой работать, и ради репутации клуба и ради Долорес, но и результат, как говорится, на лицо.
- Помню и про то, как ты решил, будто будет хорошей идеей и с меня потом деньги за клуб получить, и свои у Эда забрать. Двойная прибыль, да, ковбой?
Она знатно тога взбесилась. Не потому, что жалко стало бедненького Эда – этот мудак заслужил остаться без цента, потому что Чез опять мутил за ее спиной, как в том случае с налетом на яхту Престона. За дуру ее держал. Но теперь, понятно, это уже в прошлом, но все же не лишним будет, как считает Руби, напомнить Чезу, что она все его темные делишки помнит, не забыла. Сейчас, конечно, с высоты, как говорится, прожитых лет, Руби понимает, что плохиш по краю ходил, проворачивал свои дела благодаря огромной наглости и огромному же везению, и если бы не в тот раз, с Эдом, так в другой – но сорвался бы. И ее, может за собой утянул. Но тогда ей в нем это нравилось – восхитительная самоуверенность и намерение брать от жизни самое лучшее. Не самое лучшее было недостойно такого красавчика, как Чез Монро.
- Но деньги в клуб ты вложил, все так. Всю сумму я тебе, понятно, сегодня не отдам, такие деньги я в сейфе не держу, да и ты как-то не предупредил о своем визите. Но частями выплачу. Если тебе горит, ковбой, у меня дома есть десять кусков, можешь получить их сегодня.

Семьдесят – думает Руби – как-то многовато, учитывая, что все это время она крутилась одна и воспитывала ребенка. Пятьдесят, решает она. Пятьдесят штук вполне себе приятная сумма для того, кто вышел из тюрьмы после шестнадцати лет отсидки. Они еще об этом поговорят, разумеется, но прямо сейчас, считает миз Кейн, владелица процветающего заведения, надо дать Чезу в руки деньги, чтобы он успокоился. Вроде как весь такой расслабленный сидит и дружелюбный, но чувствуется, что готов за свои кровные воевать и глотки грызть. Появилось в нем что-то, чего раньше не было, что-то злое – ну не удивительно, учитывая, где он последние годы провел. Понятно, что с горизонта он не исчезнет, пока все не получит, можно и не мечтать, так что Руби собирается за ним приглядывать, чтобы не случилось проблем. Ну а если случатся - ладно, она знает, кто сможет помочь.

Можно было бы послать за деньгами Айка – Айку Руби доверяет не только код от сейфа, вещи поценнее доверяет, но Руби знает, с чего она вдруг стала такой гостеприимной. Хочет, чтобы Чез увидел, где она теперь живет. Она ему говорила, что поднимется, что выберется из «Катманду», что все у нее будет – ну вот, хочет, чтобы он увидел все своими глазами. Ну и еще хочет, чтобы он на Долорес посмотрел. Поздравлять его с отцовством она не торопится, не та ситуация, но южная сентиментальность иногда дает о себе знать. Хочется ей, чтобы Чез взглянул на свою дочь, даже если не догадается, что она – его.
- Так что? Мне нужно поработать, но через пару часов я освобожусь.
Звучит так, будто она его выпроваживает – отправляет поиграть с другими детьми, а вернее, посмотреть на танцовщиц и выпить, ну так и есть. Ей бы немного одной побыть и с мыслями собраться. Не каждый раз твой – кем он ей был? – ну, скажем, бывший приятель и отец твоего ребенка возвращается из тюрьмы. Собраться с мыслями и решить, надо ли сообщать об этом, например, Леону? Хотя нет, Леону точно об этом знать не нужно, во всяком случае, пока Чез не стал проблемой, которую она сама не сможет решить.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Ну, может и поделили бы деньги Эда, а может и нет, этого она уже никогда не узнает, да и не тот этот вопрос, который не давал ей спать годами. Как Чез сел, так она сразу для себя эту дверь закрыла. Они друг другу ничего не обещали, плохиш не просил ждать его из тюрьмы, да она бы и не стала. А, кроме того, не с животом же ей было по свиданиям мотаться, а потом что – с грудным ребенком на руках? Ей это не надо было и Чезу тоже, у них на другом все держалось. На горячем сексе и взаимной выгоде, а не на традиционных южных ценностях.
- Почему не попытаюсь. Попытаюсь. Но не прямо сейчас. Для переговоров, ковбой, свое место и свое время.
Она отставляет бокал, недопитое вино отбрасывает тёплый золотистый отсвет на стеклянную столешницу. Ей нравится ее кабинет, обставляла она его любовно, заботливо, уничтожая все следы прежнего хозяина, уничтожая призрак «Катманду», дешевого стрипушника и подпольного борделя, где Мэйдэй хорошо знали и, в определенном смысле, любили. «Вендетта», конечно, не книжный клуб и на стенах кабинета висят фотографии танцовщиц, но ничего откровенно-пошлого, качественная черно-белая съемка, художественный взгляд, все такое. Чезу, похоже, тоже нравится – Руби ловит его одобрительный взгляд. Хотя, может быть, не одобрительный, а оценивающий, плохой коп Монро своего никогда не упускал, и чужого тоже. Должна ли она дать понять бывшему плохому копу Монро, что она не из тех рыбок, от которых можно отожрать кусок побольше – над этим вопросом тоже следует подумать.

- Разумеется, за мой счет, ты гость клуба, - подтверждает она, вставая – давая понять, что формальная часть встречи закончилась, а неформальной не планируется.
Снимает пиджак, вешает его на спинку стула, достает из сумки телефон – не позвонить ли Долорес, чтобы проверить как она там. Но Долорес обижена, вполне может отказаться разговаривать с матерью. Будет дутья все выходные – а потом уедет до пятницы в свою школу-пансион, который обходится ей каждый год в совершенно безумные деньги, но для Долли все самое лучшее.
Куколка пыталась поговорить с Руби, втирала насчет того, что детям нужно внимание, но у Руби Мэй Кейн из Джорджии другое мнение. Детям нужны возможности – и она заботится о том, чтоб у ее дочери был полный набор возможностей. Долорес не придется мыкаться по мерзким съемным квартиркам, не придется танцевать в стрип-клубе, и трахаться со всякими уродами тоже не придется.
- А насчет девочек, разочарую, тут больше по приватам не трахаются, кончились те денечки, «Вендетта» хорошее заведение, ковбой. Может стать еще лучше, если я выкуплю помещение рядом, смогу расширить дело…
Руби обрывает себя – ну и чего разболталась? Чез сейчас послушает и решит, что у нее все настолько зашибись, что и семьдесят кусков мало будет с нее содрать. Она, конечно, лишнего не отдаст, но нахера ей эта маленькая война с бывшим ебарем?
- Это Мина, кстати. На сцене. Моя звездочка. Если предложишь ей ужин в хорошем ресторане и что-нибудь небольшое, но блестящее, он, может, и согласится – так что дерзай.

Мина хороша – Руби бросает взгляд на сцену, давит неуместное сожаление. Она тоже когда-то была не хуже. Она и сейчас отлично выглядит для своих сорока. Но сорок это сорок, а Мине нет и двадцати пяти, у нее длинные ноги, отличное чувство ритма и бешеный темперамент. Как раз во вкусе Чеза Монро – и эта мысль тоже оседает чем-то неприятным в горле, перебивая вкус отличного вина.
- Расскажешь потом об успехах, - ухмыляется она своей улыбкой пираньи, давая понять, что ее это вообще не волнует, кого Чез Монро потащит в приват.

Надя появляется в кабинете почти бесшумно, опасливо глядя на Руби.
- А, уже знаешь, - кривится та, и Куколка кивает.
- Я его почти сразу узнала. Он почти не изменился, да?
- Ну да, почти не изменился… Надя, ты передай Айку, пусть смотрит за ним, ладно? Просто чтобы мне было спокойнее.
- Да, без проблем, - кивает Надя. – Айк обо всем позаботится.
Вот бы, думает Руби, просматривая бумаги, ей такую уверенность…

- Ну что, ковбой, хорошо провел время?
Через два часа Руби спускается вниз, находит Чеза у бара.
- Том, я еще вернусь.
- Да, миз Кейн.
У бара много людей – клуб не пустует. Еще больше возле сцены с танцовщицами. Руби ловит на себе заинтересованные взгляды, это приятно, с возрастом начинаешь ценить такие вот мелочи, на которые раньше не обращала внимания. Хотя, ей жаловаться не на что. Секс, ужины в ресторане и решение своих проблем она получает от Леонардо, а больше ей ничего не нужно.

Время к полуночи, для Майами – То Самое Время, когда можно и нужно развлекаться, и на улицах, по которым они едут, стоит эта веселая, праздничная суета, которая когда-то покорила сердечко Руби Кейн, и эта любовь так и не угасла. Руби бросает быстрый взгляд на Чеза – как ему, после стольких лет за решеткой, снова оказаться в самом центре всех соблазнов этого мира? Они проезжают мимо сияющих витрин с запредельно дорогими шмотками, мимо красивых женщин с громким смехом и оценивающими взглядами. Куда ни глянь, везде все блестит и сияет, статусные тачки, статусные мальчики и девочки, и так же легко как раньше – то есть невероятно легко – найти любую дурь и любое развлечение, вопрос тут не в морали, а только в цене.
- Узнаешь? – коротко спрашивает она, заруливая на подземную парковку.
Тут тихо и прохладно, мигают камеры, а в прозрачной будке сидит охранник, который вежливо кивает миз Кейн. Хорошее место, хороший дом, хорошие соседи- ну да Чезу об этом тоже известно.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- «Девочка и дорожка» - вечная классика, - хмыкает Руби, прикладывая к дверному замку карточку, красный огонек меняется на зеленый.
Лифт неторопливо закрывает двери, скрывая свое сияющее зеркально-хромированное нутро, они на последнем этаже. Она, конечно, живет не в той квартире, где когда-то жил Чез. Но все равно, для него это, наверное, возвращение в прошлое.
Если бы у Руби был терапевт (и если бы она верила в терапию), она бы заебалась объяснять, почему вдруг она выбрала именно этот дом из всех возможных вариантов. Наверное, никто бы не поверил в то, что ей нравится вид из окна (хотя это правда, нравится), и до школы удобно добираться.
- Но в клубе дурь не продается. Никто не мешает прийти со своим, никаких проблем, главное, вести себя прилично. А кому надо, рядом с клубом всегда ошиваются те, у кого купить можно. В первое время, как ты присел, клуб у копов под хорошим таким колпаком был у копов, приходилось вести себя как паинька, да и сейчас приходиться перестраховываться, один звонок в отдел по борьбе с наркотиками, и все, заебут… Долли? Долорес, я дома…
В ответ – тишина. В квартире тихо, темно, и у Руби случается плохое предчувствие. Ослушаться мать и свалить на вечеринку к друзьям для нее не самый страшный грех.
На всякий случай Руби заглядывает в комнату дочери, не особо надеясь увидеть Долорес Оливию мирно спящей в своей кровати. Ну и не разочаровывается – Долли в комнате нет.
Вот же… маленькая дрянь.
Руби щелкает выключателем, спальню заливает свет, розовый цвет, преобладающий в интерьер накидывается на непрошенных гостей и начинает жрать мозг, как чертов зомби. Руби поклонница красного, ну а дочь пошла дальше…
Ладно – думает очень разозлённая мать – ладно… Вытаскивает телефон из сумки, включает программу слежения за телефоном дочери, и, вы только поглядите, как далеко от дома наша птичка.
- У нас будет очень, очень серьезный разговор, моя милая, - мрачно обещает Руби, выключая свет – искры гаснут на хрустальных подвесках маленькой люстры, на сложной конструкции из стразов и перьев, которая превращает кровать Долорес в кровать какой-то диснеевской принцессы. – Черт тебя дери, Долли.

- Есть планы на ближайшие час-два? – интересуется она у Чеза, проходя к себе в спальню, там, за картиной спрятан сейф. – Моя милая дочурка свалила на вечеринку, без моего разрешения, и я хочу ее оттуда вытащить. Возможно, придется сбросить пару трупов в залив…
Она прикладывает указательный палец к экрану, потом набирает код, поворачивает ручку – в сейфе загорается подсветка, удивительно, что музыка не играет – но Леонардо сказал, что именно эта модель ей нужна. В сейфе документы, оружие, деньги и украшения, можно сказать, предметы первой необходимости. Она выгребает несколько пачек – наличка есть наличка, и она не всю прибыль проводит официально, они с Лео мутят с алкоголем… Сует деньги Чезу прямо в черном пакете, как в кино про мафиози, не особо думая о том, как он их потащит – да даже если за щеку засунет, ей какое дело.
- Просто поторчи рядом, хорошо? Со злым лицом. Справишься?
Поторчать рядом это, конечно, скорее к Айку, но ехать за ним в клуб – значит терять время, а Руби не хочет терять время, он зла, очень зла. Ну и как бы имеет право, да? Она запретила своей несовершеннолетней дочери идти на эту вечеринку, но Долорес Оливия срать хотела на мамочкино мнение!

Она садится за руль, прокладывает маршрут – вечеринка в каком-то доме на побережье. Господи боже, думает, Долли всего пятнадцать. Всего пятнадцать. Даже она в пятнадцать не моталась по вечеринкам – в основном потому, что в Мариэтте не было вечеринок, но все равно.
- Я отдал ее в чертову частную школу для девочек, ты не представляешь, сколько это стоит. У них там виолончель и верховая езда, мать их так. Я все делаю, чтобы у мисс Кейн было все самое лучшее. А что делает она, Чез? Я скажу, что делает она. Она плюет на мои запреты и сваливает на вечеринку, где явно все упьются не апельсиновым соком и повезет, если соседи не вызовут копов.
Они выезжают на набережную, Руби с трудом удерживает скорость в рамках допустимого – она столько сил приложила, чтоб навести в свое жизни идеальный порядок, и что? Ее дочь спит и видит, как бы вляпаться в неприятности. И ей еще только пятнадцать, а что будет дальше?[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Надо было – думает Руби, бросая быстрый взгляд на экран телефона, сверяясь с дорогой – попросить Чеза ехать молча, потому что ей сейчас его шуточки вообще не в тему. Она зла, очень зла, и ей еще предстоит разговор с дорогой дочуркой, который простым не будет, это уж точно. Долли будет в ярости от того, что мать за ней следит, но Руби сделала это только ради ее безопасности, только чтобы ее уберечь – это Майами, а девочке всего пятнадцать. Самое время угробить жизнь на долгие годы, попавшись на наркоте или залетев от какого-нибудь ублюдка.
- Ага, - своз зубы отвечает она на расспросы Чеза, да еще такие, с улыбочкой и ухмылочкой, типа, он ее знает лучше всех. – Не участвует. Занят очень.
Был очень занят последние шестнадцать лет и пропустил все самое интересное.
И как ее тошнило, прямо наизнанку выворачивало, такой был жуткий токсикоз. И как с животом таскалась – клуб же не закроешь только потому, что она залетела. Ну и роды, да, а потом бессонные ночи, потому что Долли девица капризная, с самого первого дня показала маме свой характер. Понятно, это только ее решение было, ребенка оставить, а могла бы сделать аборт в той самой клинике, телефончик которой Чез ей подкинул, но не сделала, да. Оставила. И ни разу Чезу не написала, приложив фотографию новорожденной, или годовалой, или взрослеющей дочери. Потому что ему-то это знание в тюрьме нахера, только тяжелее сидеть было бы, зная, что где-то там твой ребенок. Ну и потому что не те у них отношения были. Вернее, никаких отношений у них не было, как она потом копам и говорила – трахались. На этом все. А думала она о нем или нет, вспоминала или нет – это уже ее личное дело и никого не касается.
- Долорес Оливия. Ее зовут Долорес Оливия, чтоб ты знал, и нормально ей в Майями с таким именем, спасибо большое за ценные замечания, ей не стриптизершей работать, - огрызается она. – Я ее для другой жизни рожала, понятно? И все сделала чтобы у этой девчонки было самое лучшее – одна чертова школа знаешь мне в какую суму обходится?
Школа - это ее больная тема, да. Но в глубине души Руби считает, что каждый цент потрачен не зря, и дело даже не в том, что Долли научилась ездить верхом и рисовать, а в том, с кем она ездит верхом и рисует. С кем дружит. Кто ее зовет на дни рождения и конфирмации.
- Но ей же приключений хочется, а учиться ей не хочется! Да мне бы в ее годы хотя бы половину таких возможностей!

Ехать не так чтобы далеко – добираются за двадцать минут и Руби только молится о том, чтобы ничего непоправимого не случилось. Дом, где проходит вечеринка, горит как рождественская ель, сияет в ночи фальшивым бриллиантом. Ворота открыты, музыка на всю катушку, смеющиеся подростки. Девчонки в коротких юбках и шортах – да господи, куда смотрят их матери, у ее девчонок в клубе и то больше одежки на теле. Четверо парней тащат кег с пивом. На их прибытие никто не обращает внимания, ну ладно – Руби выбирается из тачки, мрачно кивает Чезу:
- Посмотрим у бассейна. А потом наверху.
Вариант «наверху» ей не нравится, не нравится мысль сковыривать какого-нибудь жеребца-старшеклассника с ее дочурки, но она это сделает, если будет нужно.

В доме сущий ад, подростки, обжимающиеся в танце, алкоголь, Руби уверена, если хорошо поискать, то найдутся и наркотики.
- Эй, - хватает она а руку какого-то парня. – Долорес не видел? Долорес Кейн?
Тот качает головой – ладно, думает Руби, Долли тут, в этом доме, и она ее найдет.
Мимо Чеза протискивается девица, высоко держа два стакана с бухлом, блестящий топик задрался так, что еще немного, и Монро близко познакомится с ее сосками. Засранка еще и улыбается плохишу, обдолбалась, наверное, веселыми таблетками.
- Не твоя возрастная категория, - напоминает она Монро, дергая его за руку. – Ей и восемнадцати нет. Давай, идем.
Тут большинству нет и восемнадцати, но это никого не волнует, похоже, кроме Руби.

Дочь она выцепляет возле бассейна и, во-первых, на ней ее туфли, какого черта дочери понадобились именно ее новые туфли, а во-вторых на ней ее украшения. Золотой массивный браслет в виде аллигатора – подарок Леона – донельзя нелепо смотрится на пятнадцатилетней девчонки в этих ярких девчоночьих одежках. Не говоря уже о том, что он дохуя дорогой, Леон разбирается в таких штуках, ну и Руби уже тоже разбирается, и изумруды – это изумруды. Долли трется в танце об какого-то парня, и Руби показывает на них Чезу и кивает, типа, наши клиенты – взять.
- Долорес! Долорес Оливия!
- Мама?
- Домой, немедленно, - рычит Руби.
- Не пойду!
Долорес упрямо цепляется за парня, мордашка злая, обиженная, и слишком, слишком ярко накрашенная.
- Не пойдешь сама – я тебя за волосы утащу, понятно, Долли? Я серьезно. Выбирай сама.
- Эй, - встревает парень. – Какие-то проблемы?
- Чез, разберись, - кивает она Монро.

Долли ноет, хнычет, ругается пока Руби тащит ее к тачке.
- Я не поеду, не поеду! Ты меня перед семи опозорила, почему ты такая сука?
- Поедешь. Чез, помоги мне усадить ее в машину.
- Не поеду! Что это за козел? Кого ты с собой привела? Нового дружка, да? Ты с ним трахаешься?
У Руби нервы на пределе, и, честное слово, терпение уже закончилось.
- Долорес Оливия Кейн, - отчеканивает она. – Не смей так говорит о своем отце, понятно?
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Зря она это сказала – тут же думает Руби. Ну, про то, что Чез отец Долорес. Главное, и не собиралась же, потому что ну кому это нужно? Никому из них троих не нужно. Просто хотела посмотреть на Долли и на Чеза рядом, чесалось ей взглянуть, насколько ее дочь на своего отца похожа. Ну а теперь плохиш на нее набрасывается, только что лицо ей не отгрызает, и Долорес пялится на мать с выражением ужаса на лице. Как будто впервые узнала, что для зачатия ребенка нужны двое, как будто все это время подозревала, будто ее сраные ангелы мамочке принесли и на колени положили.

- Об отце? Ты же говорила, у меня нет отца, - выдыхает она и прямо такая обида в голосе, сразу понятно, Долорес Оливия только что нашла новый повод для своих фирменных истерик.
Только сейчас Руби не до тонкой душевной организации дочери и ее детских травм. Сейчас она хочет закинуть ее в тачку, отвезти домой, запереть в комнате, и выпить чего-нибудь покрепче.
- Считай, что и нет, - отрезает Руби.
Надя вечно твердит, что Руби нужно быть помягче с Долорес, но честное слово, это дочери с матерью нужно бы быть помягче, а Долли смотрит на нее как на врага. Все ей не так, абсолютно все.
- Тебя никто в семью и не зовет, остынь, - это она уже Чезу. – С чего бы? Думаешь, Долли ножен только что отсидевший папаша? Что ты ей дать-то можешь, что с тебя взять, чтобы я тебя к дочери пустила? За мной долг – и я его выплачу. На следующей неделе приходи, получишь еще столько же. Как расплачусь с тобой – пожелаем друг другу всего хорошего и попрощаемся.
Была бы у нее в свободном доступе та сумма, что она Чезу должна, прямо сейчас, не торгуясь, отдала бы, и помахала вслед, так ее неожиданно бесит его наезд. Ну да, как кончать в нее – так ему было нормально все, а как через шестнадцать лет увидеть, что из этого получилось, так сразу «не приплетай меня».
- А меня ты спросить не хочешь? Это, вообще-то, мой отец!
У Долли на губах блеск, в темных волосах блеск, на крохотных шортах блески, и она похожа на куколку, вот только характер у нее как у гремучей змеи.
- Не хочу, - сообщает ей Руби. – В тачку, быстро. Тебя, папаша, куда подкинуть?

Новость об отце, похоже, требуется переварить, Долли стоит у тачки, не шелохнется. Руби тоже не торопится отчитывать девчонку – не при Чезе. Не собирается его приплетать ага. Доберутся до дома и между собой все порешают. Хотя Руби известен примерный сценарий – Долли обвинит ее в том, что мать испортила ей вечеринку, и ее друзьям испортила вечеринку, и не дает ей развлекаться. Вот такая вот плохая у нее мать.
- И как тебя зовут? – спрашивает Долли и Руби хмыкает. – У тебя же есть имя? И где ты был раньше? Почему ты меня не нашел?
В голосе девчонки вся скорбь мира, можно подумать, что Долли вот-вот расплачется, так ей всю жизнь нужен был отец, а его не было.
Не нужен был, уверена Руби. Не нужен был – она и сама отлично справлялась. Зарабатывала деньги, возила девчонку по модным магазинам, отдала в эту частную школу, ни в чем не отказывала. А кроме того, у Долли всегда были Надя и Айк. В общем, Руби считает, что они и без Чеза нормально жили – и дальше проживут. Переживут это чертовски дерьмовый подростковый период, как-нибудь переживут. И помогать Чезу она не собирается – пусть выкручивается как  хочет. Может быть, ему внезапно обретенная дочь так поперек горла встанет, что он свалит из города. Но вряд ли – давит Руби несбыточные мечты. Ничто не встанет между Чезом Монро и деньгами.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Суббота – их с Надей день. Вечером, конечно, придется ехать в клуб, там всегда много работы, но днем они всегда идут утром на йогу, а потом в спа-салон. Надя домоседка, с куда большей радостью она бы провела эти часы дома, с детьми и мужем, и Руби ценит эту жертву. Хотя никому еще не помешала йога и массаж – в этом Руби уверена.
Они лежат на соседних столах, на мордашке Нади умиротворение, ее мнут аккуратно, так, едва пощипывая и похлопывая. Руби простых путей не искала, ее вертели как следует, проминая мышцы, которые за неделю стали просто деревянными – непростая неделька выдалась, и массажистка – мулатка необъятных размеров и огненного темперамента не стесняясь вопрошала, где же носило миз Кейн эту неделю и что она с собой сделала, что ее спина в таком состоянии.
- И что ты сказала Долли? – возвращается Надя к прерванному разговору.
Кожа после сауны у нее розовая, в светлых волосах едва уловимые розовые блики, и похожа она на клубнику в сливках. А Айк рядом с женой похож на злого и слегка голодного пса.
- Сказала не думать об этом, - отозвалась Руби, сжав зубы. – Твою мать…
- Терпим, - тут же вклинилась массажистка. – Мышцы зажаты.
- Это плохая тактика, Руби.
- А что я ей могла сказать?
- Например, правду.
- Какую правду, Надя, - начинает злиться Руби. – Милая, мы с твоим отцом трахались, а потом он сел в тюрьму. Вот и вся правда. Думаешь, Долорес сама до нее не додумается?
- Ну он же тебе нравился, вот и скажи дочери. Детям надо такое знать.
Руби стонет – ну да, мышцы зажаты…
- Просто я хочу сказать, милая, что если Долли не получит ответы на свои вопросы от тебя, то она будет их искать в другом месте.
- Не будет, - отмахивается Руби. – Она уже забыла об этом.

Линкольн-роуд, 32, - повторяет про себя Долорес Оливия Кейн. Повторяет с той минуты, как услышала, повторяет всю неделю, потому что боится забыть. Боится записывать, потому что есть у нее подозрение, что мать может и обыск устроить в ее комнате, и тогда точно догадается, что Долорес задумала. А задумала она поговорить с отцом – он же ей отец. Очень бесит, что мать не хочет об этом говорить, очень бесит, что мать и отец решили, что это вообще ничего для нее не должно значить. Но это ей решать, вот что. Она, может, всегда хотела, чтобы у нее был отец.
Таксист вопросов не задает, хотя и поглядывает на нее через зеркало – это Майами, а Долорес постаралась выглядеть повзрослее. Ну, может, перестаралась слегка. Но это потому что она нервничает.
Чез Монро – она все же вытянула из матери это имя – не показался ей добрым, но это потому что Руби на него накинулась, уверена Долорес. С Руби вообще тяжело разговаривать. И жить непросто. Лучше бы она жила у Нади и Айка – часто думает Долорес. Но тогда, конечно, она не смогла бы ходить в свою школу, а в школе ей нравится.
- Вас подождать, юная леди? – все же спрашивает таксист, когда она расплачивается за поездку, и Долли давит в себе трусливое желание согласиться – вдруг Чез ее прогонит?
- Нет, спасибо. Я в гости к отцу, - отвечает она и понимает, что ей нравится, как это звучит.
К отцу.
К своему отцу.
Пусть даже она Чеза Монро и разглядеть не успела, но зато у нее теперь есть отец.
Таксист кивает, отъезжая. Ну, в Майями полно отцов выходного дня, удивляться тут нечему.

Дом одноэтажный, длинный, рядом с общественным пляжем. Сильно пахнет водорослями и горячей кукурузой от тележки с уличной едой. На пляже гвалт. Наверное, тут и ночью не тихо. Долорес понятия не имеет, в какой квартире живет Чез Монро, но ее это не смущает, она будет стучаться во все двери, а если его нет – не страшно, она его подождет у двери.
Первый же жилец дома не в восторге от такого вторжения, но зато называет ей номер квартиры, куда недавно заселились, оглядывает ее с ног до головы, бормочет что-то про молодых да ранних, но Долли плевать, она решительно барабанит дверь на которой синей краской выведена цифра восемь.
- Чез? Это Долорес. Долорес Оливия. Твоя дочь, - добавляет она на всякий случай, вдруг у Чеза тут, в Майами, полно детишек, всех и не упомнишь. – Мы можем поговорить? Пожалуйста!
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- Мне коки, пожалуйста.
Долорес ловит себя на том, что ее собственная юбка ей начинает казаться слишком уж короткой, да и с помадой она, наверное, переборщила. Волновалась перед этой встречей, понятно. Но Чез не кажется рассерженным. Говорит, что не против визита, и Долли облегченно улыбается – она внутренне готовилась к куда более холодному приему.
Нормальный он – делает вывод, возможно, поспешный, Долорес Оливия. Нормальный, она так Эйприл и сказала.
Она чинно, демонстрируя хорошие манеры, присаживается на краешек стула, незаметно стараясь одернуть юбку, но та упрямо ползет куда выше коленей.
- Я хотела тебя спросить… а ты правда про меня не знал, совсем?
Долорес Кейн, единственной дочери своей матери, юной особе, довольно популярной среди подруг, уже пользующейся успехом у мальчиков, трудно представить, что ее отец мог о ней не знать. Но если и так, она знает, кто в этом виноват…
- И я пыталась поговорить с Руби. Но она…
Долли морщится. Это сложная тема. Их с матерью отношения сложная тема. Очень.
-  Она разозлилась, когда я ее спросила. А когда Руби злится – к ней бесполезно с чем-то подкатывать, понимаешь? Вот я и подумала. Если она не хочет говорить – спрошу у тебя. Как вы познакомились и все такое. Она, наверное, тебя любила, раз меня оставила?
Она, конечно, уже взрослая, и в курсе, что для рождения ребенка любовь не обязательна, другие факторы играют, но ей хочется верить, что он не какая-то там случайность. От случайности можно и избавиться – об этом в свои пятнадцать Долорес тоже знает, хотя знания ее лежат исключительно в области теории.

После массажа, Руби и Надя отдыхают и пьют травяной чай. Массажистка справилась-таки с мышцами миз Кейн и теперь миз Кейн чувствует по всем теле приятную расслабленность, с удовольствием предвкушает, как приедет домой и поспит пару часов перед работой.
- Руби…
- Надя, если ты опять, то даже не начинай.
- Не буду начинать, - кротко соглашается Куколка, которая за последние пятнадцать лет, наверное. Голоса-то ни разу не повысила, да и зачем ей это, если у нее есть Айк. Все равно, что возить с собой танк. – Но подумай, может быть, девочке надо дать возможность узнать своего отца?
- Чезу это не нужно, я же тебе говорила.
- Возможно, Чезу тоже нужна возможность побыть для Долли нужным, милая.
Руби закрывает глаза. Она любит Надю, но иногда Куколку куда-то заносит. Это даже удивительно, с учетом его прошлого, но почти сорокалетняя Надя Росси до сих пор живет в мире розовых облаков и пони, которые срут радугой.

Бог его знает зачем, но, перед тем, как поехать домой и проспать пару часов, Руби лезет в телефон, проверить, где дочь. Про маячок в телефоне Долли не догадалась, решила, должно быть, что Руби созвонилась с родителями Эйприл и узнала, где будет вечеринка. Ну вот, сейчас это как нельзя кстати, потому что, как вы думаете, где сейчас мисс Кейн? На Линкольн-роуд, 32.
Твою мать – думает Руби. Твою же мать… Ей, понятно, хочется на полной скорости лететь в дом у пляжа, где теперь квартируется Чез, вытаскивать оттуда эту невыносимую девчонку и Чезу тоже объяснить, чтобы он держался от Долорес подальше. Но в голове кое-что засело. Слова Нади, то, о чем она ей все утро твердила. О том, что Долли сама начнет искать ответы на вопросы, о том, что она заслуживает шанса узнать отца, и Чез заслуживает – раз уж так все случиось.
Ладно – думает Руби, ни капельки не усмиренная, но уже не склонная рубить все с плеча.
Ладно – Чез вспылил тогда, она вспылила, наговорили друг другу херни, с ними и раньше такое случалось и ничего. Сейчас, конечно, в койку не прыгнешь. Чтобы замять неловкую ситуацию, но и они уже постарше тех, себя прежних, на шестнадцать лет. Наверное, как-то справятся…

Дом, в котором живет Чез, чем-то напоминает Руби ту квартирку, которую она снимала, когда у них все закрутилось. Наверное, голубыми решетчатыми ставнями и пляжем у крыльца. А еще запахом океана и обилием солнца.
Она вежливо стучит в дверь – приехала в гости, все так. Приехала попробовать все уладить, не ради себя, понятно, ради дочери – не хочет, чтобы Долли бегала к Чезу тайком.
- Чез? Это Руби. Ты дома? Я на минутку.
Руби чудится, что Надя стоит рядом, и с улыбкой кивает головой, одобряя подругу.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Руби любит свою дочь. Разумеется, любит. Но насколько ей было бы проще, будь Долорес похожа на сыновей Нади и Айка. Простые мальчишки, жизнерадостные и добродушные. Хулиганили они, конечно, во всю, как и полагается мальчишкам в их возрасте, но Айк быстро переправил их разрушительную энергию в нужное русло – сам возил их на футбол, ни одной тренировки не пропускал. Понятные дети с понятными желаниями. С Долли все не так, она сложная, и Руби с ней сложно. А теперь еще Чез, который тоже не сладкий пирожочек, и ей нужно и этот фактор учитывать.
- Привет, милая, - спокойно говорит она. – Не знала что ты здесь.
Спокойствие приходится изображать. Не то чтобы Руби была первоклассной актрисой, ей так и не выпал шанс засветиться в кино, пусть даже в порно, но держать в руках себя умет. Спасибо Долорес, спасибо клубу, спасибо всему этому не слишком пристойному, не слишком законному мирку, в котором она варилась долгие годы, ради того, чтобы у ее дочери все было хорошо. Никакого криминала, отличная частная школа, полезные друзья, образование и работа. Тень «Катманду» на ее девочку не должна была упасть. Для Долли она всегда была владелицей клуба «Вендетта» и никогда не была Мэйдэй. Руби справедливо считает, что некоторые детали прошлого должны оставаться в прошлом.
Дочь смотрит недоверчиво на это «не знала что ты здесь», но у Руби было время подумать по дороге, и светить маячок она пока не хочет.

- Значит, был легендой блока Си? – приподнимает она бровь. – Звучит, как название кантри-альбома. И да, спасибо, я подожду дочь в машине, ты очень любезен. Как я сказала – я на минуту, предложить тебе пообедать с нами завтра, пока Долорес не уехала в школу.
Не то чтобы ей не нравился запах пасты с морепрдуктами, пхнет отлично, но она тут ради дочери. Дочь в полном прядке, похоже, до воспоминаний о том, как они с Чезом отлично проводили время в приват-кабинке «Катманду» да и везде, куда их занесет, когда зачешется, пока не дошло. Руби надеется, что и не дойдет, и лучше Чезу об этом сказать прямо, во избежание недоразумений.
Но юбку Долорес могла бы выбрать и поприличнее.
- Это здорово, - торопливо вклинивается Долли. – Чез, соглашайся. Мама отлично готовит. Только редко. Пожалуйста. Мам, ты же останешься, да? Раз все равно пришла. Ты же не сердишься на меня? Чез не виноват, я сама пришла.
Не сердится? Да она в ярости, но хрена с два покажет это Чезу и дочери.
- Я не сержусь, но, Долли, мы договаривались, что ты предупреждаешь меня, куда едешь.
- Да, мам, извини мам.

Ну ладно, услышать извинения от Долорес – редкость необычайная, Руби думает, что вполне потерпит четверть часа в обществе Чеза, особенно если паста так же хороша на вкус, как на запах.
Оказывается, еще лучше.
- Паста отличная, - оценивает она блюдо под напряженным взглядом дочери.
Наверное, скажи она что паста отвратительная, и вилка оказалась бы воткнута в ее горло – девочка всерьез настроена любить Чеза как родного. Что она не додала дочери, что она липнет к чужому, считай, мужику?
- Мам? Так почему ты меня оставила, а Чезу ничего не сказала?
Бульдог – вздыхает Руби. Чистый бульдог, вцепится во что-то – не вырвешься. Наследственное, должно быть, что уж.
-  Милая, Чезу дали очень серьезный срок, двадцать три года, - Доли нетерпеливо мотает головой – типа пропускай эту серию, уже в курсе. – Подумай, ему было бы легче сидеть, знай он о том, что где-то есть его ребенок, без шанса быть рядом? Мне бы нет. Я бы сошла с ума, зная, что не могу тебя обнять, детка, не могу быть рядом, когда тебе плохо.
- Мы могли бы ездить к нему на свидания, - не сдается Долорес, которая вцепилась в новообретенного отца как в новую игрушку.
- Не могли, детка. Когда Чеза посадили, многой тоже интересовались – где я взяла деньги на покупку клуба, в каких отношениях я была с твоим папой, знала ли я, чем он занимается. Я все отрицала и меня оставили в покое. А если бы я начала писать Чезу и ездить к нем в тюрьму с тобой на руках, стало бы ясно, что я лгала. Я не могла так рисковать твоим будущим, Долли.
Не могла – но еще и не хотела, да. Секс с плохишом был отличный, лучший секс в ее жизни, ни до, ни после ничего круче не было. Но горячий секс не причина ждать мужика из тюрьмы.
- А почему оставила?
Руби улыбается Долли, улыбается Чезу – Чезу иначе, Чезу улыбается предупреждающе так, с намеком. Думает о том, как ей хочется умыть дочь, смыть с ее лица яркую помаду, эти новомодные гало-тени с «космическим эффектом», который любую школьницу превратят в пожившую шлюху.
- Потому что я тебя сразу полюбила, милая. Как только узнала, что ты есть. Как я могла поступить иначе? Да я мечтала о том, чтобы поскорее взять тебя на руки!
Долли сопит, прячет улыбку, выглядит довольной. Пятнадцать лет – это пятнадцать лет. Слава богу, что не семнадцать. Только вот Чезу такого объяснения ясно будет недостаточно. Он-то ее знает получше, помнит, какой она была, помнит, что дети – не ее тема. Ну да ладно, с Чезом они поговорят и об этом, если он захочет поговорить.
- Ну как, ковбой? Придешь завтра на обед? Моя очередь готовить.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Чез просит Долорес прогуляться за мороженым, и та послушно идет, а если бы она попросила – в лучшем случае получила от дочери ледяное молчание в ответ, и вот как это работает? Что за сложный биологический механизм, или гены, или еще какая-то поебень заставляет пятнадцатилетнюю истеричную соплячку быть паинькой при отце, которого она знает-то всего ничего? И, главное, на пороге Долли оборачивается, смотрит на Руби, и в глазах прямо предупреждение – не дай бог она испортит дочери начавшееся воссоединение с отцом и тогда, видимо, только бежать из Майами, потому что в одном городе им не жить.

- Ты представляешь, что она со мной сделает, если ты свалишь? – интересуется Руби, собирая остатки соуса пастой с тарелки. – Серьезно, Чез, вкуснее твоей пасты ничего не ела лет сто, корми ею девчонок, и они в очередь выстроятся, чтобы трусы снять…
Ну, в общем, без пасты у Чеза тоже ест шанс. Руби его не стесняясь так – а чего ей стесняться – оглядывает. Он неплохо выглядит – загорел, хорошая стрижка, вот это здоровое наглое обаяние, фирменная фишка Майами, снова при нем.
- Я не шучу насчет Долли. Видишь, она в тебя вцепилась. Тут, конечно, я сама виновата, не собиралась вообще вам друг про друга говорить. Само вышло, Долли меня взбесила, она это умеет.
Ладно, на дочь жаловаться – последнее дело. Да еще Чезу. Он скажет, что это был ее выбор, рожать или не рожать, и как воспитывать – тоже она решала, так что и ответственность на ней. Руби и сама знает, что на ней. Знает, что у Чеза не сказать, чтобы богатый опыт по воспитанию девиц сложного возраста, он последние шестнадцать лет другим был занят. Только ей-то тоже по-человечески поговорить хочется с кем-нибудь, так?
- Но теперь все, она о тебе знает, и к концу дня ты будешь ее любимым папулей. Ты, понятно, никому ничего не должен, и Долли тоже ничего не должен, но если останешься и дашь девчонке возможность почувствовать, что у нее отец есть – я буду благодарна.

Ей это – я буду благодарна – поперек горло комом встает, хотя отличная паста и шум океана за окном как-то помогают прожевать и проглотить этот не слишком приятный кусок. Если бы она тогда промолчала, если бы не потащила Чеза с собой, Долли бы сейчас знать не знала ни про какого папочку, выносила бы матери мозг по какому-нибудь другому, менее трагическому поводу. Но Руби себе обещала, что у Долорес будет все, что ей нужно, если девчонке нужен Чез – ладно, она сделает все, чтобы она получила своего плюшевого папочку. Она надеется только на то, что у дочери это ненадолго. Последнее ее увлечение каким-то музыкантом продлилось две недели. Тут Руби готова накинуть еще неделю – и того, три. А потом, если Чез захочет исчезнуть с горизонта – пусть исчезает, главное, чтобы Долли не почувствовала себя несчастной.

Безалкогольное пиво почти ледяное, что искупает его безалкогольность, так что Руби не ломается, делает глоток прямо из бутылки.
- Йога, как раз с нее. Йога и массаж. Ну и хорошие гены, я же настоящая южанка, ковбой.
Привычка выделываться перед Чезом всплывает из глубины лет неожиданно, как большая рыбина, и Руби подпускает в голос того самого акцента, тягучего южного акцента, от которого так долго избавлялась, чтобы стать в Майами своей. Она, конечно, не собирается возвращать старые добрые денечки, но вспомнить-то приятно. Ну и куда приятнее с Чезом дружить, чем не дружить, если уж на то пошло.
- И насчет того, почему я Долли ставила – сама не знаю, веришь? Из суеверия, что ли. Тогда уж понятно было, что тебя посадят, а тут выясняется, что я беременна. Мне уже намекнули, что меньше двадцатки ты не получишь, и я подумала – ну, считай, полжизни же. А если тебя в тюрьме угандошат, что, ничего от тебя не останется кроме уголовного дела и воспоминаний? А у меня в животе твой ребенок. Ну и гормоны, наверное, уже по мозгам били… Подумала, что может это знак или типа того. Что если я сейчас не рожу, то больше никогда не рожу.
Ну, наверное, так оно и случилось бы, Руби себя не обманывает. После рождения Долли с ней чуда не произошло. Чужие младенцы так и казались ей мерзкими орущими личинками. Ну разве что дети Нади Айка были исключением, и то, когда подросли и научились говорить «Привет, тетя Руби».
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Клуб, конечно, был ценным наследством, Руби этого не отрицает, да Чез и сам в курсе, на его же деньги был куплен. Хотя, для нее ценность была еще в том, что клуб ей не давал руки опустить, все ее время забирал, все силы. Долли, конечно, тоже требовала внимания, но Руби не из тех сумасшедших мамаш, которые от детей отлипнуть не могут. Ей надо было работать и зарабатывать деньги, в том числе на индивидуальные занятия, нянек, репетиторов, детские развивающие центры. Чему она могла научить свою дочь? Как танцевать стриптиз, сосать и фасовать наркоту? Сейчас, конечно, дело другое, сейчас она не Мэйдэй а миз Кейн, даже бизнес-курсы закончила, получив диплом. А тогда, все что она могла, это пахать в клубе, зарабатывая деньги для Долли, и Руби не собирается этого стыдиться. Это то, что ей силы давало. Она засыпала, и думала о том, что у нее есть свой клуб. Просыпалась, и думала о том, что у нее есть свой клуб. Да, в общем, оно и сейчас так, ничего не изменилось.

- Это был первый и последний приступ сентиментальности в моей жизни, клянусь, - вздыхает она.
Чез, удивительное дело, кажется довольным, как будто услышал для себя что-то приятное. Ну и не против Долли понянчить, пока ей этого хочется. И пусть лучше он с девчонкой повозится, пока ей не надоест, чем она западет на какого-нибудь взрослого мужика, потому что ей папули не хватает. Надя ей как-то втирала про отцовскую фигуру и прочее, но Руби такое не интересно. У девчонок все проблемы от большого количества свободного времени, ну вот, частная школа прекрасно с этой проблемой справляется. Там до отбоя все расписано, какие-то факультативы, какие-то кружки. Долли что-то чирикала про то, что записалась в писательский клуб, но Руби, в общем, все равно – в смысле, да, круто, пусть занимается чем хочет. Хоть всем сразу. И за себя, и за мать, которой таких возможностей не было.
- Может, Долли этого не хватает, Чез, не знаю. К Наде она липнет, к Куколке, но ты знаешь, у Нади этой сентиментальности хоть отбавляй, может пироги печь на одной сентиментальности.

Руби заставляет себя отвлечься от этих мыслей, от проблем с дочерью – ладно, они с Чезом, кажется, все еще могут ладить, когда оба в настроении. Сейчас все прямо как раньше, и шуточки, и взгляды – ковбой с ее сиськами не только поздоровался а, похоже, разговор завел. Ей этого не хватало, не только его шестнадцать лет воспоминания грели.
- Роль воскресного папочки твоя, ковбой. Приходи завтра к нам, обед в пять, попробую приготовить что-нибудь, не хуже твоей пасты. С понедельника по пятницу Долли в школе, так что в эти дни ты в безопасности.
Чез, понятно, не только об этом спрашивает, он змея еще та, улыбается сладенько, и травка, и прогулка, и расслабиться, и Руби, в общем, была бы не против расслабиться, но есть одно «но». Хотя, нет, пожалуй, сразу два «но». Лео, который точно не придет в восторг от того, что его подруга зависает в компании откинувшегося старого приятеля и тот факт, что она как-то раз уже расслабилась в обществе Чеза Монро. Она даже не про ту ночь, когда залетела, а в принципе, про их отношения, которых вроде не было, но когда Чеза посадили, внезапно оказалось, что чего-то в ее жизни не хватает. Сильно не хватает. Руби, конечно, справилась – но не хотелось бы справляться еще раз.

- Прогуляться по пляжу – отличная идея, но потом мне надо будет в клуб, Чез. И, насчет благодарности – тебе же нужна официальная работа? Можно устроить тебя в «Вендетту». Нет серьезно, Чез, послушай, у нас каждую субботу «вечера мести», это я придумала. Мужской стриптиз, шоу, велком дринк. Может, попробуешь этим заняться? Встречать дамочек, придумывать программу, ну и решать проблемы, если возникнут. Ты всегда умел протоптать тропинку к женскому сердечку, ковбой. Подумай. Если надумаешь, приезжай вечером, я тебе все покажу!
Идея кажется Руби такой удачной, что она даже пальца в туфлях поджимает от удовольствия. Да Чез этих богатеньких сучек разведет как школьниц! Нет, серьезно. Может, Чезу уже не двадцать шесть, но свой стиль плохиш не растерял, а стиль в Майами это главное.
- Соглашайся, ковбой, - соблазняет она, тянется за бутылкой пива, заставляя сиськи в вырезе качнуться навстречу плохишу Чезу.
Такими дешевыми приемчиками она давно не пользуется, но до чего же приятно вспомнить!
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Ну, со старухами Чез, конечно, погорячился. Ходят к ним не старухи. Не юные девчонки, конечно, но Руби перед собой такой цели и не ставила, вчерашних школьниц заманить. Прибыли с них никакой, а вот проблемы вполне вероятны. К тому же, вчерашние школьницы привлекают определенный тип мужчин, и вот там проблемы не то, что вероятны – ожидаемы. Нет, Руби делает ставку на своих ровесниц, женщин от тридцати, тридцати пяти. Которые за неделю заебываются руководить своим средним звеном и хотят отдохнуть, расслабиться и посмотреть на мужчин, которые готовы им кое-что показать. Майами в этом смысле оказался весьма скуп, ниша свободна, Руби идеей горит. Тут любой парень с лишней соткой найдет себе девчонку по вкусу, эскорт процветает, ночные клубы набиты красотками, но все это для мужчин. Но женщины тоже зарабатывают деньги и тоже готовы заплатить за качественный отдых. Так почему не ей?

- Не надо ни с кем флиртовать.
Тут Руби, конечно, лукавит, но, думает, если Чез посмотрит на этот роскошный птичник, который на «вечер мести» приходит, сам будет не против пофлиртовать.
- Надо быть радушным хозяином, следить, чтобы все были довольны, улыбаться, здороваться с постоянными клиентками. Создавать атмосферу, ковбой. Сейчас это делаю я, но эффект не совсем тот. Потому что я сама женщина, потому что я хозяйка клуба, потому что я достаточно привлекательна и одеваюсь не хуже их, понимаешь? Это у нас в голове, считывать конкуренток. Я – конкурентка, соперница. И все, тут же начинаются капризы, мелкие придирки. Поставь я на это дело любую другую девчонку, эффект будет тот же, разве что найти совсем страшную. Тебя они воспримут иначе.
Чез колеблется и Руби едва удерживается от желания закатить глаза. Можно подумать, она его уговаривает проституцией заняться. Она предлагает работу, и хорошую работу, не на автомойке или посудомойкой на кухне. А в Майами, если что, не так мест, куда охотно возьмут бывшего копа, освободившегося по УДО.
- Я серьезно, приходи вечером и посмотри. Это совсем другой формат и хорошая выручка. Брать на это человека со стороны я не хочу, поэтому тащила все сама. У тебя получится, и ты точно голову не потеряешь и не сбежишь с какой-нибудь дамочкой в Вегас, к свадебным колоколам.
Хотя, может и сбежит. Что она знает об этом новом Чезе Монро? Ничего. Понятно, что у нее в голове он все тот же прежний плохиш, которому она отправляла горячие фоточки, чтобы раззадорить его как следует. По тому Чезу Монро она скучала, что уж. Но не настолько, чтобы мотаться к нему в тюрьму на свидания. Но Монро бы к ней тоже не мотался – Руби в этом уверена.
- Нет - так нет, - добавляет она на всякий случай. – Без проблем.

Без проблем – Чез раньше умел крутиться и сейчас, наверняка, выкрутится. Найдет старых приятелей, найдет работу, устроит свою жизнь, поучив с нее долг. Не пропадет, в общем. Он уже неплохо держится – эта квартира на пляже, пусть даже общественном, но океан вот он, только дойди, если не знать, где он провел последние шестнадцать лет, то и не догадаешься. Руби бывших заключенных повидала, на босса Лео многие работают после выходы из тюрьмы, что-то вроде программы социальной помощи для своих. Все они похожи друг на друга, и не потому что латиносы, а из-за вот этой мрачной сосредоточенности, какой-то ненависти к себе и всему миру. Как будто они из тюрьмы вышли, а тюрьма из них нет. Ну вот Чез другой. Хрен знает, что там у него в голове, о чем он думает. Но картинку он показывает хорошую, идеальную картинку для Майами, и Руби это по-хорошему впечатляет.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

В половине девятого она уже устраивает для Чеза экскурсионный тур по достопримечательностям «Вендетты». Достопримечательности уже идут, хорошо так идут на огонек, платя двести долларов за вход и получая сразу у двери бесплатный разноцветный коктейль «поцелуй от бармена». Руби в черном шёлковом платье и на высоченных шпильках. Чез тоже хорош, она не стала ему выносить мозг на тему, как ему нужно выглядеть, и правильно сделала, что не стала, плохиш прекрасно понимает, что моменту нужно соответствовать и первое впечатление самое важное. У них вот, считает Руби до сих пор, все закрутилось благодаря сильному первому впечатлению, которое она произвела на Чеза Монро.
Шоу еще не началось, начнется в девять, но дамочкам, заметила Руби, нравится немножечко подождать. Подождать, выпить коктейль, смотреться, и на Чеза смотрят, о да. Бегло, оценивающе, и – в этом Руби точно не ошибается – заинтересованно. В каком-то смысле, это тест-драйв для плохиша. Она чувствует его, если угодно, животный магнетизм, но это могло быть волшебство воспоминаний, или как это называется. Зато теперь она убеждается в том, что не ошиблась. Конечно, танцуют у нее только красавчики. Сияние юности и намек на вечный стояк. Но женщинам всегда хочется разнообразия, и Чез на фоне этих сладких мальчиков будет выглядеть как кусок первоклассного стейка рядом с капкейками. 

- Основное внимание тем, кто забронировал столики. Это постоянные клиентки, - объясняет она.
Шум голосов, музыка – приятный такой шум, в котором чувствуется предвкушение.
- Но, конечно, наша задача, чтобы в «Вендетте» всем было комфортно. Даже больше чем комфортно, ковбой. Чтобы их сюда тянуло. Чтобы они этих вечеров ждали всю неделю. О, видишь дамочку в лиловом шелковом пиджаке? С длинными волосами? Это Алина Лавгуд. Тридцать девять, в разводе, сеть цветочных магазинов «С любовью от Лавгуд». Рыжая – ее подруга, Эрика, домохозяйка, муж хрен пойми чем зарабатывает, но денег завались.
Забавно. С Лео она старательно следит за речью и за манерами тоже следит, а с Чезом ей на такое как-то наплевать, он знал ее как Мэйдэй, и в курсе, что Мэйдэй девчонка из глубинки.
- Пойдем, поприветствуем девочек.

Эрика лет пятнадцать назад явно подпадала под определение «призовая жена», да и сейчас держит марку. Потягивает коктейль через соломинку, оставляя на ней ярко-красный отпечаток губ, с интересом смотрит на Чеза и Руби. В ушах сверкают бриллианты.
- Дамы, - Руби само гостеприимство. – Рада видеть вас снова! Все хорошо? Желаете чего-нибудь?
Алина улыбается, смотрит на Чеза.
Эрика капризно кривит губы, но глазами уже делает Чезу минет.
- Все прекрасно, Руби. А кто это рядом с тобой? Ты нас познакомишь?
Клюнули – понимает Руби, и тоже улыбается Чезу. На минет этот взгляд не тянет, но на поцелуй с языком – вполне.
- О, это Чез, дамы. Я пытаюсь соблазнить его должностью арт-директора. Если мне удастся, то «вечера мести» будут полностью на нем.
- О, Чез!
- Неужели вы откажетесь, Чез?
- «Вендетта» замечательный клуб!

- Понимаешь, о чем я? – спрашивает она, когда они отходят в сторону. – Все, что они хотят – чтобы ты подошел к ним и спросил, как дела. Посмотрел на них. Улыбнулся им. Все, больше от тебя ничего не требуется. Разе что запомнить их имена. Для начал достаточно, потом, я надеюсь, ты возьмешь на себя административные вопросы – рассадку, бар, танцовщиков. В идеале – суббота твой день, и я полностью отдаю его тебе, ковбой.
К ним подплывает Миранда, на это раз без своей юбки из-под которой видны трусы.
- Раймондо опаздывает.
- Ставь первым номером Стива, - распоряжается Руби, которой не привыкать. – Если Раймондо явится, тащи его ко мне наверх прежде чем выпускать на сцену. О, смотри, Чез – Кейт Симонс, вот только что зашла, в красном платье, от нее много проблем, но чаевые она оставляет фантастические. Она всегда бронирует «золотую ложу», тот столик возле сцены, оттуда самый лучший вид. Ну ты знаешь, ты там тое сидел. Муж Кейт играет в поло. а Кейт играет на бирже. И удачно. Хочешь понаблюдать со стороны, или попробуешь себя в бою, ковбой?
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]