Руби приятно, что Чез оценил ее старания – он-то помнит «Катманду» и как тут все было. Она много сил положила на то, чтобы сделать «Вендетту» классным заведением, с изюминкой. Заведением, куда приятно прийти и где приятно оставить деньги. Чез оценил и согласен работать на нее, так что миз Кейн поздравляет себя с выгодным приобретением. В Монро по-прежнему есть класс, она не ошиблась. Даже Миранда уже посматривает на него с интересом, прикидывает, насколько крепко можно с ним подружиться?
- Милая девочка, - соглашается Руби, присаживаясь на диван. – Сообразительная, хорошая. Не испорти мне тут девочек, ковбой, твоя целевая аудитория в зале.
Она улыбается, вроде как по-дружески предупреждает, но, считает, предупредить лишним не будет. Никакой ревности – только бизнес.
Шампанское отличное – это второе, что Руби сделала, после того, как обновила состав танцовщиц в своем клубе. Бар теперь отличный, а некоторые полезные знакомства помогают ей не разориться на отличном баре, с Леоном они на этой почве и подружились. Шампанское отличное, Руби с удовольствием делает глоток – завтра у нее выходной, в клубе она не нужна, можно и расслабиться. Не прямо сейчас, но чуть позже. На обещание «расслабиться» мозг реагирует самым интересным образом, подсовывает ей воспоминания о том, как они с плохишом дивно расслаблялись шестнадцать лет назад… Воспоминания Руби запивает вторым глотком шампанского и отставляет его в сторону – сначала надо договориться с Чезом, который, разумеется, только рад будет ее до трусов раздеть, и вовсе не для того, чем они раньше занимались. Просто вот такой он, и раньше таким был, если видит кусок, не успокоится, пока весь не проглотит.

- Оклад, плюс проценты от выручки, ковбой, - предлагает она. – Я заинтересована чтобы ты был заинтересован, сам понимаешь.
И ей ему еще долг выплачивать – и пока что Чез не намеревается ей его простить в честь того факта, что она ему дочь родила. Чего в Монро нет, так это сентиментальности. Но он согласен понянчиться с Долли, пока та не наиграется в папину принцессу, так что Руби кидать его не собирается.
- Скажем, тысяча за вечер и десять процентов от выручки.
Сейчас, думает Руби с чем-то вроде веселого предвкушения, Чез начнет торговаться. Она сделала ему хорошее предложение, отличное, с учетом того, что опыта к него нет, а есть шестнадцать лет в тюрьме. Но она готова сам с собой поспорить, что плохиш сейчас попытается выжать из нее по максимуму. Она не в обиде. В свое время она тоже старалась выжать из него по максимуму, во всех смыслах. Но забавно, конечно, как все перевернулось.

- Миз Кейн, - снова заглядывает Миранда. – Раймондо пришел.
- Давай его сюда, - кивает Руби.
Явился, значит. А шоу уже идет, Стив заканчивает номер – Руби тянется к пульту включает экран, убавляет звук. Да, уже заканчивает, остался в стрингах, шляпе и ковбойских сапогах. Серьезный проеб, и уже не первый, так что Руби настроена вышвырнуть эту звездочку вон… Или предоставить возможность решать Чезу, почему бы нет.
Раймондо заходит, тут же одаривает Руби лучезарной улыбкой. Руби на улыбки не ведется, не смотря на то, что Раймондо красавчик. Черные волосы до плеч, кожаная жилетка на голое тело, кожаные штаны в обтяжку (это в Майами-то), парень и в жизни одевается так, как будто в любой момент готов сняться в порно.
- Руби, миллион извинений, я не виноват…
Он каждый раз не виноват, разумеется…
- Это Раймондо, Чез, о котором я тебе говорила. Раймондо, это наш новый арт-директор, мистер Монро, он будет заниматься «вечерами мести». Впрочем, ты больше на «вечерах» не работаешь. Баста, Раймондо, я сыта твоими опозданиями. Это Майами, тут полно красивых парней, которые умеют двигаться под музыку и не опаздывают на выступление.
- Прошу, Руби, дайте мне шанс, последний…
Руби с равнодушным видом принимается пить шампанское, делая вид, что парень тут невидимка, сама чуть приподнимает бровь, сигнализируя Чезу – твой выход, ковбой.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

С Раймондо Чез расправляется на раз-два. Жестко, даже не пытаясь быть дружелюбным, и Руби удовлетворена – так и надо. «Вендета» предлагает хорошие условия тем, кто тут работает, но и в ответ имеет право требовать соблюдения условий, и церемониться тут не нужно.
- Надо найти кого-нибудь на место Раймондо, - повешу объявление на сайте клуба, выделим один день под шоу талантов.
Незаменимых нет, хотя на сцене он, конечно, был хорош. И вне сцены тоже – Руби в курсе, что некоторые парни после выступления уезжают с гостьями клуба, но это их дело, она в это не вмешивается. Она не Эд, никого не заставляет в приват-кабинках обслуживать клиентов, а что происходит после работы – это уже личная жизнь парей. И она совсем не осуждает дамочек, которые таким образом развлекаются – в определенном возрасте начинаешь ценить возможность выбора и отсутствие обязательств.
- Хотела дать тебе возможность понять, с чем будешь иметь дело, ковбой. Парней надо контролировать, но не пережимать, они все личности творческие, ранимые. Надавишь сильнее, чем нужно – тоже ничего хорошего не выйдет.
Руби едва заметно морщится, припоминая свой собственный опыт. Это на словах все легко. Ей пришлось все эти вещи практическим путем постигать.
- А что, тебе не нравится чувствовать себя боссом? – интересуется она. – Если так, то ты редкое исключение из правил. Хорошо, полторы тысячи плюс проценты, но, Чез, я буду ждать результата. И иногда я буду приезжать, смотреть, как идут дела.
Она, конечно, верит в Чеза Монро, но все же держит в голове, что опыта работы в клубе у него нет, только опыт горячей ебли со стриптизершей, и не то, чтобы это ему как-то могло помочь в текущей ситуации.

Ей все хочется разобраться в настроении плохиша, хотя, казалось бы, что ей до его настроения, у них деловой разговор, и, Руби уверена, каким бы оно ни было, он его в зал не понесет.
- Что-то не так, ковбой? – спрашивает прямо. – Думаешь, я позвала тебя на работу, потому что у меня сердце доброе, или потому, что и ты мне когда-то ребенка умудрился сделать? Вообще нет, не поэтому. Ты подходишь – поэтому и позвала. А еще потому, что мы друг друга наебывать не будет, так, ковбой? Между старыми приятелями все честно… И что ты хочешь изменить в концепции, есть идеи или ты так, для Раймондо сказал?
Ладно, шестнадцать лет в тюрьме – ест шестнадцать лет в тюрьме. Даже если Чезу удивительно повезло с контингентом, охранниками и сокамерниками, это все равно пиздец, особенно для такого парня, как Монро, которому в особый кайф быть на коне. Быть звездой, и вовсе не бока Си. Так что да, Руби считает, ему пойдет на пользу возможность побыть боссом, хотя бы раз в неделю, погреться во взглядах этих богатеньких сучек, а потом пройтись по магазинам и потратить деньги на классные шмотки. Возможно, психоаналитик прописал бы Чезу медитации и арт-терапию, но Руби в психоаналитиков не верит. Но, конечно, ее предложение Чезу не благотворительность – она будет требовать результата за каждый выплаченный ему доллар и он – Руби уверена – это знает.

Миранда снова возвращается, на этот раз несет в руках огромный букет из роз, орхидей и красных лилий.
- Это принесли для вас, миз Кейн.
- Поставь в вазу, Миранда, спасибо.
Миранда мечтательно смотрит на дорогие оранжерейные цветы, вздыхает – ну да, смотрится роскошно, Леонардо умеет выбирать по-настоящему роскошные вещи. А еще любит присылать букеты в клуб, наверное, подчеркивает таким образом, что Руби занята. Хотя, с кем ей тут спать, с мальчиками-стриптизерами? С барменом? С охраной? Вряд ли Леон действительно ревнует, просто любит широкие жесты и немного мелодрамы. Но Руби все равно не собирается рассказывать ему про Чеза. Скажет, что наняла человека на субботы, Леон обрадуется, но в детали вдаваться не будет.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

К идее тематических вечеров в стрип-баре Руби со скептицизмом, но она уже обещала Чезу свободу творчества. Один-то вечер они в состоянии себе позволить, и если идея не взлетит – ну, значит, не взлетит.
- Попробуй, - соглашается она, пока Чез с интересом созерцает букет. – Только у нас нет ресурса на раскрутку и поддержку, понимаешь? Если с первого раза такой вечер не зайдёт на ура у наших кошечек, то мы повторять не будем. Ну и держи в голове, что женщины ценят сюрпризы, но и привычная атмосфера им дорога.

Она тоже ценит сюрпризы, но сейчас ее как-то не радует букет от Леона, хотя он в ее вкусе – большой, яркий, дорогой. И, наверняка, дамочки в зале отметили его появление, женщины всегда видят и замечают такие вещи. Руби честно спрашивает себя, что не так, и получает от себя честный же ответ – ей не нравятся расспросы Чеза. Она бы предпочла Чеза и Леона держать на расстоянии друг от друга, желательно, чтобы Леонардо не знал о существовании Чеза, а Чез о том, кто такой Леонардо и кем он приходится Руби. Но это, конечно, утопия. Леон часто заглядывает в клуб, чтобы ее забрать, а еще они несколько раз проводили выходные втроем, Долли, Леон и она, Руби, и, надо сказать, дочь не в восторге от кавалера матери, и с радостью станет для папочки источником информации. А кроме того, именно человек Леона поставляет ей в клуб контрабандный алкоголь по приятной цене.

- Стараюсь, чтобы хватало, - небрежно так отвечает она, всем видом показывая, что тема не слишком интересна для обсуждения. – Он бизнес-консультант, ковбой. Иногда помогает мне кое-с-чем. Хочешь преуспевать – заводи полезных друзей, так?
Ну а о том, что с друзьями не спят Руби даже не парится. А с кем еще спать, если не с друзьями? Леона она сама в свое время за яйца взяла и трахнула прямо тут, в кабинете. Леонардо Медина добрый католик и просто не мог после этого не влюбиться. А еще он хороший отец и муж, и его семья живет  где-то в Мексике ни в чем не нуждаясь, так что звон свадебных колоколов исключен, что полностью устраивает Руби Кейн.

Букет, поставленный в вазу, намекает на то, что надо позвонить Лео и, может быть, даже заехать к нему после клуба, но она все оттягивает этот момент. Не хочет звонить при Чезе. Глупо, конечно. То, что они трахались шестнадцать лет назад, сейчас ничего не значит. Даже тот факт, что у них есть общий ребенок, мало что меняет. Ну в ежедневнике Руби появятся отметки о семейных воскресных обедах, а еще Долли будет иногда пропадать у Чеза – не самый плохой вариант, ковбой присмотрит за девочкой, Руби не сомневается. Но между ними, понятно, ничего быть не может, кроме чисто деловых отношений. Просто надо почаще себе это говорить, и тогда неуместная ностальгия по временам, когда между ними были не только деловые отношения, отступят. Это так, кризис среднего возраста и тоска по уходящей молодости. Выглядеть отлично Руби собирается до самой смерти, но себя-то не обманешь, все уже другое и она другая. Уже точно не будет трахаться на ночном общественном пляже.

- Приноси завтра документы, Надя все оформит. Удачно, что ты снова в большом спорте, ковбой. Прогуляешься по залу, закрепишь успех?
А она понаблюдает со стороны. Но на самом деле Руби своей интуиции верит, и интуиция эта говорит, что от Чеза будут в восторге, что это станет их фишкой, их конкурентным преимуществом, хотя Руби и так снимает сливки в том, что касается вечеров для дам. И только, если прислушаться, можно различить едва слышный голос, который напоминает Руби об осторожности, потому что плохиш, когда речь заходила о прибыли, отличался любовью к экстремальным решениям. Но ничего, она за ним присмотрит, утешает себя Руби. Не даст вляпаться а дерьмо и себя туда затянуть, ни за какие большие и быстры деньги, те денечки уже прошли.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- Ты не в свое дело лезешь, - подтверждает Руби, но Чезу, понятно, похер.
То ли считает, что они такие хорошие друзья, что сейчас она ему за бокалом шампанского все про свою жизнь расскажет, то ли просто ёрничает, потому что ему жмет под ней ходить, раньше-то у них все иначе было. В общем, Руби, подумав, голосует за второй вариант. Ну и еще делает небольшую скидку на ревность, потому что букет и правда вызывающе-дорогой. Цветочный магазин «С любовью от Лавгуд», должно быть, обожает Леона, он им хорошо делает выручку – букеты Руби получает часто.

-- Если волнуешься за Куколку, то у нее четыре выходных дня в неделю и два спиногрыза, чтобы возить их в школу. Так что её права ничем не ущемляются.
Руби умалчивает о том, что когда-то они с Надей и без выходных работали, а Айк возил ее на такие встречи, куда бывшей стриптизерке Мэйдэй лучше было бы и не соваться, но приходилось.
- Насчет совместного обеда тоже не выйдет, у мальчишек завтра отборочные соревнования, Айк и Надя это ни за что не пропустят.
Об этом думать не очень приятно – она редко бывает в школе у Долорес Оливии. Получается, Надя лучшая мать для своих пацанов, чем она, Руби, для своей дочери. Лучше справилась, чем она. Но у Нади есть Айк, а у нее никого не было, да и нет – жестко напоминает себе Руби. Чез это так, воскресный папа, и то ненадолго.
- Если за меня волнуешься, то тоже зря. Видишь, я справилась. Удачно для тебя, правда? А то кто бы тебе долг возвращал… И заметь, я даже алиментов не требую, хотя наша дочь мне очень дорого обходится.
Дорого, но она тянет. И гордится этим! Было дело, на нее накатило, и она позвонила матери, сказала, что беременна – та тут же заявила, что ребенка надо будет отдать, потому что ну какая из Руби мать? Что она может дать своему ребенку?
Все может дать – даже отца, если Долли так нужен отец.
- Леон сюда заходит, иногда, я, кстати, хочу позвонить ему и поблагодарить за букет, так что…
Руби берет многозначительную паузу, Чез многозначительно ухмыляется ей в ответ, многозначительность сгущается в кабинете, как конденсат вокруг бутылки с шампанским. Еще чуть-чуть и начнет стекать каплями по стеклу панорамной стены. Этот раунд неожиданно выигрывает Леон – устав ждать звонок от Руби он звонит сам.

- Привет, красавица.
Голос у него бархатистый, глубокий, от одного такого голоса можно кончить, будь Руби Мэй Кейн чуть более впечатлительной. А еще можно было бы поднять хорошие деньги, найди она способ этот голос дамочкам в зале продавать, вместо коктейлей.
- Привет, милый, - Руби подпускает в голос томный вздох – для Леона нет ничего чрезмерного, благослови его бог. – Спасибо за букет, он великолепен. Ты специально его прислал, чтобы мне все завидовали?
Леон смеется – он умен, Руби уже убедилась, насколько он умен – но он любит немного театральности, чуточку представления, ну, а в этом она профи. Он не держит ее за дурочку, в отличие от Эда, но Леонардо нравится ее впечатлять, а она не против быть впечатленной.
- Я хочу, чтобы тебе все завидовали, красавица. Заехать за тобой через пару часов? Поздний ужин у меня, как ты на это смотришь?
Руби с огромным удовольствием вернулась бы к себе домой, чтобы выспаться перед завтрашним семейным обедом, но кое-что за шестнадцать лет так и не изменилось в этом мире: хочешь удержать мужика – не капризничай.
Для капризов есть жёны.
- Звучит сказочно, жду тебя.
- До встречи, детка.
- До встречи!
Руби старательно держит счастливую улыбку на лице, когда поворачивается к Чезу. Он, конечно, все еще здесь – ну еще бы он ушел.
- Уеду через пару часов, - с деланым равнодушием говорит она. – Надя закроет кассу, ну и ты оставайся, если не других планов, посмотришь, как это делается.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- Свое любопытство оставь при себе, Чез, и не лезь к Наде, - жестко предупреждает Руби. – Она не любит вспоминать прошлое, так что будь добр, уважай ее чувства. Ей тогда досталось.
Повезло еще, что Айк за Куколку вписался. Повезло, что нашелся кто-то, кому на нее не плевать было. Кое-что Надя ей рассказала, кое-что он сама додумала, но вряд ли Куколке захочется отвечать на вопросы Чеза Монро.

Вообще, ей не нравится настроение плохиша, он все цепляется и цепляется к ней, вроде по мелочи, но Руби спрашивает себя, как она должна реагировать? Кому другому она бы давно на дверь указала, но Чез вроде как не кто другой. Отец Долли. И она ему помочь попыталась, работу дала, но вот благодарности в ответ пока не ощущает. Другое отлично ощущает – он как будто пытается понять, насколько ее прогнуть можно, и это ей вообще не нравится. Она уже не та девчонка, которой он клуб как кость кинул, и то не из-за большой любви, а потому что клуб сам в руки плыл, потому что детективу Монро светиться было не с руки. Не та девчонка, которая старалась его впечатлить, устраивая шоу в койке. Ей уже сорок и этим клубом она шестнадцать лет управляет. А Чез чем управлял? Раздачей обедов в блоке Си?
- Нет, не так. Это не полноценный рабочий день, в лучшем случае, его половина, потому что я уеду часа через два, не раньше. И пока что я не увидела, за что плачу. Покупаю кота в мешке, рискую своими деньгами и репутацией клуба. Сначала покажи, на что способен, потом спрашивай аванс.
Она могла бы ему оплатить эту ночь целиком, но у нее есть правило – сотрудников не баловать. Наглеют быстро. А Чезу и наглеть не надо, он такой из коробки.

Руби смотрит на шампанское, обложенное льдом, но праздничное настроение как-то улетучилось, как и драйв, который она поймала днем, когда ей пришла в голову идея нанят Чеза. Вообще-то Руби в свои идеи верит, в свое чутье верит, но сейчас думает – может, ошиблась? Хотя, о чем речь, понятно, что крупно лажанулась еще в тот момент, когда предложила Монро к ней поехать. Захотела похвастаться квартирой и показать дочку, а закончилось все тем, чем закончилось. Но, возможно, надо было запретить Долорес с Чезом встречаться, сделать все, чтобы тот свалил подальше, занят у Леона денег, всю сумму. Потерпела бы она истерики дочери, не в первый раз, и не в последний, потому что Долорес Оливия всерьез примеряет на себя роль трагически непонятного подростка, и делает успехи…
- Если у тебя есть проблемы, ковбой, то так и скажи. Не нравится работать в моем клубе – я тебя не держу. Будем считать, что эксперимент провалился.
Дамочки, конечно, будут разочарованы, но с проблемой некстати вернувшихся бывших сталкивались многие, так что Руби рассчитывает на понимание и даже сочувствие.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- Пока я ничего не знаю, - терпеливо так объясняет Руби.
Терпения у нее, может, меньше, чем нужно, но уж побольше чем раньше. Пришлось научиться и терпению тоже, Долли и клуб оказались отличными тренажерами.
- Я, считай, и тебя-то уже не знаю – шестнадцать лет прошло, и кто знает, что там у тебя в голове сейчас, Чез. Хорошо что ты так в своих силах уверен, но я буду уверена, когда увижу результаты. Если бы это был твой клуб, ты бы себя так же вел.
А то и жестче – в этом Руби уверена. Чез был милягой, когда получал то, что хотел, но только когда получал то, что хотел, а не потому что душа у него золотая и сердце серебряное.
- Со мной ты тоже не благотворительностью занимался, - напоминает. – На том у нас дружба и строилась, ты мне – я тебе. Сейчас картина другая. Долги я тебе возвращаю, работу предлагаю, платить за нее готова сколько запросил, и для моих ребят по субботам ты тут босс. Но пока что ничего в ответ я не получила. Да и хер с ним, Чез, я не за спасибо стараюсь, благодарность мне не нужна. Будешь хорошим парнем – я не буду сукой, все просто. И если нужен аванс – я скажу Наде, она все оформит.

Кто тут босс… Она босс, и они оба это знают, и вот что Руби точно не будет делать – притворяться, что это не так, чтобы самолюбие Чеза не так страдало. Наверняка эти шестнадцать лет были непростыми, бывшему копу в тюрьме выжить очень сложно. Наверняка ему и сейчас непросто. Но лучше ему справиться – Руби своему бывшему дружку и отцу своей дочери только хорошего желает, вот и думает, что лучше бы ему справиться. Когда-то «Катманду» для нее шансом стал, ну вот, «Вендетта» это его шанс, хотя бы на первое время. Официальная работа, на которой хорошо платят и где полно заинтересованных дамочек, которым плевать, где он околачивался последние шестнадцать лет, пока он готов пить с ними коктейли и улыбаться.
Она, может, уже сто лет просто так не улыбалась, уже забыла, наверное, как это делается. Леонардо мил и галантен, у него есть чувство юмора, они замечательно проводят время, но Руби держит в голове, что это тоже, своего рода, работа. Отношения, но очень полезные отношения. От такого мужчины с такими связями так просто не уйти. Но не сказать, будто это ее как-то напрягает. В этой жизни все так и устроено. Она это знает, Чез знает – раньше так точно знал. И скидку на кокаин ей делала не за ее красивые глаза, а за необыкновенный талант к минету.

Руби наливает себе еще один бокал – не уснуть бы за поздним ужином у Леонардо, или уснуть и бог с ним, утром реабилитируется, идет к столу, включает ноутбук. На заставке Оливия Долорес – почему-то Руби кажется, что у всех хороших матерей на заставках семейные фото, у Нади так точно: и на телефоне, и на личном ноуте, и на рабочем. Даже майка есть с фотографией Айка и парнишек и надписью «мои короли», ужасно глупо, ужасно мило. Руби представила себя, разгуливающей по пляжу в майке с фотографией Чеза и надписью «моя большая проблема», коротко фыркнула.
- Мог бы, кстати, тоже букет прислать, - язвит она, потому что заебалась быть хорошим боссом, она и так хороший босс каждый божий день. – Очень помогает восстановить прежнюю дружбу, ты не знал?
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

- Красотка, - соглашается Руби с такой оценкой Чеза их общей дочери.
Ну еще бы она не согласилась, и дело тут не только в том, что для каждой матери ее ребенок самый красивый. Будь ее дочурка страшной, как картофельный пирог, она бы это точно заметила. Но Долли всегда была хорошенькая как картинка, а с возрастом станет настоявшей красавицей.
На заставке Долорес Оливия стоит на берегу океана, в белом сарафанчике, который стоил – Руби и сейчас помнит – как выходные на горнолыжном курорте. Сама еще, считай, ребенок, но губы пухлые и определенный рельеф в вырезе сарафана намекает на то, что силиконовые сиськи ей не понадобятся. Маленький выигрыш в генетическую лотерею, потому что услуги хорошего пластического хирурга никогда не стоят дешево.
- Принцесса. И характер… принцессочный.
Но, с другой стороны, неплохо, когда девчонка знает себе цену и умеет кусаться. Научиться притворяться лапочкой – дело одного вечера, была бы мотивация.
Ей приятно, что Чез считает Долли красоткой. Материнское эго довольно – как будто ей это важно было, одобрение Чеза, который в процессе поучаствовал только на самом первом, приятном этапе, а все остальное пришлось уже ей вывозить. Но как бы она ни пыталась разозлиться на Чеза по этому поводу, получается плохо – ну вот так все вышло, что уж теперь. Для мужика, которого поставили перед  фактом – вот твоя дочь, ей пятнадцать – он отлично держится.

- Собираешься аванс на цветы потратить? – хмыкает она. – Только мне, или тебя тут еще кто-то ждал, а, ковбой? Например, та киска, которая с меня рубашку в клубе стащить пыталась.
Хорошее воспоминание, веселое – они тогда хорошо развлекались с Чезом, на полную катушку развлекались, ей горело все это. Дорогой клуб, дорогая шелковая рубашка, которую она у Чеза нагло увела после бурного секса, уверенная в том, что он ей не откажет. Коктейли, внимание мужиков. Кажется, тогда ей предложили в порно сниматься. И могла бы, могла, не подвернись вариант покруче.
Рука Чеза – она как будто из тех времен, наверное, Руби еще поэтому не дергается, вся там, типа того. В приятных воспоминаниях. Она не очень-то разрешала себя вспоминать те шальные денечки, так один раз зависнешь с бокалом вина, припоминая, как славно тебя ебал твой дружок, а обнаружишь себя в автобусе, который катит в тюрьму, на свидание. Ну, сейчас такой опасности нет, и Руби легкомысленно игнорирует другую опасность, более очевидную, чему помогает выпитое шампанское и это знакомое – такое, черт возьми, знакомое – ощущение тела Чеза рядом. А еще она чувствует  такой знакомый, приятный огонек предвкушения, и ей даже не верится: что, черьезно? Ей сорок лет, Чезу и того больше, они шестнадцать лет не виделись и нельзя сказать, будто при встрече они кинулись друг другу в объятия. Она знает, что плохиш способен подкинуть ей проблем, он знает, что она в этом случае в долгу не останется. Но все эти соображения как-то мимо проходят, не мешая телу реагировать на его прикосновения.

- Бывало, - соглашается она, чувствуя, как жарко становится. – Я же не спорю – бывало.
Она иногда думала о том, а чем бы у них все закончилось. Ну, чем бы ни закончилось, явно не свадебными колоколами. И вряд ли они бы сейчас тут стояли, а ладонь Чеза пробиралась ей под блузку, так, что лифчик из тонкого кружева стал ощущаться, внезапно, очень тесным. Да и трусы тоже как будто на размер меньше стали.
Это что же – размышляет Руби, прижимаясь к Чезу спиной, задницей, все оттягивая и оттягивая момент, когда ей придется разлучить свою грудь с рукой плохиша – она не против ему дать? Даже, ладно уж, ей сорок, врать себе просто неприлично, хочет ему дать? Дочь, Леонардо , клуб, все сопутствующие такому решению проблемы ее не останавливают, нет?
Ну почему же, останавливают.
Но Лео, допустим, не узнает, если это будет какой-то там один раз. Просто чтобы разобраться – она и правда его снова хочет, так бывает?

В кабинет, коротко – чисто ради вежливости – постучавшись, входит Надя с какими-то распечатками в руках. Замирает, смотрит своими глазищами, и вид у нее – ну прямо школьница, которая застала за сексом папочку и мамочку и не может поверить в увиденное.
- Я позже зайду, - тихо, и очень, очень вежливо говорит она, и уходит.
- Блядь…
Руби выдыхает, высвобождается из рук Чеза, охуевая от масштабов возможной катастрофы. Это могла быть и не Надя. Мог быть любой из сотрудников клуба Да даже Леонардо – он частенько сюда заезжает за ней. А еще немного, и она бы стояла тут без трусов.
- Ладно, ковбой, - криво улыбается она, пытаясь поставить на место расшатавшиеся границы, которые она считала нерушимыми, все же ей уже не двадцать три. – Признаю, недооценила. Ты в прекрасной форме. А теперь давай поступим как взрослые серьезные люди – забудем этот момент и останемся друзьями.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Надо Наде премию выписать – думает Руби. Не за молчание, в том, что Куколка никому ничего не расскажет она даже не сомневается. За своевременное появление и за то, что помешала натворить глупостей. А она-то считала, что после сорока такое уже не грозит. Ей точно не грозит, она умеет думать головой, а не тем, что между ног, всегда умела. Но вот посмотрите, ей же сейчас больше всего хочется закрыть дверь на ключ и продолжить с того момента, на котором Куколка их прервала. И Чез тоже не прочь, в этом-то она разбирается, и почти уверена, это был бы охерительный секс, может быть даже не хуже того, что был у них раньше. И совершенно уверена в том, что она бы сразу же об этом пожалела, трусы бы не успела натянуть – пожалела бы.

- Херню несешь, ковбой, - мягко, ласково даже обрывает она Чеза, который взялся перебирать причины, почему она не хочет ему дать.
Хочет. Хочет, в этом вся проблема.
- Не в этом дело. Плевать мне что ты на меня работаешь, и что взять с тебя нечего, как ты говоришь. Кое-что с тебя всегда можно получить, сладкий, только видишь ли в чем дело, Леон – Леонардо, с которым я встречаюсь, он не просто богатенький бизнесмен.
Руби садится на край стола, застегивает блузку, чувствуя себя удивительно погано – тело недвусмысленно намекает, чего хочет, и не с Лео, который вполне себе неплохой любовник, хотя и немного консервативный, а с Чезом Монро.
Ладно – утешает себя Руби – они сейчас поговорят, на все объяснит, Чез все поймет и больше ситуация не повторится. Он умный мужик, в огонь не полезет, как бы его хер ни звал в знакомые дали.
- Это мафия, сладкий, мексиканский картель. Он друг и консультант Озиэля Гача, Мексиканца, крестный какой-то там его дочери, третьей или четвертой. А я его подружка. Мексиканец в городе появился почти сразу как тебя посадили и быстро набрал силу. Ну ты помнишь, тогда, твоими стараниями, и Престона загребли, и его дружков, а Майами не терпит пустоты. В общем, потом расскажу, если захочешь, как тут дела шли, я про другое сейчас. Без Лео мне пришлось бы или клуб перепродавать и уматывать, либо торговать здесь наркотой Мексиканца. А мне было нужно, чтобы клуб был перед законом чист, как слеза младенца, понимаешь? Ради Долли.

Девчонке в этом городе жить, но даже если нет, это ее наследство, как бы, ее активы. Руби в свое время намучилась без денег, на что только не шла ради лишней сотни, для дочери она такого не хочет, хочет самого лучшего. Чтобы Долорес Оливия сама выбрала, чем хочет заниматься, чтобы встретила, со временем, хорошего парня – а не собирала, как мать, целую коллекцию плохих.
- Короче, подумай сам, стоит возобновление нашей старой горячей дружбы тех проблем, которые у нас начнутся, если об этом кто-то узнает? Подружка, конечно, не жена, но у этих ребят как-то не принято, чтобы подружка бросала уважаемого человека и сваливала к своему бывшему дружку, вышедшему из тюрьмы, пусть даже и без серьезных намерений, а просто для от души потрахатся.

Руби справляется, наконец, с пуговицами на блузке, выдвигает ящик стола, вытаскивает из него помаду и маленькое зеркальце – накрась ярко губы, и все будут думать, что у тебя все зашибись, секрет, знакомый любой девушке. Выкручивает тюбик, смотрит на Чеза – он как, понимает теперь, что дело не в том, что он на нее работает, и ей что-то там жмет по этому поводу? Мажет губы, уверенным жестом, отработанным до автоматизма, сжимает, чтобы помада легла ровнее. Смотрится в зеркало.
Пойдет.
Взгляд немного ошалевший, но это пройдет.
- Добро пожаловать в мою жизнь, ковбой, - шутит, чтобы перебить это тягостно чувство, как будто она только что сама рождественский подарок из окна выкинула и даже упаковку не развернула. – Взрослая дочь, приличный клуб и бойфренд-мафиози.[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

В духовом шкафу томится мясной рулет, а на кухне томится Долорес Оливия, которая места себе с самого утра не находит, так была взбудоражена тем, что у нее теперь есть отец и он придет к ним на воскресный обед.
- Ребенок, - вздыхает Руби, - не маячь. Помоги лучше.
- Эту гадость чистить не буду, - кивает Долли на креветок, выложенных на блюде. – Давай сок выжму?
- Давай, - соглашается многотерпеливая мать, и по большой светло кухне разосится запах яркого, солнечного апельсина. – Потом с медом смешай…
- Мам? – Долли решительно вымучивает последние капли сока. - Ты же переоденешься к обеду? Не будешь встречать папу в этом?
Руби хмыкает, оглядев спортивные штаны и куртку без рукавов. В чем она только Чеза не встречала в свое время – но дочери, конечно, знать это не обязательно.
- А чем плох спортивный костюм?
- Мам!
- Хорошо, булочка, я переоденусь.
- Не называй меня так… В то красное платье, ладно? И красные туфли.
Руби скептически приподнимает бровь.
- Для борделя я уже старовата, - и наталкивается на странно взрослый взгляд своей пятнадцатилетней дочери. – Что?
Долли качает головой, старательно смешивая мед с апельсиновым соком.
- Он хороший, да?
- Кто, милая?
- Да папа же! Он хороший.
- Долли, ты его совсем не знаешь, и я его совсем не знаю, за шестнадцать лет человек может измениться, согласна?
Не говоря уже о том, что Чез и шестнадцать лет назад хорошим не был. Но что делать с этой избалованной упрямой девчонкой, которая придумала себе самого чудесного папу на свете и теперь старательно запихивает Чеза в рамки своей сказки? Только надеяться, что у плохиша хватит актёрского таланта, чтобы Долли не почувствовала себя разочарованной.

Ну, красное платье так красное платье. Руби изворачивается, застегивает перед зеркалом длинную блестящую молнию на спине, вдевает в уши серьги, оглядывает себя критически – для сорока лет все не так уж и плохо.
Она сказала Лео о Чезе, сказала о воскресном обеде и о том, что взяла его на работу. Он все равно узнал бы, так лучше от нее и с правильными акцентами. Так и так, милый, Долли загорелась идеей узнать отца получше, а она всего лишь дает дочери такую возможность. Как только Доллорес перестанет бегать вокруг своего отца, как восторженный щенок, у того сразу появятся неотложные дела в другом городе, возможно даже в другом штате. А пока это важно для дочери. Лео, при всех деталях, хороший отец и это объяснение его устроило. Не обошлось, конечно, без маленькой сцены ревности, которая закончилась примирительным сексом, но зато Руби теперь спокойна. Первое правило бизнеса – не оставляй ничего на самотек. К личной жизни это тоже относится. Особенно когда она так тесно связана с бизнесом.

Она специально чуть задерживается в спальне, чтобы дать возможность Долли встретить отца, и еще какое-то время стоит у зеркала, прислушиваясь к ее восторженному, кокетливому щебетанию, к голосу Чеза, и к себе самой. Ну вот, собрались всей семьей, как тебе такое, Руби Мэй Кейн?
Руби Мэй Кейн странно.
Долорес устраивает истерики, если Руби при ней отвечает на звонки Леонардо, зато с Чезом сама нежность. Что это, голос крови? Или желание совсем еще юной девушки купаться в мужском внимании, в безопасном – важное уточнение – мужском внимании?
- Мама! Мама, ты где, Чез пришел!
- Привет, - Руби выходит к гостю, следя за тем, чтобы улыбка была доброжелательной – но и только.
Вчерашняя сцена в кабинете Руби покоя не дает. Настолько не дает, что она сразу после секса с Лео уехала домой, хотя он и предлагал остаться до утра. И в другое время она бы с удовольствием осталась до утра, но дергало что-то внутри, тревожило. Понять бы еще, что именно. Не в том же дело, что она Чеза захотела. Ну захотела и захотела, нормальная женская реакция на мужика, который тебе симпатичен. В другом дело – но вот в чем именно? А самое главное, Руби не уверена в том, что хочет с этим разбираться. Некоторые вещи лучше не трогать – пуст лежат как лежат, проблем меньше.
- Как раз хотела открыть бутылку вина, поможешь?
Долли радостным жеребенком несется в кухню, совмещенную со столовой – обеденный стол стоит у огромного, от пола до потолка, окна.
- Это мы с мамой готовили. Нравится?
Руби прячет улыбку – ну да, мы с мамой. С другой стороны, соус для креветок получился выше всяких похвал.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Так посмотришь на Долли, которая прыгает вокруг Чеза, даже куска нормально не проглотила, и поверишь, что девочке не хватало отца. Это цепляет Руби смесью вины и раздражения, но она запивает эти не слишком приятные чувства отличным вином. Даже если так, что она могла сделать? Чеза бы не выпустили из тюрьмы понянчиться с дочерью, а приводить в дом левого мужика – ну, Рубик  такому была не готова. Одно дело с кем-то спать, для пользы или так, а другое – знакомить с дочерью. Она попыталась познакомить Долли с Лео – в жизни не забудет этот скандал. А с появлением Чеза девочка как-то подобрела, так что Руби готова такие обеды устраивать каждое воскресенье.
Долли тараторит и тараторит, рассказывает про школу, про подруг. Букет от Чеза красуется посреди стола, поставленный в самую красивую вазу, сам Чез дочь слушает внимательно, но нет-нет, да смотрит на нее. Ну она на него смотрит, вот такие у них переглядушки. Наверное, ковбою тоже все это немного странно. Вышел из тюрьмы, а тут тебе и дочь, и воскресные обеды, и бывшая подружка на потрахаться, которая мать твоего ребенка и твой босс. Но плохиш хорошо держится и выглядит хорошо, и Надя уже отчиталась перед Руби насчет выручки за вчерашний вечер, а бармен и Миранда отчитались о впечатлении, которое Чез Монро произвел на ее избалованных дамочек. Многообещающе – так себе сказала Руби. Многообещающе, возможно, она не ошиблась с Чезом.

- Я хочу поступать в Калифорнийский институт искусств, - делится Долли.
- Это хороший вариант, - подтверждает Руби, вертя в пальцах тонкую ножку винного бокала. – Для поступления нужно только портфолио. И деньги, разумеется.
- У меня есть еще два года, чтобы разработать свой собственный стиль, - важно, по-взрослому, выдает Долли, и все посматривает на Чеза, ну только что под руку не лезет за лаской и одобрением. – Я занимаюсь с миссис Эндрюс после уроков, три раза в неделю! Эйприл тоже хочет поступать со мной, она снимет для портфолио свой фильм. Здорово, правда?
- Очень, - искренне кивает Руби.
Конечно, здорово – она так хотела для дочери другой жизни и вот, у нее все получилось. Долли и знать не знает, что значит выживать в разваливающемся доме рядом с матерью-алкоголичкой, которая вдруг познала Господа. Долли волнуется не о том, что она будет есть завтра, а о том, достаточно ли она хороша для Калифорнийского института искусств. Руби, конечно, верит, что Долли достаточно хороша для всего, хоть для Йеля.
Интересно – думает – гордится ли дочерью Чез.

От креветок остаются одни воспоминания и горстка панцирей, мясному рулету тоже нанесен серьезный ущерб. Пасту Руби готовит не стала, на этом поле Чеза не переиграть.
- Ой, мам, а можно мне с Эйприл в кино? В «Цезаре» ретроспективный показ фильмов Бергмана, нам нужно для эссе…
Руби без понятия, что такое ретроспективный показ и кто такой Бергман, но надеется, что это хотя бы прилично.
- Долли, не очень прилично вот так убегать, ты не находишь? У нас в гостях Чез!
- В мы увидимся на следующих выходных, правда? Правда, Чез, ты же никуда не уедешь? Я… я можно приеду к тебе в субботу, а в воскресенье ты снова придешь к нам на обед? И мы можем погулять. Все вместе.
- Если Чезу будет удобно, - сухо отвечает Руби – напор Долли выдержать сложно, но у нее, хотя бы, годы тренировок, а от каково плохишу?
- Ура!
Долли целует ее в щеку – невиданная милость, робко обнимает Чеза и целует его, уносится вихрем, оставляя после себя запах клубничного блеска для губ, сладковатых духов и шампуня, запах своих неповторимых пятнадцать лет, когда мир прекрасен и удивителен.
- Пойдем в гостиную? – предлагает Руби Чезу. – Захвати вино из холодильника. Завтра бар закрыт, у меня законный выходной… Как тебе в роли отца, ковбой? Непередаваемые ощущения, да?
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Руби садится на диван, скидывает туфли, вытягивает ноги – она, конечно, еще не готова отказаться от каблуков, но ноги уже все чувствуют. Ноги намекают, что лучше всего им будет босиком, да по нагретому солнцем песочку. Может быть, дело в выпитом вине, может, в том, что Долли ей уже неделю не треплет нервы, просто ангел, а не ребенок, но ей сейчас спокойно. Хорошо, что Чез не тропится сваливать, отыграв свою роль заботливого отца, хорошо, что они могут поболтать как хорошие, добрые приятели. Хотя, почему как? Они и есть добрые приятели, которым есть что вспомнить и есть, о чем поговорить.

Она делает глоток вина из бутылки – да и правда, обойдутся они без бокалов. Долли убежала, некому тут подавать дурной пример. Руби надеется, что Долорес Оливия пока не пробовала пить вино прямо из бутылки и вообще не делала того, что делала ее мать в пятнадцать лет. Собственно, для этого она и отдала дочь в частную школу-пансион.
- Поначалу да, поначалу было трудно, - Руби возвращает Чезу бутылку, берет со стол альбом, пододвигается поближе.
Эти альбомы в бархатном розовом переплете, с тиснением, ее личная мечта. То, чего у нее никогда не было. А ей хотелось, очень хотелось – семейных фотографий, много семейных фотографий, счастливых кадров, которые можно пересматривать. Которым можно делиться, рассказывая: это день Независимости. Это мы на Великих Озерах. Это барбекю, было так весело!.. И первое, что она сделала, узнав, что беременна, решив, что будет рожать, купила вот этот, первый альбом.

На первой странице ее фотография – она беременна, уже хорошо так беременна, живот натягивает платье. Смеется. Очень хотела, чтобы Долли увидела ее смеющейся, радостной, почувствовала, как мама ее ждала, как хотела, чтобы она родилась.
Получилось убедительно. Глядя на эту молодую беременную женщину никто не заподозрит, сколько раз она сомневалась в правильности своего решения.
Второй снимок – с УЗИ. На нем Ее высочеств мамочкина принцесса Долорес Оливия, только пока еще маленький такой головастик.
Третий – сразу после родов. Немного ошалевшая Руби держит крохотный розовый сверток. Новорожденная смотрит прямо в камеру серьезным, упрямым взглядом младенчески-голубых глаз.
- Надя фотографировала. У нее очень хорошо получается… Я иногда думаю, ковбой, может, я благодаря Долли и вывезла. Просто не могла не вывезти, понимаешь? Я сразу решила – у принцессы будет все, чего у меня не было. Хорошая школа, красивый дом, нормальные подруги. И она поступит в колледж. У меня была мотивация, чего него сделаешь, когда у тебя есть мотивация, да?
Мотивация у нее что надо – и была и есть. Одно дело, стараться для себя, другое дело – для своего ребенка, да еще под пророчество о том, что ты будешь самой дерьмовой матерью на свете. Хер знает, скажи она Чезу про ребенка, помогло бы это ему или наоборот – даже шестнадцать лет слишком долгий срок. Она все думает, как спросить – хотел бы он знать? А потом думает, что не будет спрашивать.

На следующей странице ползающая Долли, Долли, неуверенно стоящая на крепких ножках, Долли, сосредоточенно жующая плюшевое ухо игрушечной собаки. Долли в розовом платье со смешными оборками. Ее личная мотивация.
- Красивая, да? Самая красивая девочка в Майами. На самом деле, я очень благодарна тебе, плохиш. Не за клуб, за Долли. Малышку ты мне заделал – высший класс.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Руби тянется к фотографиям с интересом, улыбается, рассматривая женщину, которая родила Чеза. Бабушку ее Долли. Плохиш прав, они похожи. Особенно заметно сходство на фотографии, где запечатлена молодая девушка, одетая, очевидно, для школьного бала. Ей лет семнадцать и фамильное сходство прослеживается сильно. Забавно, а она-то думала что Долли пошла в нее, а от Чеза там чуть-чуть, в основном, привычка доводить ее до белого каления.
- Какая красавица. Долорес на нее очень похожа. Как ее зовут, ковбой? Сколько ей лет? Она жива?
Руби не возражает, когда Чез подтягивает ее ноги к себе на колени, когда принимается их гладить – устраивается поудобнее, игнорируя все причины, по которым не должна бы допускать между ними ничего такого. Они никогда не разговаривали о таком, о личном. Вообще, они не слишком много времени за разговорами проводили, в основном трахались, и хватало же сил на все. Ну и как- то само собой предполагалось, что знакомство с родителями им не грозит. Что они вместе пока вместе – пока им все заходит, пока они могут быть полезными друг другу.
- Это ты, да?
На второй фотографии у молодой и красивой бабушки Долли крохотный сверток, из которого выглядывает круглое, сонное лицо младенца. И, может, это ее фантазии, но ей кажется, что младенец очень похож на крошечную Долли. Те же темные длинные ресницы и кубки бантиком.
- Ужасно милый, - признается она. – Как сахарная булка. Съела бы. Покажешь эти фотографии Долли? Ей будет приятно.
Корни – это важно. Руби поняла это, когда обзавелась своим младенцем, когда начала думать о будущем дочери. Ну вот, кое-какие корни у Долли есть. Она, Чез, мать Чеза, и девочке больше не придется гадать, на кого она больше похожа, достаточно взглянуть на фотографию.

Чез спрашивает о том, почему она не сказала. Гладит ее ноги и спрашивает, и ладно уж, он имеет право у нее такое спрашивать. Для отца, получившего на выходе из тюрьмы взрослую дочь на руки, он хорошо держится.
- Я хотела, - неохотно признается она. – Думала об этом. Даже узнала, где ты, пару раз чуть не подорвалась позвонить, приехать. Особенно, когда было совсем тяжко и казалось, что не вывезу. Но понимаешь, ковбой, мы-то с тобой не для этого вместе были, и не случись всего этого дерьма, не сядь ты, мы бы обсудили вопрос, и я бы пошла к тому доктору, который голливудских цыпочек лечил. Ну и не было бы Долли, понятно, потому что какой нам тогда ребенок, зачем.
Ну, конечно, она бы могла настоять и оставить ребенка – не потащил же Чез бы ее за волосы на аборт. Но на этом у них бы все закончилось, а главное – тут Руби с собой честна – не стала бы она настаивать. Вынесла бы Чезу весь мозг, потребовала бы себе наилучших условий, палату с орхидеями, личной сиделкой и артезианской водой, и побежала бы на аборт сама, и очень, очень быстро. Потому что дети в ее планы не входили, совсем.
- Еще думала, что вот приеду я с такой новостью к тебе в тюрьму, а тебя это не обрадует, и что тогда? Или, не знаю что хуже, обрадует, и закрутится у нас как в какой-нибудь песне, свидания, письма, страдания. А так, ты не знал ну и не дергался, хватит ли у меня денег на подгузники и как Долли в школе учится. И я не собиралась говорить, но знаешь, захотелось на вас рядом посмотреть. Как будто мы и правда, семья. Ты, я, Долли. Ну и так вышло, сам помнишь, наша дочь меня довела, она это умеет, ну я и сказала…
Сказала – теперь уже не жалеет. Вначале, конечно, Чез взбеленился, но она бы тоже на его месте не обрадовалась, как не обрадовалась, обнаружив себя беременной. Но, оказывается, в этом свой кайф есть, вот так сидеть с отцом своей дочери, вытянув удобно ноги, как будто они вот так каждые выходные проводят. Обсуждать Долли, говорить о разном – Руби собирается Чеза еще расспросить о его семье и о своей рассказать, хотя радостного там мало. Собирается допить с ним эту бутылку вина и получить все от этого семейного обеда, пусть даже дочь уже наигралась в семью и убежала в кино. Зато она не наигралась – наверное, возраст пришел, как бы это ужасно ни звучало.
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Мерседес. Красивое имя, Долли понравится, и понравится, как выглядит семнадцатилетняя бабушка на фотографии – настоящая красотка. Но вот, пожалуй, чего не стоит ей знать, так это того, что бабушка Мерседес бросила семью, бросила Чеза и сбежала. Ему было девять лет, совсем еще ребенок, а она сбежала и Руби, неожиданно для себя, чувствует жгучую обиду за Чеза. За того девятилетнего Чеза, который однажды проснулся и обнаружил себя в новом мире – без матери. Понятно, что это было давно и не похоже, будто это сломало плохишу жизнь, но Руби сама мать, и не понимает, как это возможно – бросить своего ребенка.
Мальчишкой, наверное, Чез был милый – думает она, слушая его короткий рассказ, по тону и не сказать, будто его это как-то печалит, но так точно было не всегда. Это он уже позже нарастил броню и колючки, научился показывать, что он так крут, что все похуй. Она сама такая же, ей это знакомо. Милым, но с характером, это уж наверняка. Она бы такого мальчишку очень любила, ей вообще без разницы было, кто там у нее, главное, чтобы здоровым родился. Долли родилась здоровой, толстенькой такой, крепкой девочкой. Маминой принцессой, а теперь, значит, и папиной. И, может, Долли и правда это все на два-три года, а потом начнутся другие интересы, но Руби хочет, чтобы у девочки эти два-три года были. И у нее тоже чтобы были, ладно, пусть они останутся просто друзьями, просто родителями Долли, но ей уже сорок, и она умеет ценить то хорошее, что с ней случается.

Чез – хорошее, хотя та еще заноза в заднице, и Руби точно знает, не пройдет и недели и ей снова будет хотеться отгрызть ему голову. Но сейчас не хочется, и Руби только фыркает на его подначку – мол, каталась бы она к нему, вот где романтика. Фыркает, но охотно перебирается поближе к нему, совсем близко к нему, позволяя себя гладить, позволяя себя обнимать, и позволяя себе верить в то, что Чез ей говорит. Что он правда не против, что она оставила от него ребенка, что она может ему сказать, если что… Не важно, что. Если, например, Долли опять взбрыкнет и свалит на какую-нибудь вечеринку, слишком взрослую для пятнадцатилетнего подростка. Если она решит бросить школу и поехать колесить по стране с какой-нибудь рок-группой. Если – не дай бог – залетит в шестнадцать, и такое случается.
- Хорошо, - выдыхает она ему в плечо. – Хорошо, ковбой. Оба молодцы, да. Оба.
Оба были молодцы. Потом было шестнадцать лет, когда каждый из них шел своим путем, вернее, шла она, а Чез сидел.

Ну, сейчас они тоже молодцы. Чез пахнет собой, Руби узнает этот запах, и его тело узнает, снова, как в клубе. Как будто открывается коробка с воспоминаниями, которую она так тщательно прятала, и все это снова здесь, с ними, и шестнадцать лет, половина жизни, кажется чем-то несущественным. Вообще все кажется несущественным – спасибо вину, тишине в квартире, солнечному свету, падающему в высокие окна, тому, как ощущаются плечи Чеза под ее пальцами. И она вдыхает поглубже его запах – запах отца своей дочери, прижимается крепче, отодвигая щекой воротник рубашки, забираясь туда губами. Это не то, что у нее с Леоном, это даже не то, что чуть не случилось у них вчера в клубе. Это даже не про секс – или не только про секс, а еще про то, что Руби сейчас не чувствует себя одинокой. Одна против всего мира – она так к этому привыкла, и не жалуется, нет, конечно, но прямо сейчас можно не держать спину прямо и не думать на час, на день, на год вперед, боясь отпустить контроль, хоть на чуть-чуть ослабить вожжи, которыми она сама себя подгоняет.

Ладно уж, Чез ушел и что-то важное ушло. А теперь она ищет это в нем, вот так ищет, прикасаясь губами, гладя пальцами, пытается найти, то, что потеряла. Может быть, свои юность, в буквальном смысле проебанную. Может ту себя, Мэйдэй с ее патологической тягой ко всему вульгарному, броскому: коротким юбками и шортам, чулкам в сетку, каблукам и красным шелковым трусам. На ней и сейчас красные трусы – ей показалось, это смешно, смешная шутка, пусть даже Чез будет не в курсе этой шутки. А сейчас она думает, ну почему бы не посмеяться вместе?
- Так что насчет твоих бывших подружек, ковбой, - спрашивает она, поднимая голову, как будто они на этом и остановились, на обсуждении его подружек. - Признавайся, всех уже навестил?[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]

Ну ладно, ей было чем гордиться. Стриптизерка с ужасным акцентом, имеющая в активах только решительный характер да определённые навыки, из тех, что оплачиваются наличкой, отвадила плохиша от его холеных подружек. Да и Чез постарался – деньги на нее тратил, Эда спровадил, с клубом подсуетился. Все это, понятно, не ради ее прекрасной души. Руби приятно вспомнить те деньки, да. Сейчас особенно приятно – Чез вышел, они поладили, он знает о дочери и вроде как даже рад, что она ее оставила, не стала делать аборт. Слушать комплименты плохиша тоже приятно – ну да, она была горячей девчонкой, а с ним вообще берега теряла, трахалась, как будто на медаль шла. Он ей заходил, очень, так что выкладывалась она в койке с Чезом вполне искренне, с энтузиазмом и творческим подходом.

- У тебя всегда были высокие стандарты, ковбой, - довольно фыркает Руби.
Платье на ней уже расстегнуто – самое время остановиться, встать, привести себя в порядок и предложить Чезу выпить кофе перед уходом, ему же уже пора, не правда ли? Но она этого не делает, расстегивает на плохише рубашку, забирается под нее, гладит, расстегивает дальше, замечая новую татуировку, ее раньше не было – она не помнит, а помнит она многое. Некоторые вещи удивительно врезаются в память, ничем потом не вытравишь…
Но кое-что изменилось, конечно – это не считая добрых десяти фунтов, которые она набрала за шестнадцать лет, не смотря на все старания.
Прежний Чез уже уложил бы ее на спину и трахнул, этот Чез не торопится, гладит ее, как будто только за эти сюда пришел, как будто и платье расстегнул на ней только для этого, чтобы коснуться голой кожи. Расстегнутое платье еще не преступление – утешает себя Руби, и его рубашка, уже расстегнутая ею до конца – не преступление. И то, что она гладит ладонью его живот – а плохиш держал себя в форме – гладит татуировку на боку, явно работа тюремного мастера, тоже еще не преступление. Он ей не чужой. Он отец ее дочери, и она ему не чужая – общий ребенок неожиданно связал их надежнее старой постельной дружбы. Является ли тот факт, что они не чужие друг другу достаточным, чтобы она позволила верху платья соскользнуть с плеч, обнажая грудь в красном кружевном лифчике и подтянутый живот – она тоже старается держать себя в форме? Руби отвечает себе на этот вопрос утвердительно.

- Только знаешь, я уже не Мэйдэй, плохиш, я мать твоей шестнадцатилетней дочери, и по всем правилам у нас может быть только самый скучный секс не чаще раза в месяц. И, может быть, раз в год, на нашу годовщину, тебе удастся убедить меня сделать минет. Но только после ужина в каком-нибудь крутом ресторане. Что делать, это взрослая жизнь, сладкий, она жестока. Убивает в нас все самое лучшее…
Ну, в Чезе не убила.
Да т насчет себя Руби уже сомневается. У нее, конечно, есть секс, и неплохой секс, но чего у нее точно нет – так это вот этого головокружительного желания стащить уже с себя платье вместе с трусами, с Чеза все, что на нем надето, и показать ему уже свою спальню с отличной кроватью. Не было желания узнать, что изменилось за шестнадцать лет, и изменилось ли вообще? Может, и нет, думает Руби, решительно стаскивая с плеч Чеза рубашку, может, и не изменилось.
Ну да, все это не очень правильно, она сейчас здорово все усложняет – они усложняют, но разберутся потом как-нибудь.
Спит же Лео с женой, пусть и раз в месяц.
Это почти то же самое.

У Чеза на губах, на языке вкус вина и пряного соуса, вкус секса и еще чего-то, чего раньше не было. Нежности, может быть, это они могут дать друг другу, может, никто больше им этого не даст. Руби хочет быть нежной с Чезом, пока может. Хочет быть неторопливой, пока может. Поэтому целует его неторопливо и нежно, узнает его заново и позволяет себя узнавать заново. Но все равно, в какой-то момент ей перестает хватать воздуха.
- Из окна моей спальни чудесный вид на залив, - выдыхает она ему в губы. – Хочешь полюбоваться?
[nick]Руби Мэй Кейн[/nick][status]женщина с судьбой[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0019/ec/62/3/670163.jpg[/icon]